Тот, кто всё это затеял, отлично знал будущее. Знал, что СССР не се- годня-завтра должен распасться, и за границей окажутся миллионы русских людей. Конечно, из них кое-кто сможет вернуться, но большая часть, подобно курдам, оказавшись на чужбине, превратятся в людей второго сорта и поэтому угнетаемую прослойку общества. По сути, в белых рабов.
Умно? Просто гениально! В результате после распада СССР русский этнос лишился 25 миллионов соотечественников. Потеря соотносится с результатом Второй мировой войны.
Глава 40. Создать недовольство в республиках
Чтобы развалить СССР, надо было обязательно разыграть в республиках национальную карту. Но вот беда, и в Средней Азии, и на Украине, и в Молдавии к русским у местных особой неприязни не было. Да, своим приездом кое-кого русские раздражали, но далеко не всех.
Больше всего ненавидели русских переселенцев латыши и эстонцы. Поэтому именно в Прибалтике и стали возникать первые националистические партии. Их всячески поддерживали с Лубянки… И если местные КГБ начинали предпринимать что-то против таких вот организаций, их тут же из Москвы «щёлкали по носу». Дескать, пускай резвятся. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы была видимость демократических преобразований.
Постепенно националистические партии стали возникать не только в Прибалтике, но и на Украине и в южных среднеазиатских республиках. Без сомнения, все они возникли как часть проекта будущего распада Советского Союза. Доказать, что националистическое движение было создано непосредственно сотрудниками КГБ, сложно. Прямых доказательств найти практически невозможно. Но оно имеет под собой определённую логику. Орден во все времена старался разыгрывать национальную карту. И не мудрено, что, занимаясь Советским Союзом, он прибегнет к старой проверенной технологии. А так как тайные общества всегда действовали посредством силовых структур: разведки, контрразведки, полиции и т. д., то сомнений в вышеизложенном быть не может.
Примером тому могут послужить события, которые произошли в 1986 году на пленуме ЦК Казахстана. Первым секретарём был выбран не национальный кадр, а «чужак» Г.В. Колбин. Это сообщение было передано в обед, а вечером начались волнения. Группы недовольных собрались перед зданием ЦК. Информация была передана в ЦК республики, Совмин, МВД и КГБ. Штаб по управлению силами гарнизона возглавил министр внутренних дел Г.Н. Князев. Площадь была оцеплена, велась фото- и видеосъёмка.
Вскоре количество демонстрантов возросло до 1000 человек. Людей из рупоров стали уговаривать разойтись. Пригласили на площадь приехать Д.А. Кунаева. Но митинг разрастался. Люди пошли по улицам города. Вскоре их стало более 5000. В адрес милиции посыпались оскорбления. Тогда Князев дал команду начать разгон. Но разгон почему-то носил мягкий характер. В результате демонстранты стали забрасывать машины с милицией камнями. Охрана машин со спецсредствами разбежалась, и в руки толпы попали гранаты со слезоточивым газом, дымовые шашки и сигнальные ракеты. Вопрос: почему так получилось? Ответа до сих пор нет.
Не понятно, что Колбину не дало уйти в отставку? Примечательно, что против его кандидатуры вместе с казахами стали выступать и русские. Оказалось, что дело было не столько в национальности, сколько в личности. И казахи, и русские не хотели человека, который очень плохо себя показал, работая в Грузии.
Вопреки устоявшемуся мнению советские люди знали своих правителей, что называется, в лицо. Но как подали это выступление советские СМИ — как чисто националистическое! Что в КГБ хотели видеть, о том и болтали СМИ. А между тем части милиции и войска Среднеазиатского военного округа начали новое наступление на демонстрантов. Но, в основном, суетилась милиция.
К чести военных, командующий Среднеазиатским военным округом В.Н. Лобов категорически отказался действовать против своего же народа. На него давили через Москву, но он настаивал на своём. По приказу Лобова курсанты Алма-Атинского военного училища окружили ЦК, но в драки не ввязывались. Восстание силами МВД, в конце концов, было подавлено.
И тут начались репрессии. Они длились несколько месяцев. В советских СМИ всё это подавалось как борьба с националистическим выступлением. И где, в Алма-Ате? В городе, где и казахи, и русские всегда жили, да и в наше время живут, как добрые соседи. Что-что, а образованного городского казаха обвинить в шовинизме весьма и весьма сложно. У него не та психика, на неё в полной мере не действует даже пресс западной пропаганды. Но в 1988 году кое-кто в Союзе поверил, что в Алма-Ате в декабре месяце было подавлено восстание казахстанских националистов. Каких националистов? Которых, по сути, и не было.
