Он был уже обезпечен насчет Москвы и Крыма; предстоящая борьба с Поляками не безпокоила его. Радзивил думал с помощию Липулы уговорить, чтобы он принял под покровительство Польскую Шляхту, чтоб водворил ее в селах Украинских, прислал аманатом Юрия, и возвратил бы Лоев и Любечь ему, Радзивилу. «Не очищу Ляхам дороги в Украйну, не отдам ни Лоева, ни Любеча «- хладнокровно отвечал Гетман. Тогда Король разослал универсалы: «Правдивый и верный Государь, взывал он к Украинцам, я отправляюсь осмотреть свои города и земли; советую козакам и мещанам ждать меня без страха и без измены, и надеяться на меня «. Народ читал эти манифесты, как писание, достойное любопытства.
Между тем слух пронесся, что Хмельницкий идет на Молдавию. Действительно, он вел за собою семьдесят тысяч войска; в том числе и триста Донцов; близ Буга соединился с Исламом, с Белогородцами, Крымцами и Татарами. Вместе пошли они к Жванцу, что между Хотином и Каменцем Подольским; там станом роскошным и обширным стоял Король, надеясь на свою силу и на многочисленность Польской армии; с презрением вспоминая о гениальном враге своем, он безпечно поджидал его. Гетман уже осмотрел расположение Королевских войск, а Поляки все не знали, что он не далеко от них. Еще было темно, чуть заря показалась, Король был атакован от местечка малочисленною конницею и артиллериею. Пехота наша засела в садах; при первых выстрелах, Польская армия стала в боевой порядок, Пруская пехота двинулась против козаков; Гетман, кружа наездами, занял ее и весь правый фланг. Вдруг пехота козацкая появилась из засады, ударила тому же флангу в тыл, дала залп, и подняла его на колья; поворотясь лицом к нашей пехоте, Прусаки обратились спиною к нашей коннице; из-за конницы выступила легкая пехота. Поляки смешались и отодвинулись к средине своей армии: их преследовали, не дали им времени зарядить ружья и построиться; они принуждены были отделываться штыками. В это время Гетман примкнул к своей пехоте с обоих ее флангов, и обхватил всю неприятельскую артиллерию правого фаса; Поляки начали было строиться во фрунт против фрунта козацкого, Хмельницкий наступил на них всеми силами и разорвал их фрунт надвое: одна часть, почти со всею конницею, начала отступать к Каменцу: там был и сам Король; на нее повели фальшивую атаку; другую часть, которая спустилась в низменные места, и где находилась Прусская пехота, он атаковал действительно без артиллерии, и, не видя никаких средств к защите, она сдалась, была обезоружена, и отправлена в Корсунь, в числе одиннадцати тысячь трех сот тринадцати человек. Между ними были Дашков и Оссолинский, которым были отданы почести; экипажи и все пожитки свои они получили обратно; весь лагерь, все обозы достались козакам. Королевская палатка, все его слуги и вещи были отправлены к нему под прикрытием козаков, и он был принужден сказать, что «грубые козаки вежливей и великодушней от Поляков, славящихся эдукациею:-вот второй раз уже они одолжают меня, к стыду нашей надменности.»
Хан, удалясь от Хмельницкого, был подкуплен Королем, обещал порабощение Козаков Польше, но обмануть Хмельницкого не мог. Возвращаясь в Чигирин, Гетман приказал обывателям уводить жен, детей, скот и все имущество из сел в города. Со всеми этими предосторожностями, Малороссия не совершенно спаслась от хищного союзника, да и Польша не мало потеряла: до Пины и до Припети вся страна потерпела от Татар; из одних шляхетских домов в неволю уведено было женщин и девиц до пяти тысячь.
Грозя Каменцу скорым появлением, на другой день после битвы, Гетман выступил с войском;. Лянцкоронский, Потоцний и Собеский встретили его и предложили ему мир от имени Короля, с утверждением, клятвами, всех статей Зборовских во всей их силе. Покуда же мир будет утвержден и ратификован, они предложили себя и пленного Оссолинского аманатами. Король просил об отпуске всех пленников; Гетман исполнил просьбу Короля; возвратил шпаги войскам Прусским, дал им на дорогу все необходимое; пленные Малороссияне тоже получили свободу. Ратификация была Королем подписана Сентября 27, а Октября 11 опубликована по всей Малороссии. Молебствия раздавались торжественно по всем церквам; войско было распущено. Аманаты, одаренные Гетманом, объявлены свободными, и с торжеством отправились в отечество. Только один из них, Сенатор Лянцкоронский, имея от Короля тайные повеления, остался прожить несколько времени в Чигирине, в виде частного человека.
27 Сентября.
