Рис. 182. Металлические платежные боны советского времени. 1–3 — армавирские боны 1918 г., 4–7 — киевские кооперативные боны 1921 г., 8 — 15 — боны Петроградской 2-й шорно-чемоданной фабрики 1922 г.
В течение нескольких лет до завершения реформы 1922–1924 гг. в денежном обращении непрерывно сменяли друг друга серии бумажных денежных знаков всевозможных выпусков — вплоть до городских, кооперативных, фабричных и тому подобных расчетных бон. Среди них промелькнули и немногие виды металлических монетовидных знаков. Наиболее известны мавирские 1918 г. — в 1, 3 и 5 рублей; курьезные боны киевской кооперативной организации «Разум и совесть» 1921 г., представлявшие попытку положить в основу ценности денег овеществленный труд в виде хлеба («пуд хлеба — рубль труда») и боны 1922 г. Петроградской шорно-чемоданной фабрики в 1, 2, 3, 5, 10 и 50 копеек и в 1, 3, 5 и 10 рублей, отчеканенные в меди, бронзе и алюминии. Имел место выпуск подобных бон также в Средней Азии и на Кавказе. В годы нэпа местами начинало оживать обращение монеты царской чеканки.
Еще в 1921 г. Советское правительство восстановило ранее частично демонтированный Петроградский монетный двор и начало чеканку серебряной монеты, планомерно создавая запас ее, необходимый в будущем при проведении денежной реформы. Рублевая и полурублевая монета чеканки 1921 и 1922 гг. имеет изображение пятиконечной звезды на одной стороне и герб Российской Советской Федеративной Социалистической республики — на другой. Этот же герб находится на разменной серебряной монете чеканки 1921–1923 гг. в 20, 15 и 10 копеек. Другая сторона ее по общему облику напоминает дореволюционную монету тех же достоинств.
Раньше чем серебряная монета вышла в обращение, в 1923 г., были отчеканены и получили применение в некоторых заграничных платежах золотые червонцы с гербом РСФСР, с изображением крестьянина-сеятеля и с надписями славянским шрифтом. Этот кратковременный выпуск сыграл определенную роль в укреплении международного авторитета советского бумажного червонца.
Рис. 183. Монеты Советского государства чеканки 1921–1923 гг. 1-5- серебряные рубль и 50 копеек, билонные 20, 15 и 10 копеек, 6 — золотой червонец 1923 г.
В 1924 г. при осуществлении денежной реформы была введена в обращение монета РСФСР чеканки 1921–1923 гг. и продолжалась чеканка тех же номиналов, но нового типа, отразившего провозглашение Союза Советских Социалистических Республик. На украшенном гербом СССР рублевике 1924 г. находится изображение рабочего и крестьянина. В следующие годы рубль уже не чеканился. На полурублевой монете, которая выпускалась по 1927 г. с изображением кузнеца, номинал обозначен «один полтинник». Был обновлен и вид разменных монет. В том же 1924 г. производилась и чеканка медной монеты достоинством от 5 копеек до 1 копейки, а с обозначением 1925 г. чеканились только копейка и новый номинал — полкопейки.
Рис. 184. 1–6 — серебряные монеты СССР 1924–1931 гг., 7-11- медные монеты 1924 и 1925 гг., 12-13- пробная чеканка ленинградского завода «Красная заря».
Нужны были огромные массы монеты, чтобы заново насытить рынок. Одновременно с чеканкой в Ленинграде заказ на чеканку полтинников в 1924 г. был передан Лондонскому монетному двору: они опознаются по инициалам ТР (Томас Рос) на гурте. Тогда же по заказу Советского правительства медные пятаки чеканились Бирмингамским монетным двором и еще одной бирмингамской частной фирмой, а в самом Ленинграде в 1924 и 1925 гг. чеканку медной монеты (штемпелями 1924 г.) производил завод «Красная заря».
Первые монеты Советского государства по формату, весу, пробе и отчасти даже по общему типу разменной серебряной монеты раннего типа следовали нормам издавна привычной для населения дореволюционной чеканки, в то же время неся на себе герб и девиз рабоче-крестьянского государства. В 1926 г. медную монету сменила сходная с нею по типу, но меньшая по формату, бронзовая; лишь монета в полкопейки, выпускавшаяся по 1928 г., осталась медной. С 1928 г. из серебра чеканились уже только монеты в 20, 15 и 10 копеек. Стабилизация советского денежного хозяйства позволила в 1931 г. вовсе отказаться от расходования драгоценного металла для целей обращения. Серебро сделало свое дело и было сменено никелевой монетой нового рисунка. Смена монеты произошла не в самом начале года, поэтому монеты 1931 г. в 20, 15 и 10 копеек имеются обеих видов: в серебре и никеле. Большой редкостью считается монета в 20 копеек 1934 г. По-видимому, чеканка для обращения этим штемпелем не производилась [1].
