Справедливости ради надо отметить, что не все буры согласились с этими изменениями. Многие из них смирились с поражением и отказались от продолжения вооруженной борьбы, покинув армию. Так поступили почти все буры округов Филипполиса, Смитфелда, Блумфонтейна, Босхофа, Ледибранда и многих других. Более того, многие из них даже вступили добровольцами в английскую армию, выполняя функции проводников и разведчиков, сражаясь против вчерашних однополчан.
Бурский генерал Девет с горечью писал:
«Громадное английское государство пользовалось, кроме своего английского войска, еще солдатами шотландскими, ирландскими, австралийцами, новозеландцами, канадскими и южно-африканскими колониями, восстановляя против нас черных и белых. Да – белых! И что всего ужаснее – Англия брала их из нашего собственного народа – этих предателей, изменников (National scouts). Далее – все гавани были для нас недоступны и все пути к нам закрыты».
По мнению российского военного агента полковника В. И. Ромейко-Гурко:
«Начиная кампанию, никому из трансваальцев не приходила мысль, что явится возможность протянуть войну на год и более, а посему делали попытки к тому, чтобы сравнительно в короткий срок нанести врагу столько вреда и ущерба, чтобы он отказался от продолжения борьбы; кроме того, людей, стоявших у власти, не покидала надежда на благоприятное вмешательство Европы.
Когда впоследствии определилось, что война может затянуться, так как бюргеры продолжают упорствовать в продолжении борьбы, то всю надежду на успех начали возлагать не на поражение врага в открытом поле, а лишь на приведение его к такому состоянию, чтобы дальнейшая борьба ему стала невыносимой, чтобы запас энергии и выносливости в войсках совершенно иссяк, а равно чтобы центральное правительство в Лондоне, не видя конца утомительной, безрезультатной, в особенности же дорогостоящей борьбы, пришло бы к заключению о необходимости прекращения ее и изыскало бы обоюдно удовлетворяющий Modus Vivendi. С этого времени принцип постоянно тревожить врага – как выразился президент Штейн, «желание стать ему в тягость и одновременно уклоняться от серьезных столкновений – стал проводиться еще строже» [46].
Поэтому первые партизанские отряды уже в апреле 1900 года начали боевые действия против английских войск. После потери Блумфонтейна и Претории их число увеличилось, а действия стали более активными. По сути дела, все уцелевшие коммандо буров превратились в партизанские отряды, поскольку их земля была оккупирована англичанами. Только на территории Трансвааля в период с 6 июня по 4 июля 1900 года отряды буров провели 255 боевых операций против британских войск.
В начале июня отряд буров взорвал железнодорожный путь у Роодеваля, сжег станционные здания и девять деревянных мостов в окрестностях станции (более подробный рассказ об этой операции буров ниже). Здесь же 21 июня они захватили британский железнодорожный состав, повредив предварительно пути.
Севернее Претории 3 сентября буры, взорвав рельсы, пустили под откос грузовой поезд, а через две недели разрушили линии телеграфной связи.
Офицеры французского Генерального штаба в этой связи заметили:
«Занятие Претории не произвело того решительного действия, которое ожидалось от этого в штабе лорда Робертса. Напротив, удаление английских войск вызвало в Оранжевой Республике более частые и энергичные нападения на английские отряды и коммуникационные пути.
Восточный округ колонии реки Оранжевой, куда англичане до тех пор проникали редко, сделался очагом самого активного восстания и продовольственным центром большей части коммандо оранжистов. Во всех прочих местах обеих республик, как в западной части Трансвааля, так и в восточной, где укрылось трансваальское правительство и войска Бота, были сформированы новые банды, проявлявшие самую энергичную деятельность».
Обратите внимание, даже французы, симпатизировавшие бурам, именовали отряды бурских партизан бандами, и они не были одиноки в этом мнении. Подобные сравнения (с бандитами) вызывали обиду у буров. Не случайно генерал Девет одну из глав своих мемуаров назвал «Были ли мы гверильясами?», поскольку в то время, в понимании буров, гверильясы (а именно так их называли в Англии) были бродягами, не имеющими определенного правительства.
