Иньское письмо состояло, в основном, из пиктографических и идеографических знаков. Пиктограммы иньского письма представляли собой схематизированное изображение предмета: горы, солнца, луны, текущей воды и т. п. (рис. 29). Пиктограммы создавались прежде всего для обозначения предметов с явно выраженной внешней формой. Для обозначения более абстрактных и чисто абстрактных понятий пиктограммы были неудобны. Для обозначения слов с абстрактным значением создавались сложные знаки — идеограммы, состоящие из нескольких простых пиктограмм. Значение такой идеограммы иньского письма могло быть выведено из значений пиктограмм, которые входили в ее состав.
Так, например, знак фа «карать» (59) является изображением человека и клевца, приставленного к его шее, знак чжи «достигнуть» (63) — стрелы, воткнувшейся в землю, знак шэ «стрелять» (64) — лука со стрелой и правой руки, знак бао «защищать» (65) — мужчины и ребенка.
Все перечисленные идеограммы сохранились по сей день и продолжают существовать в измененном виде в современной китайской письменности. Однако часть иньских пиктограмм была забыта и уже не встречалась в надписях последующих эпох. К специфически иньским пиктограммам относятся такие знаки, как «возделывать землю», представляющий собой изображение человека с палкой-копалкой в руках, «ловить рыбу» — изображение рыбы, сети и руки, «грести» — изображение лодки и человека с веслом в руках, «несчастье» — изображение ноги, наступающей на змею, «сидеть» — изображение человека, сидящего на циновке (рис. 29, 13–29, 16).
Язык иньских надписей, вероятно, был близок к языку, на котором говорили при дворе правителей династии Шан. Характер вопросов и ответов, записанных на гадательных костях, подразумевал их краткость. Тем не менее в расшифрованных текстах встречаются не только знаменательные, но и служебные морфемы, предлоги и т. д. Слова и формулы надписей время от времени менялись. Исследователь иньских надписей Дун Цзо-бинь установил, что примерно за 300 лет существования династии Шан, отраженных в надписях на гадательных костях, менялось как содержание надписей, так и форма записи вопросов и ответов. Эти отрезки времени он условно называет периодами консервативного правления и реформ или периодами старой и новой школы стиля иньских надписей. Дун Цзо-бинь указывает на тенденцию к более четкому различению дня и месяца надписи в стиле новой школы, для чего при обозначении месяца в этот период писали, скажем, не «август», а «в августе» — с предлогом [Tung Tso-pin, 94]. В надписях, составленных в духе навой школы, год обозначался словом «сы» (66), а январь — «чжэнюэ» (67);в надписях старой школы год обозначался словом «нянь» (68), а январь — «и юэ» (69). Кто знает, может быть эти слова, используемые разными школами, отражали существование двух речевых стилей в том языке, на котором эти надписи составлялись.
Исследователи иньского письма различают несколько периодов эволюции графики от раннего, характеризовавшегося крупными отчетливыми знаками, до позднего, когда знаки писались мелко с тщательным исполнением всех деталей. Между этими крайними периодами эволюции иньской графики находятся промежуточные ступени падения и возвышения искусства каллиграфии, однако общая тенденция развития иньской графики обычно характеризуется как усложнение формы знаков. Вот что пишет об этом Дун Цзо-бинь: «Перемены в стиле письма в надписях на панцирях и костях — это в конечном счете перемены от простого к сложному. Перемены произошли в разных формах — простое возрастание числа черт без изменений значения, усложнение, вызванное новым значением иероглифа, переход от пиктограмм к знакам типа сешэн (полуидеографические, полуфонетические комплексы) и т. д.» [там же, 87].
Сфера употребления письменности в государстве Инь функционально была ограничена надписями на гадательных костях, территориально же — столицей, во всяком случае в других местах археологических раскопок периода династии Инь гадательные кости с надписями обнаруживаются крайне редко.
В памятниках иньской письменности встречаются графические элементы, которые можно воспринимать как указания на то, что в государстве Чжоу в то же самое время существовали свои письменные знаки. Некоторые из них были воспроизведены в иньских надписях [Тан Лань, 1957, 33–36; Крюков, 1965, 122–127].
