В свое время Карл Великий разбил захватчиков-аваров, но после него ни одно из вновь организованных государств не имело достаточно сил, чтобы противостоять каким бы то ни было захватчикам. Государства находились в плачевном состоянии. Только на северо-западе моравам удалось создать достаточно могущественное христианское княжество, первый образец чисто славянской государственности. Венгры постоянно нападали на него и окончательно разорили в 906 году.
Примерно с этого времени история венгров поворачивает в другую сторону. Венгров больше нельзя назвать кочевниками в исконном значении этого слова, потому что на равнине, которая носит теперь венгерское название пушты, у них появились поселения, и из этих поселений, собираясь в отряды, они нападают на соседние страны. Но не потому, что хотят добавить себе земли, они просто грабят их, а потом возвращаются, нагруженные добычей, в свои поселения. Падение Болгарского царства после смерти царя Симеона (927) открыло венграм путь к византийской Фракии, которую они грабили не один раз. Но не в меньшей степени их привлекал Запад, защищенный куда хуже Востока.
Венгры достаточно рано появились на Западе. В 862 году, еще до перехода через Карпаты, один из их отрядов добрался до Германии. Позже германский король Арнульф нанял венгров себе в помощники, воюя с моравами. В 899 году их орды обрушились на долину По, на следующий год на Баварию. С этого времени не проходило года, чтобы в летописях монастырей Италии, Германии, а потом и Галлии, то в одной провинции, то в другой не значилось: «напали венгры». Больше всего страдала от них Северная Италия, Бавария и Швабия. Венгры опустошили провинции на правом берегу реки Энс, где когда-то Каролинги, наделив здешней землей свои аббатства, надзирали за границей, но венгры не остановились на этом и двинулись дальше. Обширность посещаемой венграми территории показалась бы невероятной, если забыть привычные им долгие пастушеские переходы в бескрайних степях. В придунайской и вовсе не бескрайней пуште они повторяли уроки, полученные там: кочевье пастухов и степных пиратов подготовило кочевье разбойников. В 906 году венгры добрались до северо-запада, то есть до Саксонии, земли, лежащей между Эльбой и средним Рейном и с этих пор не раз подвергавшейся разграблению. В Италии они дошли до Отранто. В 917 году, просочившись через вогезские леса и саальское ущелье, они добрались до богатых аббатств на берегах Мёрта. С этих пор Лотарингия и северная Галлия становятся привычными для них краями. Отсюда они добираются до Бургундии, а на юге чуть ли не до Луары. Степняки-венгры при необходимости переходят и через Альпы. Изза того, что горные тропы были слишком извилистыми, эти степняки в 924 году, возвращаясь из Италии, попали в Нимский край.
Венгры не всегда бежали от организованных армий. Порой они участвовали в сражениях и даже иногда их выигрывали. Но все-таки обычно они предпочитали быстро проскользнуть через всю страну. Настоящие варвары, которых гнали в атаку бичами, венгры были сомнительными солдатами, в бою предпочитали атаки с флангов, ожесточенно преследовали отступавших и ловко выпутывались из самых сложных положений. Нужно переправиться через реку или венецианскую лагуну? Они ладят на скорую руку лодки из кож или дерева. На стоянках раскидывают шатры, как в степи, или занимают покинутый монахами монастырь и оттуда делают вылазки, грабя окрестности. Из присущей первобытным народам хитрости их посольства не столько вели переговоры, сколько занимались разведкой, и достаточно скоро венгры стали прекрасно ориентироваться во всех тонкостях тяжеловесной западной политики. Они всегда были хорошо осведомлены о разгоревшейся борьбе за престол, весьма благоприятной для их набегов, и умело пользовались распрями христианских правителей, нанимаясь на службу к одному из соперников.
