Пересмотревши после обеда посуду, боярин ложился спать. После обеденного отдыха боярин снова отправлялся во дворец, засиживаясь иногда там до позднего вечера. Остаток дня до ужина боярин проводил в семье. После обычного ужина снова зажигались лампадки и все шли к вечерней молитве, после чего весь дом погружался в глубокий сон.
В праздничные дни боярин или сам отправлялся в гости, или созывал у себя гостей для пира. Пир отличался обилием всяких здравиц; начинали с царя, потом пили за членов царского семейства, бояр, хозяина, гостей. Неудивительно, что многие из гостей так напивались, что их приходилось уносить домой без сознания. То же было и на женской половине, где и боярыни, угощаемые радушной хозяйкой, «упивахуся вином» до полной потери сознания.
Впрочем, во второй половине XVII века в домах просвещенных бояр пиршества устраивались по-другому: не было гомерического пьянства, не слышно было художественной русской брани и циничных выходок. Пришедшие на пир проводили время за беседой, обмениваясь заграничными впечатлениями, если им случалось побывать за границей. К сожалению, культурность только начинала проникать в русское общество, а потому такого рода люди могли считаться единицами.
Боярские вотчины и поместья были разбросаны по разным уездам, доходы с них обеспечивали содержание бояр и их домочадцев. Для заведывания вотчинами во дворе боярина находился особый приказ, куда поступали донесения управляющих приказчиков и челобитья крестьян, и откуда за подписью боярина рассылались все распоряжения. Управление вотчинами вообще складывалось по типу управления в государстве. Боярин для своей вотчины являлся таким же абсолютным монархом, каким являлся «царь всея Руси» для всего населения. Хозяйство в боярских вотчинах складывалось по-разному, в зависимости от разных естественных условий: в одних вотчинах преобладало оброчное хозяйство; в других – барщинное или смешанное; в третьих – боярин стремился развить промысловую деятельность своих крестьян. В зависимость от характера хозяйства и складывался помещичий доход».
В начале правления Алексея Михайловича до отмены боярства его сыном было еще далеко, и боярская борьба за влияние на царя успешно приближала крестьянскую войну Степана Разина. Разинщине предшествовали городские восстания 1648, 1659 и 1662 годов. Второму царю династии Романовых предстояло решить много проблем, стоящих перед страной. О них писал С.Ф. Платонов:
«На бедную, еще слабую средствами Русь при Алексее Михайловиче обстоятельства наложили столько государственных задач, поставили столько вопросов, требовавших немедленного ответа, что невольно удивляешься исторической содержательности царствования Алексея Михайловича.
Прежде всего внутреннее неудовлетворительное положение государства ставило правительству много задач юридических и экономических; выражаясь в челобитных и волнениях, вплоть до разинского бунта, – они взывали усиленную законодательную деятельность. Эта деятельность выразилась в Уложении, в Новоторговом уставе, в издании Кормчей книги и в массе частных законоположений.
Поднялись и вопросы религиозно-нравственные. Вопрос об исправлении книг и обрядов, перейдя на почву догмата, окончился, как известно, расколом и вместе с тем сплелся с вопросом о культурных заимствованиях. Рядом с этим встал вопрос об отношении церкви к государству, ясно проглядывающий в деле Никона, в отношениях последнего к царю.
Кроме внутренних вопросов назрел и внешний политический вопрос, исторически очень важный, – вопрос о Малороссии. С ее присоединением начался процесс присоединения к Руси отпавших от нее волостей. До сих пор Литва и Польша играли в отношении Руси наступательную роль; с этих пор она переходит к Москве.
Со всеми этими задачами Москва, еще слабая, еще не готовая к их решению, однако, справлялась: государство, на долю которого приходилось столько труда, не падало, а росло и крепло, и в 1676 году оно было совсем иным, чем в 1645 году: оно стало гораздо крепче как в отношении политического строя, так и в отношении благосостояния.
Только признанием за Московским государством способности к исторической жизни и развитию можно объяснить общие причины этого явления. Это был здоровый организм, имевший свои исторические традиции и упорно преследовавший сотнями лет свои цели».
