— Так-то так, но все же удар недостаточно точен, — заметил Линч, — ведь один из транспортов мы только повредили. Приготовиться к использованию кормовых торпедных аппаратов!
Когда «Скейт» развернулась и легла на новый боевой курс, глубомер показывал всего 3,64 метра. Это сильно стесняло действия подводной лодки, К тому же суда противника открыли по ней артиллерийский огонь. Подводная лодка и транспорты противника находились так близко друг от друга, что Линчу порой казалось, будто он смотрит через перископ в самый ствол вражеской пушки, а она стреляет прямо ему в лицо. Пусть это только игра воображения, но и сознание этого не успокаивало. Повторная атака прошла удачно. В цель попали все три торпеды, выпущенные из кормовых аппаратов. Одна попала в небольшой танкер, вторая — в самое большое грузовое судно, которое уже сидело на дне, а третья — в другой крупный транспорт. С него по подводной лодке вели огонь из установленного на палубе орудия. Когда Линч через перископ смотрел в его жерло, оно показалось ему 406-миллиметровым.
В 09.21 глубина под килем «Скейт» была так мала, что ее не показывал даже эхолот. В вахтенном журнале Линч записал: «Сейчас «Скейт» похожа скорее на мелководную чомгу, чем на подводную лодку».
Словом, «Скейт» давно пора было убираться из бухты Мацугасита. Через девять минут после начала атаки противник начал оказывать противодействие. Подоспевший в район боя сторожевой катер открыл артиллерийский огонь. Снаряды стали падать вокруг подводной лодки. Вело огонь и большое грузовое судно. В начале атаки оно было частично прикрыто самым крупным транспортом и получило, вероятно, только одно попадание. Артиллерийским снарядом едва ли можно было попасть в перископ, но японцы продолжали яростно вести огонь.
— Боб, определите наше место! — крикнул Линч. — Пора уходить на глубину и выбираться из этого ада. Полный вперед!
— Передать в центральный пост — переходим на пятичасовой режим использования аккумуляторной батареи. Так будем идти, пока не вырвемся отсюда. Это единственное, что нам остается, — сказал Линч помощнику.
В 09.57 и 09.58 раздались взрывы двух глубинных бомб, но обе они разорвались далеко от подводной лодки. В 10.15 Линч решил, что безопаснее было бы уменьшить ход до скорости подкрадывания.
В этот день, 12 июня, в перископе «Скейт» не появилось больше ни одного судна. Подводники даже радовались этому — настолько напряженно прошли ночь и утро.
13 июня, когда «Скейт» в надводном положении преследовала грузовое судно, Линч вдруг почувствовал неприятное ощущение, словно кто-то украдкой наблюдает за ним. И тут же раздался возглас сигнальщика:
— Перископ! Пеленг 260°, дистанция 10 кабельтовых.
Линч на полном ходу отвернул вправо. Но никто не стрелял. Японцев, видимо, устраивал поворот «Скейт» на этот курс. Они вообще не любят стрелять с больших дистанций, а может быть, просто еще не успели изготовиться к стрельбе.
«Очень неприятно увидеть чужой перископ», — записал Линч в вахтенном журнале. Однако он вышел вперед по курсу транспорта, погрузился и одной торпедой, попавшей в среднюю часть, потопил его. Вскоре Линч всплыл, чтобы осмотреться. Но уже через пять минут, едва успев жадно глотнуть пьяняще свежий воздух, вынужден был срочно погрузиться. В небе появились три самолета. Через полчаса он снова всплыл и взял на борт трех членов команды с потопленного транспорта. Старший лейтенант Уэст и младший лейтенант Эрхарт под угрозой автоматов принудили их подняться на борт подводной лодки. Едва завершилась эта спасательная операция, как опять был обнаружен перископ неизвестной подводной лодки. Его было отчетливо видно в течение минуты, а затем он исчез. Через 20 минут тонкая игла перископа вновь показалась над поверхностью моря. Линч приказал накормить и напоить уцелевших японцев и взял курс к острову Хонсю, но вел свою подводную лодку так, чтобы японские подводники не сумели определить, куда же на самом деле направляется «Скейт».
На следующий день «Скейт» выпустила по танкеру тоннажем 2000 тонн свою последнюю торпеду марки «18», но она прошла мимо. Тогда Линч выстрелил торпедой марки «28». Снова промах. От этих новых торпед ожидали многого, но они поступили на вооружение так поздно, что не удалось вовремя раскрыть и устранить их технические дефекты.
