В плане захвата Кабула, разработанном им, главная роль отводилась «британским» племенам Вазиристана, которые должны были не только разбить главные силы Бачаи Сакао, но своей мощью нейтрализовать раскол в пуштунских племенах Южного Афганистана. По данным советской военной разведки, численность лашкаров вазиров и масудов в 1929 г. достигала 90 тыс. (до 60 тыс. – вазиры; около 30 тыс. – масуды) хорошо вооруженных воинов{11}. Однако у этого замысла был один серьезный недостаток: до окончания сельскохозяйственных работ (до осени) нельзя было рассчитывать на большой приток патанов из Вазиристана в Афганистан.
До подхода отрядов племен «независимой» полосы М. Надир-хан надеялся создать коалицию пуштунских племен Южного Афганистана. Ее ядро должны были составить племена, сражавшие вместе с генералом в третьей англо-афганской войне. Так, Надир для формирования своей армии отправился в племя джадран, большая часть воинов которого сохранила преданность своему бывшему командиру{12}. Кроме этого, джадраны имели традиционно тесные связи с вазирами и масудами Британской Индии.
Своего брата Махмуд-хана, обладавшего даром полководца и дипломата, Надир отправил в племя джаджи, которое единственное из всех афганских приграничных племен целиком перешло на его сторону. Благодаря верности джаджи под контролем претендента на кабульский престол оказались лучшие вьючные дороги из Индии в Афганистан{13}. Этим Надир еще более укрепил свои позиции в районе Хоста.
Эту же задачу преследовал приезд к одному из самых влиятельных и многочисленных пуштунских племен Южной провинции мангалам еще одного родного брата Надира Шах Вали-хана, который успешно выполнил свою миссию{14}.
Таким образом, Надир-хан, хорошо знавший обстановку в зоне пуштунских племен, с первых шагов на афганской земле привлек на свою сторону самые могущественные племена Южной провинции Афганистана и Вазиристана, а также обеспечил надежную связь с Индией.
Посильный вклад в будущую победу старшего брата внес и М. Хашим-хан, который выехал из Хоста в Восточную провинцию, где у него были влиятельные связи среди местной племенной знати. Скорее всего, М. Надир-хан прекрасно понимал, что ситуация в этой провинции крайне сложна, так как многие пуштунские племена и роды были подкуплены Бачаи Сакао. Кроме этого, болезненный М. Хашим-хан был хорошим администратором и дипломатом, но отнюдь не полководцем. В связи с этим логично предположить, что в его задачу входила лишь нейтрализация сторонников Бачаи Сакао в районе Джелалабада и необходимо было по возможности отвлечь на себя хотя бы малую часть сил «эмира» Хабибуллы-хана. В итоге так оно и получилось: с огромным трудом Хашиму удалось сформировать военные отряды в Восточной провинции, но, потерпев дважды поражение, он вынужден был в сентябре 1929 г. отступить в Индию, где был интернирован английскими властями, вернулся он на родину лишь после победы своего брата{15}.
В марте 1929 г. М. Надир-хан бросил открытый вызов Бачаи Сакао, направив ему ультиматум, в котором говорилось, что пуштуны не оставят ему власть, а возведут на афганский престол «человека, пользующегося среди них влиянием»{16}. В случае согласия на эти условия М. Надир-хан обещал Бачаи Сакао сделать его заместителем этого «человека». В ответ генерал получил от «эмира» Хабибуллы короткий и предельно четкий ответ: «До тех пор, пока я жив, трон, завоеванный мною мечом и находящийся в моих сильных руках, я не оставлю»{17}. Пламя гражданской войны в Афганистане разгоралось с новой силой.
Следует особо отметить, М. Надир-хан в своем послании не назвал конкретного имени. Это объяснялось тем, что борьбу за власть еще продолжал Аманулла-хан, у которого для этого было достаточно войск. До его окончательного поражения Надир-хан предпочитал быть над схваткой, наблюдая, как его конкуренты ослабляют друг друга.
Кроме этого, он прекрасно понимал опасность для себя «гильзайского капкана»: путь на Кабул ему преграждали земли ахмедзаев из этого племенного союза, а с тыла в любой момент могли ударить лашкары сулейман-хель и союзных им племен, возвратившихся из Индии.
В этой ситуации Надир-хан избрал единственно верный план боевых действий против Бачаи Сакао: он решил вести войну на измор, любыми обещаниями привлекая на свою сторону новых союзников среди приграничных пуштунских племен Южного Афганистана. Для их сплочения он использовал, как указывалось в документах советской разведки, лозунг «Афганистан должен быть афганским (пуштунским. – Ю. Т.)»{18}.