Вскоре прибыли к Гетману Посланники Турецкие, Нурадин Ага и Эфенди Селим, да Крымский Мурза Нагай Бек. Они, и с ними Лянцкоронский, уговаривали Гетмана итти на царство Московское вместе с Турциею и Польшею. Дело шло о том же, что и прежде-об отторжении от Москвы царства Астраханского. Хан писал, что он в таком случае охотно забудет все заговоры Гетмана с Московским Царем против интересов Крымских; что возвратит ему всех Малороссийских пленников, числом до трех тысячь, что отныне он их считает только аманатами. Много нужно было изворотливости и искусства Хмельницкому; он изливал все свое красноречие, доказывал всю невозможность вступить в новую войну, после столь многих и разорительных для Малороссии; предлагал отложить это предприятие до времени, пока он оправится и посоветуется с войском и народом; и все это было напрасно. Посланники требовали ответа решительного:-да или нет; давали выбирать ему вражду или союз с их Государями; предъявляли повеления, объявить ему войну; в случае отказа грозили положить ему лук и меч на стол. Гетман просил быть признанным за нейтрального; с этим условием обещал помогать им суммами и запасами; но просьбу его отвергнули и требовали армии. Наконец Гетман с досадою начал ссылаться на самих послов, просил их посоветоваться с собственным благоразумием: возможно ли ему, не укомплектовав козаков, вступить в войну наступательную; не принесет ли он этим более вреда, нежели пользы, своим союзникам? Испортивши начало войны, легко ли ее будет исправить? Наконец Послы уважили причины, и отсрочили ему на десять месяцев союз с их Государями, объявив, что этого времени будет достаточно для укомплектования и устройства армии. Хан возвратил ему всех пленников, и послы отправились из Чигирина.
Едва от них отделался Гетман, как тайный гонец помчался в Москву.
Жестокости Липулы в Молдавии. Разврат его племянника. Липула согнан с Господарства. Сын Гетмана, Тимофеий, возвращает ему Господарство. Влюбляется в Ирину. Паша Силистрийский и Султан сватают его Ирине. Магнаты Польские тоже сватаются за нее. Любовь Ирины к Тимофею. Липула отказывает Тимофею. Красота и ловкость Гетманского сына. Войско козацкое идет сватать дочь Господарскую. Битва с Поляками у Батога. Согласие Липулы на замужество Ирины с Тимофеем. Свадебный поезд жениха. Битва у Сороки. Тимофей обвенчан. Заговор Стефана Бурдуца на Лопулу. Стефан объявлен Господарем. Господарша бежит в Сочаву. Тимофей бьет войско Стефана под Яссами. Липула снова Господарем. Война продолжается в Валахии. Разбитие козаков под Терговистом. Новое войско приходит от Тимофея из Малороссии. Оно разбито изменою Молдаван. Тимофей идет к теще в Сочаву Храбрость его. Сочава обложена войском Стефана и Поляками. Тимофей смертельно ранен ядром. Узнает о рождении двух сыновей. Пишет к отцу. Умирает. Войско козацкое выходит из Сочавы с телом Тимофея. Гетман, не зная о смерти сына, посылает войско к нему на помощь. Битва козаков, провожавших тело Тимофея, с Могильницким. Встреча гроба в Чигирине. Погребение.
Здесь мы оставим нить произшествий. От войн и совещаний политических, от подвигов Гетмана, от войск и народа мы обратимся к произшествию с Гетманским сыном, разскажем о его любви к дочери Господаря Молдавского. Столь увлекательному эпизоду в нашей Историй нельзя не посвятить нескольких страниц исключительно; нельзя не посвятить Тимофею нескольких воспоминаний; и потом не станем уже прерывать разсказа нашего об отце его и об Украйне.
Чтоб быть более понятными нашим читателям, мы должны описать подробнее представителей этой занимательной драмы.
Василий Липула, Молдавский Господарь, был изувер и тиран над подданными. Печатая книги церковные, строя монастыри, обдаривая щедро духовенство, в одно и тоже время он молился Богу и резал уши Молдаванам и носы Молдаванкам. В двадцать три года своего управления, он приговорил к смертной казни более четырнадцати тысячь мужчин, и перетопил почти столько же женщин. В довершение народного бедствия, Господарь имел племянника, который обезчестил четыре тысячи девиц, если верить Шаммасу-Булосу, Архидиакону Павлу, который странствовал с Патриархом Макарием в Москву, и был очевидцем подвигов Липулы, и подвигов Тимофеевых. Этот племянник Господарский по ночам врывался в домы для похищения девиц. Семейства жаловались, Бояре и народ роптали, наконец долготерпение Молдаван прекратилось. Вельможи изменили; войско пришло в неповиновение.
