устроен Лебяжий двор, память о нем ныне хранит Лебяжий переулок, что возле Волхонки. Средний же пруд был славен тем, что возле него многие годы находился Аптекарский огород-сад - в ходу было лечение травами и плодами. Каких только трав и цветов там не было! В клетках, висевших на деревьях, пели диковинные заморские птицы, в клетках и на свободе резвились звери. Народное лекарство знало толк в дикорастущих травах и широко ими пользовалось. Свидетельство тому многочисленные «Травники» - рукописные сборники предписаний, учивших, как использовать целебные свойства растений. Аптекарский сад - первая попытка «приручить» травяное царство. В одном из указов говорилось: «И на Государевом на новом аптекарском дворе… надобно посадить всякие травы и смородина черная, белая, красная, и вишни, и сливы». Времена были переменчивые, и в смутные дни на аптекарском огороде могли снабдить травой, что отвращает гнев, помогает найти клад, даже ускоряет кончину ворога… В челобитной 1645 года писалось: «Он, Филипп Бриот, его королевского двора приказного сын, немало лет учился лечебным мудростям, и учением своим достал аптекарства и лекарства, и хочет служить государю». Существовал строгий порядок пользования лекарствами. Сначала лекарство принимал аптекарь, потом дьяк и только после этого - заболевший. Аптекарский приказ выполнял обязанности, близкие к делам министерства здравоохранения. На посаде же лекарство продавалось в лавках вместе с зеленью и москательными товарами. Бывали случаи, когда доверчивый покупатель, приняв травяное зелье, незамедлительно отправлялся к праотцам. В петровскую пору так случилось с боярином Салтыковым, после чего Петр I повелел открыть в Москве аптеки.
У ВОСКРЕСЕНСКОГО МОСТА ЧЕРЕЗ НЕГЛИНКУ- XVII ВЕК. Акварель An. Васнецова.
Вот еще о чем напоминают цветы и травы нынешнего Александровского сада!
В петровскую пору Москва сначала думала встретить Карла XII не под Полтавой, а ждала с ним схваток на московских площадях. Город готовился дать отпор противнику, возводя бастионы, копая рвы. Для Неглинки выкопали русло, проходившее там, где теперь решетка Александровского сада, а старое русло закопали. Но схватки со шведами произошли совсем в иной стороне… Пруды уцелели, и вода вертела мельничные колеса.
АЛЕКСАНДРОВСКИЙ САД В НАЧАЛЕ XIX ВЕКА. Рисунок того времени.
Новая страница, связанная с Неглинной и ее окрестностями, приходится на пору, когда возникла Москва послепожарная. Ученик великого Казакова Осип Бове, мысливший широкими градостроительными категориями, устраивал на классицистический лад центр столицы. Он выстроил Большой (в его первоначальном виде в основу положен был проект А. А. Михайлова) и Малый театры, создал Театральную площадь, украшал Манеж - своеобразный памятник войны 1812 года… При Бове и был разбит сад, простой и уютный. В дальнейшем дело, конечно, не обошлось без изменений, но в основе, в главных чертах, он сохранился. Неглинная была уложена в трубу и впервые ушла под землю. Как и некогда существовавшие здесь пруды, сад делился на Верхний, Средний и Нижний. Парадный вход был украшен нарядной чугунной решеткой (в путеводителе тех лет было отмечено: «Столбы сей решетки имеют вид римских дикторских пуков с вызолоченными топорами и таковыми же перевязками»), были посажены липы и кустарники, появились аллеи и лужайки. Осип Бове умел на московский манер «утеплять» классическую строгость линий. Романтические времена любили не только стихи и романсы, не только карманного формата альманахи с поэтическими виньетками и заставками, но и украшение садов искусственными развалинами, водопадами-урнами, горками, мостами, гротами и т. д. Шепот лесов и вод, отдававшийся в пещерах, пленял поклонников стихов Жуковского и Батюшкова, нравился тогдашней публике. Осип Бове возвел в саду грот с горкой, поместив возле развалин пушечные ядра - в соседстве с настоящей стариной «декоративная романтика» весьма выигрывала. Стояли в саду также статуи и вазы с живыми цветами. В воскресные дни москвичей увеселяла полковая музыка. Долгое время сады, созданные Бове, были местом модного гулянья.
АЛЕКСАНДРОВСКИЙ САД. СТВОРКА БРОНЗОВЫХ ВОРОТ. ДЕТАЛЬ
На облик старого кремлевского сада новое время наложило свой отпечаток: в восемнадцатом году на гранитный обелиск, установленный ранее, были нанесены имена революционеров-мыслителей и героев. Это был первый революционный памятник в столице.
По-своему сложилась и жизнь Неглинной, тесно связанной с садом. Вот что писала «Правда» осенью 1975 года в репортаже: «Неглинка - одна из 81 московской реки, спрятанной в трубы. Казалось бы, небольшая водная артерия. Всего-то семь километров от Новосущевской улицы до Кремлевской набережной. Невидимая людям, река жила своей жизнью под Самотечным переулком. Трубной площадью, проспектом Маркса, гостиницей «Метрополь», улицей Разина. Не один раз во время летних ливней Неглинка вырывалась из колодцев и бежала по улицам. Десять лет назад она поднялась на 120 сантиметров, затопив подвалы и первые этажи зданий. В июне этого года река решила в последний раз явиться перед людьми в грозном обличье. Помню, как плавали по Неглинной улице ящики из-под фруктов, как глохли автомашины, как надрывались механические помпы, откачивавшие воду из магазинов… Это было последнее слово стихии. С сегодняшнего дня наводнения станут преданиями… Она [река] потечет плавно по туннелю, ярко освещенному гирляндой электрических лампочек. Все это так, и вместе с тем элегическое чувство овладевает сердцем. Прощай, Неглинка…» К этому можно добавить, что шорох Неглинной москвичи слышат в названии всем известной и любимой, всегда многолюдной улицы в центре.
МОГИЛА НЕИЗВЕСТНОГО СОЛДАТА У КРЕМЛЕВСКОЙ СТЕНЫ.
Незабываемы дни, когда Москва отмечала четверть века разгрома гитлеровских войск под столицей. У подножия Кремлевской стены, гам, где возвышается Арсенальная башня, был захоронен Неизвестный солдат. Его останки были перенесены из братской могилы, что возле станции Крюково, на Ленинградском шоссе, где стояли насмерть в сорок первом году герои-панфиловцы. Над квадратным надгробием начертаны торжественные слова: «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен». В центре бронзовой звезды был заложен Вечный огонь. На стене из малинового кварца светятся слова: «Павшим за Родину. 1941 - 1945». В невысокий гранит вкраплен мрамор, в котором капсулы со священной землей городов-героев: Ленинграда, Киева, Одессы, Севастополя, Волгограда, Керчи, Минска, Новороссийска, а также Брестской крепости. Поэт М. Львов написал монолог Неизвестного солдата:
Я безвестный.
Я безвестен.
Я без имени - известен.
Вечный житель твой, Земля,
Похоронен у Кремля.
Был мой путь сюда торжествен:
Генералы в форме были.
И лафеты плавно плыли.
Милицейские застыли,
Где их шествия застигли.
И меня землей России
Государственно везли,
Как при жизни не возили.
Как при жизни не могли.
Чтобы пухом
