Хотя в данном случае смерти девушки потребовал Уитсилопочтли, у ацтеков был отдельный бог, ведавший жертвоприношениями со снятием кожи. Он так и назывался Шипе-Тотек, что в переводе означало «вождь наш ободранный». Шипе-Тотек отвечал за весеннее обновление природы и сбор урожая; его обычно изображали в куртке из содранной человеческой кожи, с локтей которой свисали руки жертвы с растопыренными пальцами. Лицо бога закрывала маска того же происхождения (за счет этого его изображения имеют двойные губы).
Сельским хозяйством Мексики ведала целая группа богов, каждый из которых олицетворял одну из стадий роста кукурузы. Главной богиней урожая была богиня Чикомекоатль (Семь змей). Важнейшее место в пантеоне занимал владыка (иногда владычица) кукурузы Синтеотль. В их честь отмечали праздник созревания кукурузы, который проходил с конца июня по середину июля. В эти дни ацтеки ели блюда из кукурузы старого урожая, а в храме исполнялись ритуальные танцы. Вела их пленница, лицо которой было раскрашено желтой и красной краской — цвета поспевшей кукурузы. До этого девушка проходила долгий курс обучения танцам, но предполагалось, что ее ужасная судьба ей была заранее неизвестна. В последнюю ночь праздника процессия танцоров поднималась на вершину жертвенной пирамиды, и здесь девушку закалывали. Ее сердце приносили в жертву богине Чикомекоатль, ее кожа становилась одеянием жрецов владыки кукурузы, а ацтеки с этого дня получали право есть кукурузу нового урожая.
Ацтеки были людьми чрезвычайно религиозными. В одной только их столице Теночтитлане насчитывалось к моменту прихода испанцев семьдесят храмов (на шестьдесят тысяч домов), а во всем государстве их было около сорока тысяч. Захватив новую территорию, ацтеки включали богов покоренного населения в свой пантеон и начинали приносить им кровавые жертвы наряду со своими прежними богами. Накануне вторжения испанцев властитель империи ацтеков Мотекусома (Монтесума) II предпринял своего рода религиозную реформу. Он приказал на территории главного храма страны, посвященного Уитсилопочтли, построить святилище (которое было названо «Храм всех богов») и разместить в нем идолы всех племенных богов из районов, покоренных ацтеками. Приказание было исполнено, но для того, чтобы освятить новостройку и в должной мере почтить всех новоселов, требовалось огромное число жертв. Такого количества людей в распоряжении Мотекусомы II не было, и он поступил так, как традиционно поступали его предшественники, когда нуждались в жертвенной крови, — пошел войной против восставшего сапотекского города Теуктепек. Армия Мотекусомы одержала победу, хотя эта победа и была ознаменована дурными предзнаменованиями — как повествует хроника, защитники города на глазах у осаждавших стали превращаться в аллигаторов и рыб. Тем не менее всех тех, кто остался жив и в рыб не превратился, ацтеки захватили в плен, и Мотекусома лично провел на вершине пирамиды массовое жертвоприношение в честь старых и новых богов.
Европейский автор времен колонизации писал: «не было числа идолам Мексики» — только у самих ацтеков почиталось около двух тысяч богов. И большинство из них требовало человеческих жертв и прежде всего человеческой крови. Боги имели на это право: ведь когда-то и сами они жертвовали свои тела и свою кровь для людей. По представлениям ацтеков мир периодически проходил через катаклизмы, заканчивающиеся гибелью не только человечества, но и светил, и кому-то из богов приходилось бросаться в пламя жертвенного костра, чтобы из своей горящей плоти создать новое солнце и новую луну. После завершения четвертой эры и перед вступлением мира в пятую, современную, боги сами напоили вновь сотворенное солнце своей кровью. А бог Кетсалькоатль оросил собственной кровью кости ранее умерших людей, чтобы дать жизнь новому человечеству. Да собственно, люди и были созданы богами прежде всего для того, чтобы снабжать солнце пищей.