Христиан Девет с обидой писал:
«С того времени, как мы начали всюду по всей республике вести войну такими маленькими партизанскими отрядами, неприятель стал называть нас различными именами. Когда лорд Робертс 24 мая 1900 года провозгласил Оранжевую Республику и Трансвааль присоединенными в английской державе, еще в то время, как мы вели войну, нас прозвали бунтовщками. Называли нас также и разбойниками.
Наконец, буры получили бранное прозвище «гверильясов». Я не вижу, на каком основании Англия имела право назвать нас таким образом. Она и должна была взять свои слова назад, начав переговоры о мире и признав, таким образом, наше правительство законным. Но я позволю себе все-таки остановиться на этом бранном для нас слове.
Представьте себе, что Англия заняла бы любой из городов – Нью-Йорк, Санкт-Петербург, Берлин, Париж или Амстердам, или другой какой-нибудь главный город любого государства, – и правительство этого государства продолжало бы тем не менее войну. Разве осмелился бы кто-нибудь назвать гверильясами людей, борющихся за свою независимость против англичан?
Или наоборот, если бы главный город Англии был бы захвачен каким-либо народом, можно ли было бы и всю Англию считать присоединенной к территории этого народа, а самих англичан назвать гверильясами. Конечно, нет!
Это выражение возможно было бы употреблять лишь в том случае, если бы не только главный город был взят, но вся страна, от края до края, была завоевана. Но в подобном случае не могло произойти ничего подобного тому, что произошло у Линдлея, где были взяты в плен йомены, у Роодеваля, Деветсдорпа, Флакфонтейна, Тафелкопа, где была разбита отборная конница, при Твеефонтейне и во многих других местах.
Я не говорю уже о знаменитых сражениях в Южно-Африканской Республике, где после того, что она была объявлена присоединенной к английским владениям, могли происходить такие поражения англичан, как пленение лорда Метуэна бурским генералом Делареем. Остается признать, что Англия, называя нас гверильясами, говорила об этом не всерьез» [47].
Британское командование, уже праздновавшее победу, неожиданно для себя обнаружило, что не все буры готовы сложить оружие и превратиться в подданных Ее Величества. Нападения партизанских отрядов учащались и доставляли все больше беспокойства англичанам.
Так, 31 мая 1900 года отряд генерала Пита Деларея ворвался в город Линдлей, где располагался большой гарнизон английских войск. Нападение буров оказалось полной неожиданностью для англичан, поэтому они сдались без боя. В плен попало 500 британских солдат, которых вскоре переправили в Трансвааль.
Другой отряд, которым командовал генерал Луис Бота, в июне 1900 года действовал вдоль железной дороги Претория – побережье залива Делагоа, препятствуя продвижению британских войск в восточные районы Южно-Африканской Республики (Трансвааля). К западу от Претории вел активные боевые действия отряд генерала Дж. X. Деларея, юго-восточнее столицы Трансвааля не давала покоя войскам генерала Р. Буллера коммандо Христиана Бота.
Вдоль железной дороги Претория – Питерсбург действовал отряд Гроблера, а в непосредственной близости от города тревожили английские войска отряды, каждый численностью по 200–300 человек, во главе с генералами Дютуа, Сниманом, Дайтвези, Остгаузеном, Лемером, Смитом.
Поэтому лето 1900 года фельдмаршал Робертс посвятил борьбе с подобного рода затруднениями. Была значительно усилена охрана железных дорог южнее реки Вааль, в восточный округ Оранжевой Республики были направлены несколько отрядов, развернувших концентрическое наступление, итогом которого стала сдача в плен отряда буров под командованием Принслоо. Всего до конца июня англичанам удалось взять в плен в окрестностях Сенекала около 4000 буров, однако генералу Девету удалось уйти, несмотря на все усилия охотников.
При содействии войск генерала Буллера, подошедших из Наталя, Робертс оттеснил остатки армии генерала Бота к востоку, сделав остановку в Миддельбурге. Одновременно английские летучие отряды охотились за бурами по всему завоеванному краю, стремясь в первую очередь уничтожить отряд Девета, однако, благодаря прекрасному знанию местности и высокой подвижности, ему удавалось уходить от противника.
Отряд другого военачальника буров – генерала Деларея – в этот период действовал в Мигалисбергском округе, не давая покоя англичанам.
