Мнение по этому вопросу Глеба Павловского:
Вообще слово «вернется» камуфлирует реальную политическую ситуацию. Вернуться он может. Но вернуться президентом он может только в совсем других одеждах, я бы сказал, с другой идеологией, другой повесткой дня. В чем-то это требует значительно более радикального переворота в стране, прямо скажу, чем любой другой вариант.
Мнение по этому вопросу Андрея Пионтковского:
Я, во-первых, не думаю, что наша «тандемония» в таком виде просуществует до 2012 года. Я объясню почему. Я долгое время говорил и по-прежнему придерживаюсь такого взгляда, что явления такого порядка, как «оттепель» и «перестройка», при Медведеве невозможны. Сейчас я сказал бы, что для серьезной медведевской перестройки существуют два принципиальных препятствия. Первое то, что я назвал «живой Сталин». Представьте себе Никиту Сергеевича, произносящего свой доклад на съезде с товарищем Сталиным, сидящим там. Второе — это фундаментальнейшие проблемы нашей экономики. Кризис только высветил их. Это — сырьевая отсталая экономика, системная коррупция, пылающий Кавказ, неразвитая политическая система и вымирающее от алкоголизма население. И что за последние восемь лет было сделано для преодоления этого вектора развития?
Пока нет никаких промежуточных итогов, нет никакой программы того, что нужно делать, чтобы это преодолеть. А с другой стороны, имеет место повторение тех же путинских методов и политики.
Идет пока еще неявное обозначение негативных итогов правления. И в этом смысле нет разницы между «брежневским застоем» и «путинским застоем». С точки зрения того, что лежит на поверхности и имеет прямое отношение к конкурентоспособности России как мировой державы, — это техническое отставание и отсутствие в экономико-политической системе механизмов стимулирования научного прогресса.
Почему же в истории России повторяется одна и та же дурная бесконечность — из одного застоя в другой? Появляется какой-то правитель, говорит: «Мы отстали от передовых стран мира, за 10–15 лет мы должны пройти этот участок, иначе нас сомнут». И неважно, кто это — Петр Виссарионович, Иосиф Алексеевич или Владимир Дмитриевич. Но самое интересное, что почему-то всегда речь идет о 10–15 годах. Ведь и Путин начал с того, что Португалию нужно догнать за 10–15 лет, и Медведев — опять все те же 10–15 лет. Видимо, есть какая-то системная ошибка в расчетах наших модернизаторов…
Слушателям «Эха Москвы» был задан вопрос: «При Путине Россию ждет подъем или застой?» Результат: 8,3 % проголосовавших посчитали, что Россию ждет подъем, и 91,7 % уверены, что Россию ждет застой.
Мнение по этому вопросу Глеба Павловского:
Застой иногда дает возможность сформироваться каким-то новым силам, новым проектам. Это в каком-то смысле время для домашней работы, но у нас нет этого времени. Если говорить об опасностях, то опасности прямо противоположны. Опасности состоят в том, что все больше разговоров о том, что «скорее», что «так жить нельзя», мы нуждаемся в «очень-очень быстром» изменении. Но с другой стороны, а действия-то где?
Мы говорим про «брежневскую конституцию», а нынешняя (ее можно назвать «ельцинской», поскольку она была принята в 1993 году) — не превратилась ли она за последние 8–9 лет уже в «путинскую»? Ведь зачем-то было нужно увеличение срока президентства. Это некий личный интерес или это некая потребность России? Ведь многие политики нас убеждали в том, что в такой стране, как наша, президентский мандат должен быть больше, чем четыре года.
Очень похоже, что все это — игры, связанные с возможностью досрочных выборов, ухода Медведева, возвращения Путина. Но что это за игры, если они меняют Конституцию?
Наверное, не стоит идеализировать «ельцинскую конституцию», как и вообще ельцинскую эпоху, с точки зрения совершенства демократии. А о Путине существует два мифа: один апологетический, а другой разоблачительный. Апологетический — это то, что Путин пришел и уничтожил систему олигархии. Она при нем, конечно, только развилась, но он убрал двух-трех олигархов «ельцинского помета», а в общем, всю эту систему слияния денег и власти, что и составляет суть олигархии, он только развил, создав коллективного олигарха — бюрократию.
Но несправедлив и другой миф — о том, что Путин разрушил демократическую систему. Во-первых, авторитаризм был генетически заложен в самой «ельцинской конституции» с самого начала: это суперпрезидентская конституция, она писалась в атмосфере еще не окончившейся борьбы президента с парламентом, писалась под одного человека… А что изменили? Изменили 4 года на 6 лет, но это в плане тактических соображений, а суть системы осталась та же.
