Ознакомительная версия.
Согласно собственным словам, молодой специалист «со времени вступления в службу был откомандирован в строительную комиссию при Кабинете Его Императорского Величества при строениях нового (Александринского. – В. А.) театра и дома Министерства народного просвещения, и на Александровский чугунно-литейный завод для перевозки чугунных стропил…». В апреле 1829 года Кавоса прикомандировали к молодому архитектору Глинке, помощнику К.И. Росси, «к строению дома для департамента Министерства внутренних дел». Росси быстро оценил способности новичка и уже 6 апреля указанного года просил дать ему чин 10-го или 12-го класса, так как «в непродолжительное время он <…> по чертежной явил отличные опыты усердия и деятельности». Однако Кавос получил только 14-й класс; его степень доктора наук в расчет принята не была, ибо иностранные дипломы в России не признавали5.
В это время Кавос был давно женат на венецианке Каролине Кароббио (1801–1835) и имел четверо детей: старшего Станислава (1823–1875), несчастного калеку от рождения, Цезаря (1824–1883) – будущего известного архитектора, Константина (1825–1890) и Камиллу (1828–1891). Через пять лет после смерти жены от чахотки Альберт Катеринович вступил в связь с юной красавицей Ксенией Ивановной (182?—1905), белошвейкой с Васильевского острова, она ему родила: до брака – Софью (1841–1865) и Михаила (1842–1898), а после венчания – сына Ивана (1846 – около 1895), все крещеные в православие. В 1859 году Альберт Кавос с семьей принял российское подданство.
Его сын Константин служил чиновником в Министерстве иностранных дел и дослужился до тайного советника, холостяк Михаил – секретарем Земской управы и «литератором» (входил в Шекспировский кружок и бывал в салоне 3. Гиппиус). Иван служил поначалу офицером в Италии, затем – гражданским чином в Кутаиси и был женат на Зинаиде Ивановне Лазаренко. Митрофан Иванович Зарудный (1836–1883) – муж Софии Альбертовны, умершей при рождении первенца. Смолянка Камилла Альбертовна вышла в 1849 году замуж за Николая Леонтьевича Бенуа и стала матерью трех известных Бенуа: Леонтия, Альберта и Александра6.
В Венеции, на Большом канале, напротив церкви Санта Мария дела Салюте, Кавос владел палаццо, о котором А.Н. Бенуа вспоминал: «Хотя дом был меблирован стариной мебелью и увешан старинными картинами, все в нем казалось таким чистеньким, светлым, ярким, так весело играло на потолках отражение зыби каналов…». Там любила бывать Ксения Ивановна. По словам того же Бенуа: «Свое происхождение она выдавала как некоторыми оборотами речи, так подчас и слишком резкими жестами, в которых она, пожалуй, старалась походить на своих любезных итальянцев». Многие вещи из палаццо были впоследствии перевезены в Петербург и разделены между детьми Катерино Кавоса7.
12 июля 1830 года Кавос стал архитектором Пажеского корпуса, и ему в 1832–1834 годах поручили расширить и перестроить жилой флигель и службы в комплексе корпуса по Чернышеву переулку (ныне – ул. Ломоносова, 8). Чтобы содержать семью, Альберт Катеринович в 1832 году занял также должности архитектора Общества благородных девиц и Екатерининского училища. Два года спустя к ним добавилась должность архитектора Почтового ведомства, а в 1838 – Департамента государственных имуществ. Сверх того, он исполнял и частные заказы, например, заново в позднем ампирном стиле отделал фасад дома Пашковых (1836 г., наб. р. Фонтанки, 18), а два года спустя – особняк графа И.В. Васильчикова (Литейный пр., 28/1)8.
В Почтовом ведомстве Кавос проработал четверть века и по его проектам на Большой Морской ул., 61, возвели «Отделение почтовых карет и брик» (1844–1846 гг.), «помещения нижних служителей», а в 1859–1862 годах перестроили дома ведомства на Почтамтской ул., 14–16. Именно тогда же (1861 г.) над этой улицей была сооружена хорошо известная арка-переход из Почтового стана в б. дом Ягужинского.
«Отделение почтовых карет», откуда отправлялись дилижансы в Москву, Ригу и Варшаву, было перестроено из бывшей усадьбы М.В. Ломоносова на Мойке и состояло из трех построек, которые различимы и сегодня. О «доме для приезжающих» в газете «Северная пчела» сообщалось: «… нарядные светлые, обширные сени, общий зал для пассажиров, украшенный роскошными диванами, коврами, зеркалами… дворик, на котором садятся в экипажи, покрыт стеклянным колпаком». Прошло двадцать лет и дилижансы стали не нужны, их заменила железная дорога.