Утром 17 июня в перископ было обнаружено два минных заградителя. Правда, они находились очень далеко от подводной лодки, и атаковать их не пришлось бы даже торпедами марки «18», если бы они и были у «Скейт», Позже внимание Линча привлек транспорт в 4000 тонн, загруженный высадочными средствами. Линч шутки ради сблизился с ним до дистанции 900 метров, но ему стало совсем не смешно, когда лакомая цель прошла мимо невредимой.
В полдень 18 июня Линчу удалось, наконец, урвать время для отдыха, но его вскоре разбудил старший помощник. Он хотел, чтобы командир взглянул на один из самых странных силуэтов, которые когда-либо приходилось обнаруживать в перископ. Объектом наблюдения был эскадренный миноносец — но какой! Старый, как жизнь, он, вероятно, бороздил моря уже во время русско-японской войны. Конвоируя грузовое судно в 3500 тонн, миноносец шел со скоростью, не превышавшей трех узлов. Миноносец заинтересовал Линча еще и потому, что это была первая попытка противника эскортировать суда в Японском море.
На следующий день, на рассвете, в перископ была обнаружена подводная лодка без палубного орудия водоизмещением до 500 тонн. Она шла таким сложным зигзагом, что Линч никак не мог установить закономерности ее движения и сблизиться с ней. Через час после этой встречи Линч обнаружил вторую подводную лодку того же типа. Она шла еще более странным зигзагом, чем первая. Линч надеялся выйти в точку залпа и выпустить последнюю оставшуюся в кормовых аппаратах торпеду марки «28». Он сделал поворот, чтобы привести корму на линию залпа. Но лодка противника сманеврировала, поставив Линча в положение, из которого он не мог атаковать ее, и прошла в 500 метрах мимо пустых носовых торпедных аппаратов «Скейт».
«В это утро нам решительно не везет», — записал Линч.
Последние дни патрулирования не принесли удачи, о которой так молил бога Линч. Изо дня в день в его вахтенном журнале появлялись такие записи:
«09.04. Погрузился.
11.42. Всплыл на полтора часа, чтобы определить место по солнцу.
12.00. Ш = 45°32′ северная, Д = 138°18′ восточная.
20.01. Всплыл.
01.01. Радиолокационный контакт на дистанции 5000 метров. Цель уклонилась».
К середине периода патрулирования «Скейт» стало совершенно ясно, что активность, с которой действовали «Скейт» и другие «морские дьяволы» стаи Пирса («Танни» и «Боунфиш»), заставила противника убраться в свои норы в ожидании лучших времен. Судя по всему, японцы решили не выходить в море, пока не будет организовано надежное охранение. Это не радовало командиров подводных лодок, но зато говорило о высокой эффективности их действий.
К моменту возвращения в базу «Скейт» прошла в Японском море 2674 мили, потопила пять судов и повредила одно общим тоннажем 12 650 тонн.
24. Японцы нападают на след «Танни»
«Танни», головная подводная лодка в стае капитана 3 ранга Джорджа Пирса, успешно форсировала минированный Корейский пролив и 5 июня в 20.55 всплыла в Японском море. С палубы и надстроек ее стекала вода. Когда Пирс поднялся через люк боевой рубки на мостик, увиденное им зрелище заставило его зажмурить глаза. Какая пропасть дичи! Суда! Бесчисленные суда сновали во всех направлениях.
— Хэнк, — крикнул он вниз через люк, — поднимайтесь быстрее! Боб, поглядите, что творится. Это просто невероятно!
Смеясь от радости, он повернулся к поднявшимся через люк капитан-лейтенанту Хэнку Вогану и капитан-лейтенанту Бобу Куинну. Первый был старшим помощником, а второй стажером командира.
— Поглядите, друзья! — кричал он. — Провалиться мне на этом месте, если вам когда-нибудь приходилось видеть нечто подобное!
И командир широко раскинул руки, словно хотел обнять весь горизонт.
— Лучше было бы очистить мостик от лишних людей, командир, предостерег его Воган. — Возможно, нам придется срочно погружаться. Я буду наблюдать по корме.
Получив одобрение, Воган скомандовал:
— Сигнальщики, внимание! — И, наклонившись к люку, приказал передать по трансляции: — Личному составу быть в полной готовности. Стрелять не будем, но, может быть, придется срочно погружаться. Вокруг нас грузовые суда противника.
— А что если объявить боевую тревогу и выпустить несколько торпед в это стадо? — спросил Боб командира.
— Не знаю, командир, — вмешался в разговор Хэнк, — найдется ли во всей северной части Тихого океана местечко, где бы было столько заманчивых целей.
— Если бы сегодня был день начала боевых действий, — с досадой проговорил Пирс, — мы, разумеется, атаковали бы эти суда. О, если бы мы могли приняться за дело до заката солнца 9 июня! От них бы ничего не осталось!