27 марта 1929 г. началось первое (всего их будет пять!) наступление М. Надир-хана на Кабул. Момент для начала боевых действий против Бачаи Сакао был выбран удачно: главные его силы были брошены против Амануллы-хана. В конце апреля 1929 г. без боя Надир взял г. Гардез и смог увеличить численность своих отрядов до 4—5 тыс. воинов. Вскоре один из его братьев занял стратегически важный проход на перевале Альтимур, а отряд, лично возглавляемый Надиром, достиг земель ахмедзаев в долине Чарх (Джерх).
Успешно начавшееся наступление с треском провалилось, так как ахмедзаи разбили передовой отряд Надира, который немедленно отдал приказ об отступлении к Гардезу. Угроза удара сулейман-хель с тыла заставила Надир-хана временно отказаться от наступления в северном направлении{19}.
Дальнейшие события показали, что М. Надир-хан приложил все усилия, чтобы духовный лидер гильзаев Шер Ага перешел на его сторону. Факт переговоров в апреле 1929 г. между Надир-ханом и гильзайскими вождями подтверждает в своих мемуарах Шах Вали-хан{20}. Несмотря на все трудности, Надир смог к середине мая этого же года достичь соглашения с Шер Агой. Этим претендент на афганский трон обезопасил тыл своих войск для дальнейшей борьбы за Кабул. Уже 15 мая его отряды вновь вошли в Логарскую долину, население которой восстало против «эмира» Хабибуллы{21}.
18 мая 1929 г., когда лашкары сулейман-хель продолжали преследовать Амануллу, Шер Ага провозгласил М. Надир-хана новым эмиром Афганистана и призвал пуштунские племена поддержать его. По сведения советской военной разведки, этот призыв был настороженно воспринят жителями Южного Афганистана, что не позволило Надиру в том же месяце начать наступление на Кабул. После нескольких мелких боев на перевале Альтимур он вновь был вынужден отступить{22}.
Еще более значительное поражение потерпел Надир при подготовке своего второго наступления на Кабул, которое было назначено на 27 июня. Однако Бачаи Сакао, воспользовавшись удобным моментом, опередил врага и в конце мая 1929 г. выбил Шах Вали-хана из Гардеза. Судьбу сражения за этот город, как и в случае с Амануллой при осаде Газни, решило одновременное наступление войск Бачаи Сакао и лашкаров сулейман-хель и их союзников. Поддержка Шер Аги не смогла удержать это воинственное гильзайское племя от атаки на Надира, вынужденного вновь отступить{23}.
До конца лета 1929 г. между силами Бачаи Сакао и Надир-ханом периодически вспыхивали бои, в которых лучше вооруженные кабульские войска одерживали верх, не давая противнику вновь прорваться в Логарскую долину. Таким образом, сложилась тупиковая ситуация: Надир не мог выйти на оперативный простор для наступления на Кабул, а его соперник – прорваться в Южную провинцию, где сконцентрировались главные силы приграничных племен, верных Надиру.
В августе оба противника решили покончить с этой ситуацией. В начале этого месяца кабульское правительство предприняло попытку одновременного наступления из Газни (до 3 тыс. войск) и из Логарской долины (4 тыс. солдат и офицеров), чтобы перерезать М. Надир-хану пути из Индии, а затем разбить племенное ополчение Южной провинции. Главный удар должен был нанесен прежде всего против мангалов и джаджи, наиболее преданных М. Надир-хану{24}.
В конце августа 1929 г. войска из Газни прибыли в г. Гардез, чтобы начать наступление против мангалов. Командующий газнийско-гардезской (до 5 тыс. человек) группировкой Сеид Мухаммад попытался еще до главного наступления захватить в плен М. Надир-хана, чем сорвал всю операцию. Вожди мангалов устроили ему ловушку, пообещав помочь пленить Надира. В результате 24—25 августа 3 полка кабульских войск (около 2,5 тыс. человек) были уничтожены мангалами в районе Мирзакая.
М. Надир-хан попытался воспользоваться этим успехом, чтобы перейти в контрнаступление и захватить г. Гардез, а также попытаться прорваться в Логарскую долину. Однако близ этого города Сеид Мухаммад смог не только отразить наступление лашкаров приграничных племен, но и нанес им поражение. А военный министр кабульского правительства Пур Диль-хан, командовавший логарской группой войск, отбил атаку пуштунов в районе перевала Альтимур{25}. Таким образом, в конце августа 1929 г. провалилось сразу два наступления: вначале потерпели поражение войска Бачаи Сакао, а затем так же участь постигла так называемое третье наступление на Кабул пуштунского племенного ополчения под командованием М. Надир-хана.