Отделение почтовых карет
Когда постройка «Отделения» уже заканчивалась, Кавос попросился в отпуск, ибо «для поправления здоровья медики советуют отправиться ему в Южную Италию». Весной 1850 года он вновь поехал в Италию «для излечения болезни и приведения в порядок домашних его дел в Венеции», где пользовался морскими купаниями. Вернувшись, архитектор вскоре опять отпросился для заграничного лечения, поскольку его здоровье продолжало оставаться слабым. На сей раз на целых 15 месяцев9.
Основные постройки А.К. Кавоса связаны с его долголетней работой архитектором Дирекции Императорских театров. Назначение он получил 1 июля 1835 года, когда ему «было поручено руководить работами по переделке Большого театра по составленным им планам и фасадам». Переделка завершилась в 1836 году и коснулась главным образом внутреннего облика старого здания, позднее перестроенного под Консерваторию. Для уменьшения эха купольное перекрытие было заменено плоским, колонны в зале убраны, залу придана форма подковы и устроен шестой ярус для зрителей, после чего театр стал вмещать две тысячи человек.
Большой театр в Петербурге
Эскиз плафона создал А. Медичи, лепку исполнили Т. Дылев и М. Соколов, мраморные работы – В. Мадерни. «По обширности и великолепной отделке, – писал литератор И. Пушкарев, – здание Большого театра принадлежит к превосходнейшим зданиям в столице…».
«В награду за труды по перестройке Большого театра» Кавос к своему жалованью получил прибавку в тысячу рублей и бриллиантовый перстень10.
Ровно год зодчий занимался строительством летнего Каменноостровского театра (наб. р. Крестовки, 10), точнее его реконструкцией, так как первоначальное деревянное здание, выстроенное в 1826–1827 годах архитектором С.Л. Шустовым в стиле ампир, обветшало и его пришлось снести. На прежнем фундаменте Кавос к июню 1844 года выстроил по старым планам новый театр, сохранив и внутреннюю планировку, и колонный портик главного фасада. Последняя реставрация и модернизация театра произошла в 2010–2011 годах, после чего он стал малой сценой Большого драматического театра им. Г.И. Товстоногова11.
Каменноостровский театр
Еще один летний театр зодчий (переделав проект губернского архитектора H.A. Сычева) выстроил в Красном Селе под Петербургом, куда на лето для проведения маневров переезжали гвардейские полки. Строительство началось осенью 1850 года, а уже 5 июля следующего года театр открылся в Высочайшем присутствии. Его посещали прежде всего гвардейские офицеры. «Внутренний вид театра был весьма эффектен: стены зала были покрыты белыми под мрамор обоями, с золотыми украшениями на барьерах лож, изображавших военные арматуры». Люстра имела вид парящего орла, в когтях которого на цепях висел лавровый венок. Занавес расписал известный театральный художник A.A. Роллер, он изображал вид Большого Красносельского лагеря при восходе солнца.
Театр простоял недолго – уже в 1868 году на его месте выстроили новый, более обширный и оформленный в русском стиле. Исчез также и ипподром в Царском Селе, другое малоизвестное произведение А.К. Кавоса, построенное из дерева в 1840-х годах, но в начале XX века был переведен в Коломяги, а его место занял небольшой аэродром12.
Став признанным авторитетом в театральной архитектуре, Кавос подытожил свой опыт в практическом трактате «Traite de la construction des theatres», напечатанном в 1847 году в Париже. За него автор получил от российского императора бриллиантовый перстень, от бразильского – звание «почетного архитектора Его Величества двора», от шведского короля – орден Вазы III степени. В том же году, 14 января, Кавоса избрали академиком Академии художеств и на него возложили «постройку каменного цирка с окладом в 1285 рублей серебром». Этот открытый в 1849 году театр-цирк, где давались как театральные, так и цирковые представления, стоял на месте будущего Мариинского театра и во многом предопределил его плановое решение. В 1854 году цирковые представления прекратились и здание было приспособлено под театр, который был уничтожен в огромном пожаре 1859 года – остались лишь стены и перекрытия13.
Кавос составил новый проект восстановительной реконструкции, предусматривающий расширение театра. Зал удлинили и повысили на один ярус, боковые корпуса надстроили, но при этом зодчий сохранил основные элементы фасадного решения. Центральную часть выделили высокими арочными проемами и балюстрадой на парапете. Монументальность зданию придавал полуцилиндрический объем зрительного зала, перекрытый высокой крышей. Сцена, авансцена и фойе были увеличены, отделка интерьера стала богаче.
Ознакомительная версия.
