них недостатка и в иных свинствах. Они не используют ни вилок, ни ложек; все берут пальцами; можно умереть со смеху, когда кто-то из них, пытаясь копировать наших, пробует использовать вилку: он берет с тарелки кусок мяса пальцами, сажает его на вилку и таким образом несет его в рот» [517].
Не только итальянец видел, что московиты «все берут пальцами». Станислав Немоевский, описывая данный 19 мая 1606 года Великим князем Московским пир, с удивлением писал: «[…] руками с мисок Москва [ела]» и это несмотря на то, что на столах лежали золотые и серебряные с позолотой ложки [518]. Неужели ложки выставлялись только напоказ, чтобы продемонстрировать богатство царя?
На этом фоне умение гусарских товарищей владеть вилкой может вызвать некоторое удивление. Хотя это не должно быть неожиданностью, если добавить, что вилки в Польше появились уже в первой половине XVI века. Это было несомненно итальянским влиянием жены польского короля Сигизмунда I, Боны Сфорцы. Новинка быстро прижилась на польской земле и широко распространилась среди элиты. Путешествовавший по Польше с 1572 года Генрих Вольф, описывая пиры шляхты, записал: «Рядом с паном [хозяином] остается пустое место для кравчего, поскольку в этой части стола находится несколько блюд вместе с ножами, вилками и салфетками. Только тогда приходят прислуживающие […]» [519].
В 1604 году Клаудио Рангони заметил, что на пиры шляхта приходит с ножами и вилками за поясом, поскольку на стол хозяева клали только ложки [520]. Именно поэтому не должно удивлять, что происходившие из богатой шляхты гусарские товарищи пользовались не только ножами и ложками, но и вилками. Они делали только то, что являлось нормой для современной им элиты Королевства Польского и Великого княжества Литовского.
Кроме провианта, нужна была и вода, с этим в Речи Посполитой трудностей не было. Проблемой могло быть только ее качество. Известно, однако, много способов очистки воды. В самом старом в Европе учебнике военной гигиены (изданном в 1564 году в Кракове) Шнеебергер перечисляет ряд способов «улучшения плохой воды». Он также описал интересный метод, используемый в то время солдатами Великого княжества Литовского. В воду нужно было добавить измельченный в порошок обыкновенный борщевик. Растение это предварительно было соответствующим образом приготовлено. Его размачивали в течение трех дней в заквашенной «с помощью добавления фермента» воде, затем сушили на воздухе и в горячей печи [521]. По прошествии более десяти лет Станислав Сарницкий писал, как справляются с проблемой плохой воды в юго-восточной части Короны. Одни запивали там воду горилкой, которую возили в бурдюках, а другие (казаки) заедали ее чесноком. Когда же татары гнали пленников, они поили их похлебкой из вареного мяса [522]. Он также пишет о солдатах, которые «[…] изготавливают себе питье, положив в уксус меда и разбавив это водой, что аптекари называют оксимель для того, чтобы хоть немного, но дороже его продать. А если в эту смесь положить еще анис, копру, петрушку и наполовину уварить, тогда не только напиток, но и лекарство из этого солдат иметь будет […]» [523].
Сохранились несколько рецептов изготовления этого оксимеля. Например, этот с 1595 года: «[…] медовый уксус изготавливается из сотового меда и уксуса следующим образом: берут два фунта сотового меда, четыре фунта воды и так варят, пока вода не выкипит, после чего нужно влить фунт сильного винного уксуса и теперь варить, пока раствор достаточно не уварится, и это и есть оксимель, или медовый уксус» [524].
В конце XVII века Якуб Казимир Хаур, который запрещал пить сырую воду, предложил не только способ ее очистки (воду необходимо было вскипятить, охладить и затем снять плавающую сверху грязь, перелить чистую воду в посуду и пить, добавив имбирь), но и метод, как сберечь ее от порчи и затхлости (добавив несколько капель специальной водки). Кроме того, он описал рецепт изготовления лагерного пива и вина, а также способ утоления жажды у стоящих несколько часов в строю солдат – этому должен был служить стрелковый порох [525].
Кавалерия, однако, не только люди. Это также кони да и уже ранее упоминаемые волы. Чем их кормили? Прежде всего тем, что находили по дороге. И в этом многочисленная свободная челядь также была незаменима. Именно она выводила коней – кроме лошадей, предназначенных для битвы, которых необходимо было держать под рукой, – на пастбища и часто довольно далеко от собственного лагеря. Это и она, высылаемая вместе с возами, привозила в лагерь сено или овес. Как легко догадаться, в регионе, где орудовали войска неприятеля, это было связано с высокой угрозой для челяди. Поэтому она была вооружена, и ее организовывали в специальные отряды, команду над которыми передавали выбранным товарищам. Там, где не ожидали встретить врага, фуражировка происходила неорганизованно.
Описанный выше способ снабжения гусарии был вполне успешным. Благодаря ему, польское и литовское рыцарство было способно к действиям там, где типичная западноевропейская армия погибала от голода. Гусария не зависела от магазинов. Она несла наименьшие потери среди всех видов войск Речи Посполитой. Она дольше всех сохраняла боеспособность. Однако часто это было связано с огромным опустошением территорий, через которые проходило или на которых стояло лагерем польское и литовское войско.
Не каждый гусар был Крезом
Многие гусары отправлялись на войну с великой пышностью. Это подтверждает по меньшей мере список вещей, которые после них сохранились. Например, лошади, оружие и экипировка гусарского почта, владельцем которого был умерший в 1636 году Марек Лаходовский, стоили более 10 130 злотых [526]. Были перечислены:
– конь турецкий рыжевато-саврасый стоимостью 2500 злотых,
– конь турецкий светло-чубарый (2000 злотых),
– конь турецкий белый (1200 злотых),
– конская сбруя, украшенная камнями, с покрашенными металлическими частями, с нагрудником и уздечкой, также украшенными камнями (600 злотых),
– седло, оправленное и покрытое вышивкой (300 злотых),
– конская сбруя позолоченная и посеребренная (стоимость не указана),
– палаш позолоченный с камнями (стоимость не указана),
– сабля золоченая (500 злотых),
– конская казацкая сбруя белая с кораллами и нагрудником (120 злотых),
– седло оправленное, позолоченное и серебряные стремена (200 злотых),
– три серебряных уздечки (100 злотых),
– четыре шкуры леопардов (200 злотых),
– три седла покрашенные, красные, со всем необходимым, с палашами (120 злотых),
– седло зеленое, изготовленное наполовину из гранатового дерева со всем необходимым (стоимость не указана),
– три железных доспеха с шишаками (100 злотых),
– доспех позолоченный, полированный, наручни золоченые, вороненые, оправленные в белую оправу (200 злотых),
– воз вещевой с суконным покрытием (100 злотых),
– четыре лошади для вещевого воза, широкая конская упряжь