Этих упоминаний, к сожалению, недостаточно для того, чтобы составить представление об их природе — являлись ли они знаками для обозначения реальных лингвистических единиц или имели какие-либо другие функции, например функции знаков собственности.
После того как Инь было покорено Чжоу, завоеватели воспользовались достижениями иньской культуры, в том числе иероглифической письменностью, которая по-прежнему использовалась главным образом в ритуальной сфере. В духовной культуре Чжоу важную роль играли ритуалы, связанные с культом предков. В наиболее торжественных случаях совершение ритуала сопровождалось соответствующей надписью, которая, наносилась на сосуд, отливаемый в честь этого события (рис. 30). Надписи на бронзовых сосудах представляют собой основной источник сведений о китайской письменности периода династии Чжоу (рис. 31).
Для эпохи Чжоу характерно значительное территориальное распространение иероглифической письменности — ритуальные сосуды с надписями обнаруживаются при раскопках всех сколько-нибудь заметных культурных и политических центров государства Чжоу.
Чжоуская письменность является прямой преемницей иньской, однако примечательно, что отнюдь не все знаки, которые встречаются на гадательных костях, перешли в письменность государства Чжоу. Структура знаков в письменных текстах Чжоу осталась в принципе той же, что в иньских. Однако в некоторых случаях последовательность графических элементов в иероглифах могла изменяться. Порядок элементов в знаках поздних чжоуских надписей был закреплен в современной стандартной форме начертания китайских иероглифов. Графическая структура знаков продолжала усложняться. Выше уже говорилось о том, что пиктограммы не всегда представляли собой изображения одного предмета. Иногда они могли сопровождаться изображением других ассоциативно связанных предметов. Процесс расширения знаков продолжался и в эпоху Чжоу. Так, например, знак для передачи слова цзо «левый» (70) в иньском письме представлял собой изображение руки с пальцами. В чжоуском письме это изображение было дополнено маленьким знаком гун «труд» (71) в нижнем углу справа без какого-либо изменения общего значения иероглифа. В таком виде он и оказался закрепленным в современной стандартной форме. Имеются и другие примеры. Как уже упоминалось выше, знак бао «защищать» (65) на иньских надписях состоял из изображения мужчины и ребенка. В большинстве чжоуских надписей эта структура иероглифа сохраняется без изменений. Однако в некоторых надписях позднего Чжоу к указанным двум компонентам добавлен третий — юй яшма (72). Иначе говоря, в семантическую структуру иероглифа был введен момент оценки: «мужчина охраняет ребенка как драгоценность». Однако в современной стандартной форме закреплена его первоначальная форма как наиболее простая.
Причины усложнения графической структуры иероглифов остаются не вполне ясными. Насколько можно судить по приведенным выше примерам, усложнение графической структуры знаков-идеографов можно объяснить стремлением внести дополнительный компонент прежде всего оценочного характера в его значение в целом. В случае знаков-пиктограмм объяснение такого рода не подходит. Можно лишь предположить, что усложнение графической структуры пиктограмм связано с эстетическими соображениями. В чжоуском письме начинает вырабатываться принцип начертания иероглифов, который сохраняется до наших дней: компоновать знак таким образом, чтобы его можно было вписать в квадрат. Естественно, что некоторые простые пиктограммы выглядели неэстетично при таких требованиях к почерку. Это обстоятельство вызвало у писцов соблазн дополнить знак одним или несколькими графическими элементами для того, чтобы иероглиф вписывался в квадрат без существенных пробелов.
Заимствованные и фонетические знаки
Изменения в семантической структуре знаков китайского письма в эпоху Чжоу имеют исключительно важное значение для эволюции китайской письменности. В условиях расширения общественных функций китайского письма потребовалось увеличение числа знаков. Эта потребность была вызвана развитием письменной культуры и расширением круга тем, по поводу которых составлялись письменные тексты. В ответ на эту потребность стали использоваться так называемые заимствованные знаки и была создана новая категория фонетических знаков.