[1] Следует иметь в виду, что при отсутствии тех или иных годовых штемпелей, чеканка всегда могла производиться старыми штемпелями.
Рис. 185. Никелевые монеты СССР 1931–1934 гг.
Рис. 186. 1–4 — бронзовые монеты 1926–1935 гг., 5 — медные полушки 1925–1928 гг.
В 1935 г. произведено новое изменение типа монеты. Никелевая монета этого года имеется только нового образца, но часть бронзовой, на которой изменен лишь рисунок оборотной стороны, была отчеканена еще по-старому. Таким образом, бронзовые монеты 1935 г. также имеются двух видов.
Рис. 187. 1–3 — никелевые, 4–7 — бронзовые монеты 1935–1957 гг.
Тип никелевой и бронзовой монеты 1935 г. сохранялся до реформы 1961 г., с небольшими изменениями в рисунке герба, на котором в связи с конституционными изменениями увеличивалось или уменьшалось количество витков ленты на колосьях: по 1936 г. их семь (считая с перевязью внизу), в 1937–1946 гг. — одиннадцать, в 1948–1956 гг. — шестнадцать и с 1957 г. — пятнадцать.
В период Отечественной войны, когда Монетный двор находился в эвакуации, в 1942 и 1944 г. бронзовая монета не чеканилась, а никелевая 1942 г. довольно редка.
В послевоенные годы получили известность чеканившиеся на Монетном дворе платежные боны Арктикугля 1946 г. в 50 и 20 копеек из белого металла и 15 и 10 копеек — из желтого. Они предназначались для торгового обслуживания советской концессии на острове Шпицбергене. С другими датами они не чеканились.
Монета, датированная 1947 г., не была выпущена, но денежная реформа 1947 г. не затронула находившейся в обращении старой монеты, которая обмену не подлежала.
Рис. 188. Пятикопеечные монеты 1935–1946 гг., 1937–1946 гг., 1948–1956 гг. и 1957 г.
Последним годом чеканки по типу 1935 г. был 1957. Штемпелями последнего (а быть может и другими) производилась чеканка для обращения 1958–1960 гг., так как в 1958 г. уже изучался вопрос о предстоящих изменениях в монетном обращении.
Рис. 189. Платежные боны Арктикугля для острова Шпицберген, 1946 г.
Денежная реформа 1961 г., проведенная одновременно с изменением масштаба цен, потребовала замены находившейся в обращении старой монеты, что и было произведено в течение января — марта 1961 г. 1 января в обращение поступили новые монеты. Кроме традиционного набора в 1, 2 3 и 5 копеек бронзового сплава и в 10, 15 и 20 копеек белого металла, из последнего были отчеканены монеты в 50 копеек и в 1 рубль. Вся серия получила новое, довольно единообразное оформление. В целях экономии бронзовые монеты прежней чеканки в 1, 2 и 3 копейки были оставлены в обращении. Выпускавшиеся до реформы 1961 г. никелевые и бронзовые разменные монеты занимали сравнительно скромное место в советской денежной системе.
Рис. 190. Никелевые и бронзовые монеты 1961 г. 1–5 — никелевый сплав, 6–9 — бронза.
В условиях строительства социалистического планового хозяйства роль монеты, как и денег вообще, в Советском государстве существенным образом изменилась. Но десятичный строй наших монет по-прежнему остается памятником вклада русской экономической мысли в мировое денежное дело.
Приложение 1. Славянская нумерация, употреблявшаяся в датировке русских монет по начало XVIII в
Приложение 2. Рекомендуемая литература по разделам книги
В.В. Кропоткин. Клады римских монет в Восточной Европе. «Вестник древней истории», № 4, 1951; его же. Топография римских и ранневизантийских монет на территории СССР. Там ж е, № 3, 1954.
Р.Р. Фасмер. Об издании новой топографии находок куфических монет в Восточной Европе. Известия АН СССР. Отделение общественных наук, № 6, Л., 1933; его же. Завалишинский клад куфических монет VIII–IX вв. Известия Государственной академии истории материальной культуры, VII, вып. 2. Л., 1931; его же. О монетах волжских болгар X века. Известия общества археологии, истории и этнографии, т. XXXIII, вып. I. Казань, 1926.