В 1882 году в Санкт-Петербурге был издан чудом сохранившийся «Чин поставления на царство благочестивейшего государя, царя и великого князя Алексея Михайловича всея России 1645 года сентября 28 дня»:
«Богом дарованный и Богом превознесенный Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея России Самодержец, изволил на прародительский и на отца своего Великого Государя царский превысочайший престол на великия и преславные государства – на Владимирское, и Московское, и Новгородское, и на царство Казанское, и Астраханское, и Сибирское, и на все новоприбылые государства, еже в державе и во области Российского царствия – взыти и царским венцем и диадемою венчатись и святым и великим многоценным миром помазатись и скипетр отца своего Великого Государя и прежних великий Государей, Царей и Великих Князей Российских, и яблоко владомое в руку свою восприятии, по царскому древнему чину и достоянию, от руки великого господина святейшего Кир Иосифа патриарха Московского и всея России и всего освященного собора 1645 года сентября в 28 день.
По восприятии оного царского венца и диадема, изволил Его Царское Величество в окрестные государства к великим государям христианским и мусульманским государство свое обвестить своими Царского Величества грамотами через послов и посланников и гонцов».
Высшие должности в государстве заняли люди воспитателя царя Б. Морозова и его тестя И. Милославского. К 1648 году «корыстолюбие и мздоимство» царских родственников вызвало народный мятеж. Двадцатилетнему царю самому пришлось успокаивать народ. Правитель Б. Морозов был сослан в Кирилло-Белозерский монастырь, а главные лихоимцы, начальник Пушкарского приказа и судья Земского приказа, казнены.
Сразу после бунта 1648 года Алексей Михайлович распорядился построить дворец в Коломенском, ставшем любимым местом его пребывания и «прелестным и самобытным созданием русского зодчества XVII века». Историк Москвы В.В. Назаревский писал:
«Расположенное на высоком берегу Москвы-реки с громадной панорамой пойменных лугов, Коломенское село было любимой дачей русский царей начиная с Ивана Грозного. Строили дворец русские мастера – плотничий староста Сенька Петров и стрелец Ивашка Михайлов. Дерево, в особенности дуб, привозили сюда издалека. Для затейливой резьбы из Нового Иерусалима привозили «мастерские книги по резному делу», принадлежавшие патриарху Никону; котельные мастера делали крыши с прихотливыми гребнями и подзорами. Золото для золочения выписывалось из-за границы. Внутренность палат украшалась «добрым письмом» по наблюдениям знаменитого живописца Симона Ушакова, который расписывал Грановитую палату в Кремле, и под руководством боярина Богдана Салтыкова. Сам царь нередко ходил смотреть за работами.
Со своими оригинально сведенными чешуйчатыми крышами, изящными башенками, удивительными крыльцами, причудливыми окнами, резными узорочными подзорами, разноцветной раскраской и позолотой, это произведение русского искусства производило чарующее впечатление не только на русских, но и на иностранцев. Блистая золотом, пестрыми красками, представляя самые прихотливые сочетания архитектурных линий, постройки Коломенского дворца показались иностранцам «игрушкой», только что вынутой из ящика».
Всю свою жизнь царь украшал любимое Коломенское и оберегал его от пожаров, на случай коих здесь было приготовлено пять металлических пожарных труб. Часовой мастер Оружейной палаты устроил для этого дворца рыкающих и движущихся при помощи особой механики львов, а на дворцовую башню – часы».
Польские послы докладывали начальству о царской резиденции: «Место зело весело: хорошо видеть далече поля, всю Москву – монастыри и реку, под самым дворцом текущую».
Кроме Коломенского Алексей Михайлович украсил еще две свои подмосковные резиденции – Измайлово и Преображенское. Именно в этих местах проходило детство Петра Великого.
На Яузе была построена для иностранцев Немецкая слобода, сыгравшая такую важную роль в истории России. Отец Петра получил хорошее образование и понимал необходимость перемен и нововведений в жизни Московского царства, увеличения контактов России с Европой, Китаем и даже Индией. Алексей Михайлович приближал к себе советников, понимавших необходимость развития образования в стране. Во времена второго Романова в Европе уже гремела слава Данте, Петрарки, Боккаччо, Рафаэля, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Макиавелли, Галилея, Коперника, Декарта, Рабле, Расина, Мольера, Шекспира, Ньютона. Царю помогали Ф.М. Ртищев, А.Л. Ордин-Нащокин, А.С. Матвеев. Особая роль принадлежала патриарху Никону. Но решению задачи, оказавшейся по плечу только Петру Великому, помешали грядущие восстания в Пскове и Новгороде, пятнадцатилетняя война с Польшей за Украину, раскол патриарха Никона, Медный бунт и Крестьянская война С. Разина. Как Филипп создал своему сыну Александру Македонскому все условия для завоеваний, так и Алексей Михайлович сумел подготовить для сына Петра Московское царство так, что благодаря гению его сына оно стало Российской империей.
