«Идея крылатого Чингисхана не умирала. Советские конструкторы никак не хотели от нее отказаться. В 1943 г. конструктор Дмитрий Томашевич [280] выдал давно начатый, но из-за германского нападения и эвакуации поздно завершенный штурмовик «Пегас»… Простота и дешевизна – на самом последнем пределе. Самолет могла строить любая мебельная фабрика. Причем потоком. При этом «Пегас» нес две 23-мм автоматические пушки, крупнокалиберный пулемет и бомбу в 500 кг. Летчик был прикрыт броней, защищавшей его от пуль крупнокалиберных пулеметов и даже от 20-мм снарядов. Броней были прикрыты бензобаки и другие жизненно важные узлы. Бензобаки в случае необходимости сбрасывались. Огневая мощь и надежная защита от огня с земли делали этот поистине самый дешевый и простой из всех самолетов грозным противником».
Самолет Сухого, по крайней мере в том виде, как он был запущен в серию, являлся ближним бомбардировщиком. Этим определялись бронирование, наступательное и оборонительное вооружение, решение вопросов живучести и др. Обстоятельства вынудили применять Су-2 в первом периоде войны для штурмовки немецких войск, но сравнивать Су-2 со «специальными» штурмовиками, такими, как Ил-2, Су-6 или «Пегас», в принципе неправомерно.
Кстати, с 1934 по 1939 год (время разработки Су-2) удельный вес легкобомбардировочной, штурмовой и разведывательной авиации в советских ВВС снизился с 50 до 26 %, что прямо противоречит тезисам Суворова. Пресловутых Су-2 выпустили немногим более 800. Невнимание к армейской авиации было ошибкой – в первые же дни войны таких самолетов потребовалось очень много. Выпуск Ил-2, явившегося блистательным развитием упомянутого тезиса и заменившего над полем боя Су-2, стал приоритетнейшей! задачей авиационной промышленности с начала до конца войны. Широко [281] известна телеграмма Сталина осени 1941 г.: «Самолеты Ил-2 нужны нашей Красной Армии как воздух, как хлеб…» За войну их выпустили больше, чем любых других боевых машин.
Подводя итог, надо сделать вывод, что реальные факты из истории Су-2 никак не соответствуют той легенде, которую придумал об этом самолете Резун и его британские друзья. Ближний бомбардировщик Сухого был вполне типичным продуктом своей эпохи, воплощением принятых тогда во всем мире концепций боевого применения авиации.
Среди самолетов подобного класса можно вспомнить, помимо уже названных, немецкий «Хейнкель» Не-170, японские Ki-15, Ki-30 и Ki-51 или американские «Валти» V-11 и Кертисс «Шрайк». Даже у шведов в начале 40-х годов состояла на вооружении аналогичная машина – одномоторный двухместный легкий бомбардировщик-моноплан SAAB 17. Может быть, нейтральная Швеция, следуя логике «аквариумиста», которая ни с кем не воевала вот уже полторы сотни лет, тоже в глубокой тайне готовила внезапную массированную агрессию против соседей? [282]
Глава 20. Очередной миф о «чудо-оружии»
«Мир стал свидетелем одного из самых доблестных в истории подвигов оборонительной войны, когда солдаты русской армии приняли на себя всю мощь ударов нацистской военной машины и окончательно раздавили ее.»
Верховный главнокомандующий экспедиционными силами союзников в Западной Европе генерал Д. Эйзенхауэр , февраль 1944 года
Пожалуй, самой убедительной с точки зрения неподготовленного читателя является история тяжелого бомбардировщика ТБ-7 (Пе-8). По Резуну,она выглядит следующим образом. В 1935 или 1936 году (указывается и та, и другая дата) в СССР был создан неуязвимый стратегический бомбардировщик ТБ-7.
Конструктор В. М. Петляков добился выдающихся характеристик самолета, предложив гениально простую конструктивную схему с пятым двигателем, предназначенным для наддува (обеспечения воздухом на большой высоте) четырех основных моторов. Пе-8 был неуязвим, поскольку германская ПВО не могла не только перехватить, но и обнаружить его в своем воздушном пространстве, в доказательство чего приводится факт полета этого самолета с В. М. Молотовым на борту в Англию в 1942 году. [283]
Если верить Резуну, то для предотвращения всей второй мировой войны (sic!) якобы достаточно было построить 1000 Пе-8, каждый из которых мог бы ежедневно сбрасывать на Берлин 5 тонн бомб. Советская промышленность могла выпустить такое количество Пе-8, однако Сталин это ей запретил, поскольку хотел захватить Германию не разрушенной. Более того, неведомые враги оборонной стратегии добились снятия с этого самолета пятого двигателя, превратив его в посредственность.