Иногда по обычаю разбойников всех времен они требовали с населения денежный выкуп за пощаду, иногда налагали регулярную дань, в частности, Бавария и Саксония на протяжении нескольких лет подвергались этому унижению. Но эксплуатировались подобным образом только территории, смежные с самой Венгрией, на более отдаленных население грабили и убивали самым жестоким образом. Точно так же, как сарацины, венгры никогда не нападали на сильные города, а если вдруг отваживались, то терпели поражение, как это было во время их первых набегов на берега Днепра под стенами Киева. Единственным значительным городом, который они сумели взять, была Павия. Опасность они представляли в первую очередь для одиноко стоящих деревень и монастырей, для пригородов и поселений за стенами города. Вдобавок они уводили с собой пленных, тщательно отбирая самых лучших и уничтожая всех остальных; в живых оставались, например, молодые женщины и юноши: их оставляли для работы, для удовольствий, а главное, для продажи. При случае венгры ухитрялись сбывать свою добычу на рынках Запада, поскольку торговцы были не из тех, кто выясняет, откуда взялся живой товар, так, в 954 в Вормсе продавали захваченную в предместьи благородную девушку{4}. Но чаще они всетаки отвозили несчастных в придунайские страны, чтобы продать там греческим купцам.
4. Конец венгерских набегов
10 августа 955 года король Восточно-Франкского королевства Оттон Великий, узнав о набеге венгров на Южную Германию, встретил их на обратном пути на берегу Леха. Сражение было кровавым, венгров разбили и долго преследовали. Жестоко наказанный грабительский набег был последним. Отныне венгры довольствовались пограничной войной на границе с Баварией. Вскоре, следуя каролингской традиции, Оттон реорганизовал охрану границ, создав две марки — пограничные области — одну в Альпах на Муре, вторую на севере на реке Энс, ее вскоре стали называть восточным округом — т. е. Ostarrichi, что впоследствии превратилось в Австрию. В конце X в. марка расширилась до Венского леса, к середине XI — до Лайты и Моравы.
Какой бы ни была блестящей победа при Лехе и какое бы моральное значение она ни имела, одна эта победа, разумеется, не могла окончательно остановить разбои, тем более, что венгры потерпели поражение не на своей территории, а значит, полного разгрома, какой учинил аварам Карл Великий, не было. Уничтожение одного из отрядов, которых и так было уничтожено немало, не могло существенно изменить образ жизни венгерского государства. Однако примерно с 926 года венгры, столь же жестокие, как раньше, появляются все реже и реже. Без всяких битв после 954 года прекратились набеги на Италию. С 960 года набеги на Фракию (юго-восток) превратились в мелкие разбойничьи вылазки. Безусловно, причиной прекращения набегов стал целый комплекс глубинных причин, который наконец дал знать о себе.
Но всегда ли были успешными и добычливыми издавна привычные для венгров дальние набеги на Запад? Честно говоря, можно в этом усомниться. Венгерские орды причиняли большие разрушения, но отягощать себя слишком большой добычей не могли. Рабы, которые, несомненно, следовали бы за ними пешком, замедляли бы их продвижение, и к тому же их было трудно охранять. Источники часто сообщают о беглецах: пленный кюре из реймсского края, которого довели до Берри, однажды ночью сбежал от своих хозяев, долго прятался в болотах и в конце концов, переполненный рассказами о собственных приключениях, добрался до своей деревни{5}. Дорогую утварь венгры могли бы везти с собой на телегах, но на никудышных дорогах того времени среди враждебного окружения обоз представлял собой слишком большую опасность, в этом смысле положение норманнов с их дракарами на прекрасных реках Европы было куда более выгодным. Вдобавок на опустошенных землях лошади не всегда могли найти себе корм; византийские военачальники прекрасно знали, что «большим препятствием для венгров в их войнах было отсутствие пастбищ»{6}. По дороге им не раз приходилось вступать в бои, и, даже одержав победу, отряды возвращались покалеченными и поредевшими. Гибли они и от болезней: клирик Флодоард, изо дня в день писавший свою хронику, заканчивает 924 год только что полученным радостным известием: чуть ли не все обидчики Нима погибли от дизентерийной «чумы».
Проходили годы, множились укрепленные города и замки, незащищенных пространств, которые можно было бы грабить, оставалось все меньше и меньше. Где-то около 930 года Европа сладила с норманнским наваждением; у королей и баронов развязались руки, и они могли повернуться лицом к венграм и более последовательно бороться с ними. Что же касается мероприятий и действий Оттона, то решающим среди них было все-таки создание пограничных областей, а не геройская храбрость. Словом, множество причин должны были возникнуть для того, чтобы венгры отказались от своих набегов, приносивших все меньше выгоды и все больше людских потерь. Но причины эти подействовали только потому, что и в самом венгерском обществе произошли значительные перемены.