Но дело ведь не только в Конституции. Как вообще возник Путин? И кто его создал? Его выдвинули к власти все основные олигархи ельцинского режима, и мы все знаем этих людей наперечет.
То есть все эти тенденции, которыми мы сейчас справедливо возмущаемся, они были, во-первых, заложены в Конституции, а во-вторых, они являются продолжением практики ельцинского времени. В принципе, путинский строй — это достаточно органичное развитие ельцинской системы.
Мнение по этому вопросу Глеба Павловского:
Я думаю, что конституция Ельцина имеет шанс, хотя и не Ельцин ее писал, со временем стать путинской. Потому что эти процессы происходят в мозгу людей. Эпоха заканчивается, и они что-то приписывают кому-то — это важный момент. Но повторяю еще раз — Путин получил в руки страну, которой не было, и, уходя, оставил нацию-государство. Теперь все постсоветские нации-государства могут «собачиться» друг с другом. Есть один общий момент, есть общая проблема — «проблема шакалов». При всякой силе образуются шакалы. При этом сила их не обязательно сама заводит, они заводятся. Где сила — там и шакалы. Были шакалы Брежнева, и беда Брежнева в том, что он стал все больше прислушиваться именно к брежневским шакалам. Есть, конечно, и путинские шакалы. А со временем мы увидим и медведевских. Были шакалы Буша. Каждый крупный зверь в политике неизбежно притягивает к себе это шакалье племя, которое интересует только мясо и его количество. Вот это опасная ситуация — эти стада, которые бродят вокруг власти и хотят теплого и горячего. А проблема социальной политики Путина заключается в том, что он всегда в социальные выплаты отдавал немножко больше, чем страна на самом деле зарабатывала. Но тогда можно было это себе позволить, а теперь — нельзя. Как выяснилось, мы и тогда не должны были себе это позволять, теперь и сам Путин так считает, но что сделано, то сделано.
Два раза по шесть лет у власти — это двенадцать. Действительно, Россия особая страна, возможно, ей и нужен такой удлиненный срок, и четыре года — это мало для президента. Или срок не играет роли, а играет роль соблюдение правил игры? Любое изменение в Конституции, естественно, настораживает. Но если уж мы заговорили на тему о сроках правления, давайте вернемся к вопросу о нарастающей — пока еще из уст Медведева неявной, а из медведевского лагеря уже вполне определенной — критике Путина. К каким изменениям в тандеме это может привести?
Во-первых, ясно, что Путину все это читать неприятно: человек «пахал на галерах» восемь лет, вырастил преемника, а теперь должен слушать такие оценки своей деятельности. Кстати, это все началось после серии катастроф, среди которых, конечно, самой масштабной была катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС. Они произвели очень серьезное впечатление на страну, на мир и на самоощущение высшего политического класса России. Они поняли, что это не кризис, ведь кризис-то пережили. Что речь идет о реальном упадке страны.
И это стало серьезно восприниматься элитой. Соответственно, ужесточился взгляд очень многих людей в верхнем истеблишменте (а он и до этого не был розовым) на прошедшие восемь лет. Произошло изменение ощущения своей роли и у Медведева. Наверняка у «тандема» были договоренности. И конечно, одна из таких договоренностей исключала возможность такой оценки путинского восьмилетия из уст медведевского лагеря. Наверное, договоренность еще заключалась в том, что Путин в любой момент мог сказать Дмитрию Анатольевичу: высшие интересы страны требуют, чтобы вы сейчас подали в отставку. Но сейчас у Медведева появилось ощущение своей собственной миссии. Это видно по его выступлениям.
Сейчас видно, что Медведев занимает свой пост все с большим удовольствием. Он с большим удовольствием произносит такие слова, как «я направил ракеты», «я дал команду» и т. д.
Мнение по этому вопросу Глеба Павловского:
Касательно срока — мне кажется, что это вопрос технический. Опыт четырехлетнего цикла на самом деле уже большой, если считать с 1991 года, с первых выборов Ельцина. Он показал, что у нас невыносимый, невозможный цикл. Цикл начинается с той или иной катастрофы, потом, на втором году, президент мучительно вспоминает, что у него была какая-то программа, он что-то хотел вначале сделать. На третьем году он подбирает команду и пытается приступить к этой программе, а тут уже, извините, надо готовиться к выборам. Кстати, по времени у нас, я думаю, Юрий Михайлович Лужков может сравниться с Брежневым. Или Шаймиев-старший.