Что же было на самом деле?
В Европе в 30-х годах была в ходу доктрина Джулио Дуэ. Итальянский генерал утверждал, что ведущую роль в войне играет авиация, массированные бомбардировки промышленных и административных центров вынудят противника признать себя побежденным.
Когда Резун писал свои опусы, уже было известно, что доктрина Дуэ во второй мировой войне не нашла своего подтверждения. Данные ТБ-7 (он же АНТ-42, или Пе-8), о котором Резун упоминает, очевидно, взяты им из популярной литературы, где этот самолет описывается как совершенно неуязвимый для зенитной артиллерии и истребительной авиации. ТБ-7 действительно превзошел по характеристикам лучшие западные образцы и, пожалуй, на момент испытаний в 1938 году таким и был. Но уже в начале войны его возможности по отношению к самолетам противника заметно снизились. Летные данные, полученные на опытных экземплярах, в серийном производстве подтвердить не удалось.
Реально ТБ-7 (Пе-8) выполнял боевые полеты на высотах 7000-9000 м и был вполне досягаем для зенитной артиллерии. [284]
* * *
Но предположим, что И. В. Сталин одним росчерком пера, как говорит Резун, принял бы программу создания тысячи ТБ-7 и заводы СССР построили бы их столько. И опять возникает проблема. На тысячу Пе-8 потребовалось бы 4000 двигателей Л. А. Микулина, которые с небольшим изменением шли на Ил-2 и МиГ-3, от программы которых тогда пришлось бы отказаться.
Вместе с тем Ил-2 был самой эффективной воздушной боевой машиной второй мировой войны. МиГ-3 сыграл важную роль и Битве за Москву. Кроме того, задачи Пе-8 в какой-то мере выполняли бомбардировщики Пл-4, Ер-2 и ленд-лизовские Б-25.
Прообраз Пе-8 – АНТ-42 – впервые поднялся в воздух 27 декабря 1936 г. и доводился два года. Изготовление опытной серии началось лишь во второй половине 1938 г.
Установленная на ТБ-7 система наддува не была ни простой, ни гениальной, да и автор ее не Петляков. Ее применение было предложено А. Н. Туполевым, в КБ которого создавался самолет, после того как стало ясно, что хороших высотных двигателей для ТБ-7 нет. Разработкой агрегата центрального наддува (АЦН-2) занимался С. А. Трескин. Он же был автором АЦН-1 для бомбардировщика ТБ-3. Кстати, подобная схема впервые была применена в Германии в конце Первой мировой войны.
До требуемого уровня надежности, эффективности и живучести центральный наддув не удалось довести ни на ТБ-7, ни на каком-либо другом известном самолете. Это заставило в 1940 году ycтановить на первых серийных образцах двигатели [285] АМ-35А с индивидуальным наддувом. Вообще практика войны показала, что все экзотические конструктивные решения типа АЦН и крыльевых пароохладителей совершенно не годятся для боевых условий.
* * *
Для достижения большего эффекта Резун явно преувеличивает летные характеристики Пе-8. С пятитонной бомбой его можно было использовать только в тактических целях – резко падала дальность из-за значительной (на 3 тонны) перегрузки.
Не приходится говорить и о какой-то особенной неуязвимости Пе-8. Таковая имела место до 1938-1939 годов, пока на вооружение в Германии не поступили Ме-109Е, потолок которых можно было бы повысить без особых проблем.
Несерьезны тезисы о незаметности нашего бомбардировщика. В годы второй мировой войны системы ПВО не обеспечивали тотального контроля воздушного пространства. Реально прикрывались лишь считанные направления (например, в Англию через Ла-Манш) или зоны (Москва). Полеты на большой высоте над оккупированной Северной Европой в Англию с советской правительственной делегацией не были уникальным событием. Черчилль летал в Каир над оккупированной Францией, над зоной боев в Средиземном море и не считал эти полеты чем-то исключительным. Не относился к числу выдающихся и С-46 «Коммандо» – американский транспортный самолет, на котором совершались эти полеты.
Кстати, о Черчилле: каждый неленивый человек, сравнив двадцатую главу третьего тома его книги «Вторая мировая война» с двадцать девятой [286] главой «Ледокола», сделает вывод, что кто-то из двух авторов, мягко говоря, пишет неправду.
Явно дилетантскими выглядят рассуждения «В. Суворова» о возможности выпуска 1000 Пе-8 к 1940 году, поскольку он совершенно игнорирует последствия решения об их массовом производстве. Всего лишь одним из таких последствий было бы, например, прекращение выпуска истребителей МиГ-3 и штурмовиков Ил-2.
