Подали десерт, изготовленный по рецепту Милдред. Это был пирог с яблоками, изюмом и смородиной, украшенный жженым сахаром, корицей и взбитыми сливками.
Ба-лин-та и Уолтер набросились на лакомство, и скоро девочка объявила, что они оба хотят добавки. Уолтер радостно улыбнулся.
Ренно пирог показался слишком сладким. Он хотел уйти из-за стола, но все еще сидели, и он остался. Некоторые обычаи бледнолицых были очень глупые.
Эндрю разлил по крохотным рюмкам сладкий английский ликер, очень дорогой, и угостил взрослых мужчин.
Ренно впервые видел такую посуду. Он подумал, как было бы хорошо, если бы Милдред дала ему две такие рюмки, в подарок матери и Са-ни-ва. Даже огненные дубинки не производили на него такого впечатления, как эти предметы, почти невидимые, но прочные, как бутыли или горшки из глины, обожженной на огне. Однако содержимое волшебных рюмок ему совсем не понравилось. Жидкость обжигала рот и сводила желудок, и Ренно не мог понять, почему англичанам так нравится мучить себя.
После еды все встретились в гостиной, и Милдред улыбнулась, заметив, как тетушка Ида обнимает за плечи Ба-лин-та. Живость ребенка и ее дружба с Уолтером преодолели давнюю неприязнь тетушки Иды к индейцам.
Ренно видел, как Дебора и хранитель веры обменялись несколькими словами. Девушка отошла в сторону, и Обадия проводил ее взглядом. Ренно вдруг догадался, что Дженкинс хочет, чтобы Дебора стала его женщиной, и неожиданно для себя обрадовался. Они будут хорошей парой. Конечно, он и сам нуждался в женщине, но знал, что больше никогда не будет спать с Деборой.
Дебора должна все решить сама. Внешне она казалась такой слабой и мягкой, но на самом деле была сильной и независимой. Она возьмет в мужья только того, кого выберет сама.
Ренно давно хотелось выйти на улицу, и он пригласил лейтенанта Доремуса устроить состязание по метанию томагавков. Бледнолицый проявлял к ним большой интерес.
- Подождем, пока не уедут преподобный Дженкинс и Элвины, - прошептал Дональд. - Они не любят, когда в воскресенье занимаются спортом.
Ренно не знал, что это означает, но смирился.
Перед самым отъездом тетушка Ида пригласила Ренно поужинать у них на будущей неделе.
- Но я не хочу, чтобы вы подрались к нашему дому и напугали нас до смерти. Преподобный Дженкинс тоже будет у нас, так что по дороге заедет за вами. И смотрите, научитесь вести себя за столом!
Ренно и лейтенант вышли в лес за коровником, и белый индеец показал, как следует метать томагавк. Казалось, все было очень просто, но юному офицеру не удалось попасть в цель.
Урок продолжался. Ренно пообещал сделать томагавк для Доремуса. В ответ лейтенант научил его быстро перезаряжать мушкет и пистолет после выстрела, и Ренно несколько раз перезарядил оружие, пока не научился делать это с легкостью.
Позже Доремус рассказал полковнику, что Ренно интересуется английскими методами ведения боя, и на следующее утро Эндрю Вильсон привел гостя в форт и показал ему арсенал.
- Здесь ты научишься обращаться с пушкой.
Весь день артиллеристы учили юного сенека чистить орудие, прицеливаться и заряжать. На следующее утро ему объяснили, как заставить ядро лететь выше или ниже. Расстояние, на которое летело ядро, зависело от размера заряда. Но Ренно предупредили, что не нужно брать слишком много пороха.
- Каждый артиллерист знает, что орудие может взорваться, и тогда погибнут все, кто будет рядом.
Только на третий день Ренно позволили выстрелить из пушки. Он вычистил орудие, прицелился и только потом зарядил.
Первые два ядра упали в воду далеко от намеченной цели. Артиллеристы вместе с лейтенантом Доремусом принялись подшучивать над ним. Ренно сосредоточился, припоминая все, чему его учили. Он вылил на ствол ведро холодной воды, и очень осторожно изменил траекторию. Все знали, что у белого индейца отличное зрение, и расчет молча наблюдал, как он слегка меняет угол ствола.
Ренно отмерил нужное количество пороха, убедился, что в нем нет комков, аккуратно вкатил в ствол ядро и зажег огонь с помощью волшебных предметов, которые бледнолицые называли трут и кремень. Ренно приложил свечу к фитилю и отошел на несколько ярдов, встав за бревенчатой перегородкой.
Пушка грохнула, дым рассеялся и снаряд ударился в дальний конец баржи.
- Лейтенант, - заговорил сержант, - этот парень - прирожденный солдат. Все мы работаем вместе уже три года, но никто из нас не умеет так целиться!
