Ознакомительная версия.
Жена Александра Ивановича – Екатерина Ивановна Шувалова (в девичестве Кюстюрина, рода незнатного) – тоже была в штате молодого двора. Маленького роста, худая, застенчивая женщина, она, в отличие от многих, совсем не боялась своего грозного мужа. У нее была странная привычка – вдруг впадать в глубокую задумчивость, застывая на месте. Это могло произойти и на маскараде, и на прогулке. Великая княгиня подтрунивала над Екатериной Ивановной и прозвала ее «Соляной столб». В общем, совершенно безобидная была дама. При дворе, опять же с подачи Екатерины, сплетничали, что мадам Тайная канцелярия не в меру бережлива, нижние юбки зауживает, тратя на них на одно полотнище меньше, на манжеты экономит кружева и одевается ужасно.
Без харизмы были супруги, что и говорить. Во мнениях своих Александр Иванович Шувалов очень зависел от младшего брата Петра Ивановича. Но, руководя страшным органом – Тайной канцелярией, – он не испытывал истового рвения к работе, не был «первым учеником», уже за это ему спасибо. И нервный тик на лице от глаза до подбородка появился, явно сообщая публике, что и у этого человека есть нервы. При нем Тайная канцелярия как бы «усыхала». Выписки из дел, реляции, сами опросные листы стали меньше по объему и скупее по содержанию, вдохновение ушло в песок. Клятва Елизаветы «не казнить смертию» не была вписана в закон, но соблюдалась неукоснительно. Ушаков велел пытать в том случае, если не прорисовывалась ясная картина преступления, а так было почти всегда. Шувалов же отказывался признать, что зашел в тупик и пора вспомнить о дыбе, он искал новых свидетелей, устраивал очные ставки, снова и снова перечитывал опросные листы. Для допроса с пристрастием требовалось личное распоряжение Шувалова, а он давал его очень неохотно.
Естественно, что дел, связанных с такими значительными личностями, как Лесток, было очень мало. Чаще всего приходилось заниматься сущей мелюзгой. Главное было решить, «важное» это дело и стоило ли им вообще заниматься. Например, на рынке две торговки подрались из-за непроданного гуся, и одна из торговок написала донос. Здесь канцелярист должен решить – важное ли сие дело или нет. Если просто подрались, хоть до крови, хоть с членовредительством, это дело «неважное», то есть не для Тайной канцелярии, но если одна из торговок «изблевала речи, поносившие государыню или трон русский», то это «наше», берем и заводим дело. Запрещенные в государстве дуэли тоже рассматривались Тайной канцелярией. Обвиненного в волшебстве священника судил Синод, но если в его тетрадях с зельями и заклятиями находили что-то «противу двух первых пунктов», то работа предстояла ведомству Шувалова.
Об одном из таких дел рассказывает в своих «Записках» Екатерина II. В поисках куда-то затерявшейся мантильи государыни камерфрау заглянула под подушки в ее кровати. Мантильи не нашла, но под матрасом обнаружила бумагу, в которой были намотанные на какие-то коренья волосы. Елизавета панически боялась колдовства. Все ужасно перепугались, стали обсуждать происшедшее. Заподозрили в «чарах» любимую императрицей Анну Домашевную, жену камердинера Елизаветы. Весь клан Шуваловых недолюбливал эту женщину из-за слишком большого доверия к ней императрицы. За расследование взялась Тайная канцелярия. Арестовали и саму виновницу, и ее мужа камердинера, и двух сыновей от первого брака. Дело вел сам Александр Шувалов. Муж после ареста перерезал себе бритвой горло, Анна Домашевная после многих допросов во всем повинилась, только причина ее поступка была другая – она хотела сохранить любовь императрицы к себе и потому прибегла к чарам. И саму Анну, и сыновей ее сослали.
Шувалов был приставлен следить за молодым двором, часто он становился посредником в отношениях великого князя и императрицы. Вообще Петр Федорович поддерживал к ним хорошие отношения, чего нельзя сказать о Екатерине. Она позволяла себе иногда очень смелые выходки, при этом откровенно смеялась над начальником Тайной канцелярии. Так, однажды у нее в спальне собралась большая компания, в числе гостей Екатерины был возлюбленный Понятовский. Екатерина была нездорова и потому принимала гостей в постели. И вдруг в разгар веселья слуга объявляет о приходе Александра Шувалова. Глава Тайной канцелярии пришел к великой княгине по невинному поводу – обсудить с ней фейерверк на предстоящем празднике, но этого не могли знать ни Екатерина, ни ее гости. Молодежи было некуда деться, и они спрятались в соседствующей со спальней гардеробной, а Екатерина приняла неожиданного гостя. Разговор с Шуваловым получился долгий, Екатерина великолепно сыграла роль утомленной и измученной болезнью женщины, а в соседней комнате «давились от смеха» ее гости. Согласитесь, что в описанной сцене не ощущается ужаса перед главой страшной канцелярии. Екатерина не боялась Шувалова, не любила, презирала – да, но не ждала от него изощренного коварства и жестокости.