Записанный в середине шестнадцатого века «Кодекс Чимальпопока» рассказывает о том, как непосредственно перед созданием солнца бог Тескатлипока создал «400 людей и пять женщин» — «люди», т. е. мужчины, должны были обеспечить солнце первоначальной пищей. Когда солнце взошло, на свет родились еще четыреста индейцев, но и их задачей было не дать жизнь новому человечеству, а умереть — «чтобы у солнца были сердца для еды». Поэтому для их убиения были созданы еще пятеро «воинственных». С тех пор и до прихода европейцев ацтекам было доподлинно известно, что если солнце не кормить сердцами и человеческой кровью, то оно перестанет вставать над миром, погибнув во время своего ночного подземного пути. Позднее им пришлось убедиться, что это не так, но до того, как испанцы положили конец кровавым культам (устроив при этом резню, вполне сопоставимую с ацтекской), никому не приходило в голову проверить, взойдет ли солнце без положенной ему пищи.
Остальные боги тоже питались кровью. Впрочем, некоторые из них удовлетворялись добровольными и умеренными жертвами. Так, Кетсалькоатль, входивший в триаду главных богов, владыка стихий и покровитель науки и культуры, принимал кровь, но не требовал смерти. Верующие и сами жрецы «гуманного» бога должны были протыкать себе уши или язык и протягивать через отверстия шнурок из волокон колючей агавы. Капающая при этом кровь удовлетворяла скромные потребности бога культуры. Епископ Диего де Ланда в своем «Сообщении о делах в Юкатане» так описал один из вариантов этого обряда (правда, не у ацтеков, а у юкатанских майя):
«В других случаях они делали бесчестное и печальное жертвоприношение. Те, кто его совершали собирались в храме, где, встав в ряд, делали себе несколько отверстий в мужских членах, поперек сбоку, и, сделав это, они продевали через них возможно большое количество шнурка, сколько могли, что делало их всех связанными и нанизанными; также они смазывали кровью всех этих членов статую демона. Тот, кто больше сделал, считался наиболее мужественным».
Правда, иногда случалось, что особо ревностные поклонники Кетсалькоатля приносили ему человеческие жертвы в буквальном смысле слова, но все же массовую резню у алтарей покровителя науки было устраивать не принято. В этом смысле Кетсалькоатль резко выделялся среди ацтекского пантеона. Впрочем, для тольтеков и ацтеков, да и для всех племен науа, он был в какой-то мере чужим. Ему древние жители Мексики поклонялись задолго до того, как первые науа появились на исторической арене. Недаром Кетсалькоатль постоянно выступал как антагонист кровожадного Тескатлипоки — двойника бога войны и солнца Уитсилопочтли.
Но Кетсалькоатль был редкостным исключением. Остальные боги требовали не только крови, но и жизни жертв, чаще всего им были нужны сердца. Тлалок, бог дождя и грома, считался божеством благодетельным, ему посвящали искусственно созданные водоемы. Он охотно принимал от своих почитателей семена съедобных растений. На главном празднике Тлалока жрецы ныряли в воду и ему на радость подражали звукам и движениям лягушек. Однако водными забавами бог не ограничивался, ему было принято жертвовать детей и девушек: у них вырывали из груди сердца, а останки хоронили.
Не менее благодетельной богиней была и ведавшая деторождением Сиуакоатль, она же Тонатцин («наша мать»). Она была покровительницей повивальных бабок, ее изображали в виде молодой женщины с ребенком на руках. Но вместо головы у юной матери был череп, а в руках, помимо младенца, она держала копьеметалку. Этой богине материнства было посвящено одно из самых жестоких жертвоприношений, состоявшихся на территории Мексики. Его совершил Мотекусома II, последний правитель империи.
Вообще Мотекусома считался у ацтеков правителем мудрым, достойным и украшенным добродетелью. Он много внимания уделял занятиям религией и астрологией, был известен своей скромностью. Он положил много сил на создание эффективного государственного аппарата. Так, вскоре после своей инаугурации (перед которой ему пришлось предпринять военный поход с целью захвата пленных для жертвоприношений) он приказал предать смерти всех государственных чиновников и служащих, включая даже курьеров. Новый правитель объяснил это тем, что в старом аппарате служили люди «низкого происхождения» и «необразованные», а Мотекусома желал видеть в управленческих структурах «людей благородных». Обновив государственный аппарат, Мотекусома проводил его проверки на исполнительность. Это единственное объяснение, которое индейцы смогли дать одному из приказов нового властителя: однажды он велел своему приближенному Тлилпотонки вернуться из воинского похода в столицу и обезглавить всех до единого воспитателей царских детей, а также всех компаньонок и служанок царских жен и наложниц и ряд других дворцовых женщин. Вслед заТлилпотонки Мотекусома отправил соглядатаев, которые должны были удостовериться в исполнительности царедворца.