Доремус пригласил повеселевшего Ренно пообедать в его гостинице. Сейчас ему нужно было идти, потому что его ждали торговцы и охотники.
Артиллеристам тоже было чем заняться. Никто из них не был профессиональным военным, но каждый добровольно проводил на службе два дня в неделю. Сержант и еще один человек имели свое хозяйство, третий, аптекарь, на все утро закрыл свою лавку, а четвертый, самый старший, служил в баре в таверне Хаггерти.
Ренно вернулся в город с аптекарем и барменом.
- Пойдем со мной, - сказал бармен. - Хаггерти нальет нам что-нибудь выпить, пока тебе не придет время отправляться к лейтенанту. Его заведение как раз напротив.
По пути многие люди здоровались с Ренно, а незнакомцы просто пялились на голубоглазого раскрашенного воина.
Общая комната у Хаггерти была большой и светлой. В камине пылал огонь. Простые сосновые столы и кипы соломы на полу напомнили Ренно большие дома в его городе. За столом сидели трое хорошо одетых мужчин. В одном из них Ренно узнал Джеффри Вильсона.
Сам Хаггерти оказался широкоплечим лысеющим мужчиной, и, услышав о сегодняшних подвигах Ренно, засмеялся и хлопнул изумленного сенека по спине. Ренно истолковал это как дружеский жест.
- Будь я проклят, если знал, что и думать, когда услышал, что в форт пришел белый индеец. Будь оно проклято, но кровь всегда говорит за себя.
Ренно не понял, что имелось в виду.
Джеффри и его спутники встали из-за стола и двинулись к стойке.
- Не обращай внимания, - тихо сказал Хаггерти. - Я бы вышвырнул отсюда молодого Вильсона, если б не его отец. А двое других еще хуже. Это земельные спекулянты, они ездят по пограничным поселкам, задешево скупают имущество у тех, кто испугался, а потом продают по немыслимым ценам горожанам. Те же не знают, сколько это стоит на самом деле. Они просто подонки.
Ренно ничего не знал о торговле землей. Хаггерти понравился ему, а он плохо думает о тех троих, так что Ренно повернулся к ним спиной.
Бармен налил ему эля. Ренно осторожно пригубил напиток, но тут же выплюнул. Джеффри и его приятели громко рассмеялись, но Ренно помнил о задании отца и держал себя в руках.
Предупредительный бармен подал ему кружку с клюквенным соком. В комнату кто-то вошел. Ренно допил сок и оглянулся. Это была девушка, которую он видел возле церкви. Отблески пламени плясали на ее рыжих волосах, спускавшихся волнами по спине, а платье с глубоким вырезом открывало грудь. Летом женщины сенека часто ходили без рубах, так что обнаженная женская грудь не была для Ренно чем-то удивительным, но такого платья он еще не видел, и у него пересохло в горле. У девушки были очень яркие губы, а веки намазаны чем-то светло-зеленым, что подчеркивало необычный цвет глаз.
Нетти заметила пристальный взгляд Ренно, и на ее лице появилось знакомое выражение смешанной смелости и смущения. Почему-то Ренно вспомнились женщины из особого дома.
Хагерти ухмыльнулся.
- Так тебе приглянулась наша Нетти, а? И правда, она просто прелесть. Но предупреждаю, берет она прилично, и чертовски своевольна к тому же. Я сдаю ей комнату, потому что дела у нее идут хорошо. Но кое-кто обжигается о крапиву, вместо того чтоб сорвать персик.
Троица за столом тоже обратила внимание на девушку. Джеффри что-то сказал ей.
- Прекрати, Джеффри Вильсон, - сердито ответила она. - Ты мог бы стать кем угодно в этом мире и получить все, что пожелаешь, если б перестал пить и отвратительно себя вести.
Он снова что-то сказал, и все трое засмеялись.
- Сколько возьмешь, крошка? - крикнул один из них. - Конечно, если не будешь болтать.
Нетти вспыхнула.
- У тебя нет таких денег, и никогда не будет, хвастун.
Земельный спекулянт подошел к ней и схватил за запястье, потом вывернул руку и больно ударил по лицу.
- Эй, хватит! - крикнул Хаггерти, и вместе с барменом рванулся вперед.
Но прежде чем они вышли из-за стойки, Ренно стрелой пролетел через комнату. Ни участники, ни зрители разыгравшейся сценки в точности не знали, что произошло, но земельный спекулянт перелетел через стол, Джеффри Вильсон растянулся на полу, а третий мужчина съежился за стулом. Ренно даже не запыхался.
Бармен вывел одного спекулянта, отволок к двери его товарища и вышвырнул обоих наружу. Хаггерти помог Джеффри подняться на ноги.
- Вильсон, - сказал он, - в последнее время ты то и дело затеваешь ссоры в моей таверне. Не приходи сюда больше. Если ты еще раз перешагнешь этот порог, я попрошу задержать тебя, как нарушителя общественного порядка!