Да, многие казахи не хотели видеть первым секретарём русского. Но это не было определяющим. Главное, как мы уже говорили, оказалось совсем в другом. Но в период «гласности», точнее разнузданной лжи своих же средств массовой информации против родного народа и государства, алма-атинские события были представлены как националистические. Что из этого следует? Раз в Алма-Ате тихие и спокойные казахи поднялись против русских, значит, пришло время действовать другим националистам. А то, что все националистические партии в Прибалтике, в Средней Азии и на Украине были созданы усилиями агентов КГБ и оплачены деньгами ЦРУ, никто в республиках СССР не подозревал.
После событий в Алма-Ате настала очередь Нагорного Карабаха. О Нагорном Карабахе хочется сказать отдельно. Как известно, в нём одной многонациональной семьёй жили мусульмане-азербайджанцы, христиане-армяне и славяне, в большинстве своём — атеисты. Долгое время людей ничто не разделяло. Все вместе работали. Вместе праздновали общие советские праздники. Вопрос: почему в Сумгаите, столице Нагорного Карабаха, почти одновременно с алма-атинскими событиями начались столкновения азербайджанцев с армянами? Что же произошло и почему именно Сумгаит? Ответ можно отыскать в далёком 1963 году, через десять лет после смерти великого Сталина.
7 ноября 1963 года рабочие Сумгаитского трубопрокатного завода вышли на демонстрацию с портретами И. Сталина. Демонстрация стала напоминать митинг с требованием вернуться к сталинским временам. Естественно, милиция бросилась отнимать портреты гениального реформатора. По людям ударили из брандспойтов, их стали травить собаками. В ответ народ ворвался на трибуну и сорвал портрет Хрущёва. Началась драка с милицией. Кое-как к концу дня митингующих удалось разогнать. Но через год точно такая же демонстрация и митинг повторились. В День Победы 9 мая 1965 года опять началось то же самое.
На этот раз разгон демонстрантов был наиболее жестоким: людей избивали, душили слезоточивым газом, сбивали с ног струями воды, травили собаками. Но жители Сумгаита — и армяне, и азербайджанцы, и русские — все вместе плечом к плечу долгое время противостояли милиции. Из вышеизложенных событий в Москве сделали вывод, что в Нагорном Карабахе силён сталинский дух. Он объединил всех его жителей и двинул их против реформ Никиты Хрущёва.
Понятно, что во время операции «перестройка» подобной беды, возрождения доброй памяти об Иосифе Виссарионовиче, допустить было никак нельзя. Сталинская идея могла быть подхвачена в соседнем Азербайджане и в Армении. В Грузии же к Сталину всегда относились с большой симпатией. Этот процесс мог стихийно перекинуться на юг России и на Украину…
Чтобы не допустить подобного, и была применена старинная технология разделения. Армянам стали внушать, что Нагорный Карабах — территория Армении, Азербайджану — наоборот. Фактически, началось стравливание двух дружественных народов. Как раз на это указывают и балканские события. Всё объяснимо и понятно. Через местное КГБ обе противоборствующие стороны получили оружие. И туда, и туда влились банды преступников. И полилась кровь. Естественно, за Нагорным Карабахом настала очередь Тбилиси. Местные политиканы, подстрекаемые из Москвы, начали погромы партийных органов и выступления против русского населения. Всё логично. Так оно и должно было быть.
Следом за Тбилиси запылала Фергана, скоро начались беспорядки в Вильнюсе, Риге, Таллинне и Кишинёве. Одновременно со всеми этими событиями особо доверенные агенты КГБ и их ставленники на Северном Кавказе взялись за переброску оружия в Дагестан, Чечню и Ингушетию. Интересно, что в Кремле об этом знали, Горбачёву честные чекисты о надвигающейся беде не раз докладывали. Но Михаил Сергеевич так и не среагировал. Спрашивается, почему?
Реформы реформами, но ему указывали на прямую угрозу гражданской войны. Неужели она тоже входила в планы патологического предателя? Может, гражданская война и не входила в планы Горбачёва. Но противодействовать действиям кое-кого из КГБ СССР Михаил Сергеевич не мог.