На Шувалова было возложено также другое необычайно важное дело – охрана Брауншвейгской фамилии. Он с ним справился. Иван Антонович жил в Холмогорах, не подозревая, что мать его умерла, что в соседнем доме находятся его отец, братья и сестры. В 1756 году русский двор получил сведения, что Манштейн, когда-то служивший в России и перешедший на службу Фридриху II, собирается освободить Ивана с помощью старообрядцев. В этот же год свергнутого императора увезли из Холмогор в Шлиссельбургскую крепость. Ивану Антоновичу было 16 лет. Из Петербурга пришел приказ Шувалова: «Оставшихся арестантов содержать по-прежнему, еще и строже и с прибавкой караула, чтоб не подавать вида о вывозе арестанта, о чем накрепко подтвердить команде вашей, кто будет знать о вывозе арестанта, чтоб никому не сказывал».
В Шлиссельбурге Иван Антонович жил под крепким караулом под командой офицера Овцына. Задача караула: не только не допустить побега пленника, но не дать ему увидеться с нежелательными людьми. Приказ Шувалова от 1757 года: «…чтоб в крепость, хотя генерал приехал, не впускать; еще и присовокупляется, хотя б и фельдмаршал и подобный им, никого не впущать в комнаты, его императорского величества вел. князя Петра Федоровича камердинера Карновича в крепость не пускать и объявить ему, что без указа Тайной канцелярии пускать не велено». За поведением Ивана Антоновича внимательно следили, аккуратно писали депеши в Петербург об «известной персоне». В отчетах о нем сознательно писали как о помешанном, но по тайному приказу велено было расспросить подробнее, что сам узник о себе понимает. Овцын спрашивал у арестованного: кто он? Иван сказал, что он великий человек, но один подлый офицер то у него отнял и имя переменил. В другом разговоре он именовал себя принцем. Известно также, что Иван знал грамоту и читал Библию.
После смерти Елизаветы Александр Шувалов был обласкан Петром III, он уже генерал-фельдмаршал, но его служба этому государю была недолгой. В перевороте 1761 года Шувалов «не разобрался», не поверил ему, а потому самым бестолковым образом принялся уговаривать гвардию сохранять верность императору Петру. Однако он вовремя опомнился и бросился в ноги к новоиспеченной императрице. Екатерина не была злопамятным человеком. Она его простила, более того, жаловала ему за службу 2000 крепостных душ, но видеть подле себя ненавистного человека не пожелала. На этом служба России для Александра Шувалова окончилась, он был уволен со всех постов, для него началась жизнь частного человека.
Энциклопедия пишет о нем – значительный государственный деятель. Петр Иванович (1711–1762) был очень разносторонним человеком. Если обязанностью Бестужева были иностранные дела, то Шувалова мы можем считать премьер-министром, хотя он не имел такой должности. Особенно возвысилась его власть после падения Бестужева.
Граф Петр Иванович Шувалов родился в 1711 году. Как уже говорилось, батюшка Иван Максимович пристроил юного Петра ко двору. Должность пажа Петр Иванович выполнял вначале при дворе герцога Голштинского и его супруги Анны Петровны. В обязанности пажа входило обслуживание высочайшей особы, а именно – участие во всех церемониях, балах, путешествиях, охоте и т. д. Должность эта, простая, но утомительная, длилась обычно пять-шесть лет и была трамплином для дальнейшего повышения по службе – штатской или армейской.
После свадьбы чета герцогов Голштинских отправилась в Киль, с ними в составе двора отбыл и Петр Шувалов. В 1728 году герцогиня Анна Петровна, родив сына, умерла. По завещанию, ее должны были похоронить на родине. Останки герцогини повезли морем, Шувалов был в составе лиц, сопровождавших гроб.
В 1731 году Анна Иоанновна определила Шувалова камер-юнкером при дворе цесаревны Елизаветы Петровны, где уже служил его брат Александр. Переворот 25 ноября 1741 года определил дальнейшую судьбу братьев Шуваловых. Петр был назначен подпоручиком лейб-компанейского полка (чин этот приравнивался к генерал-майору в армии) и действительным камергером двора ее величества. В 1742 году он женился на Мавре Егоровне Шепелевой, очень близкой Елизавете особе. Вся дальнейшая карьера Петра Ивановича базировалась на том, что Елизавета ему доверяла, как человеку, помогшему ей взойти на трон, – это во-первых, а во-вторых, ему была обеспечена могучая поддержка в лице жены и двоюродного брата Ивана Ивановича Шувалова – фаворита императрицы.
Ознакомительная версия.
