Однажды ночью «М-171» атаковала в Варангер-фьорде из надводного положения транспорт, после чего погрузилась. Над лодкой стали рваться глубинные бомбы, сбрасываемые кораблями охранения. Одна из бомб разорвалась очень близко. Была повреждена муфта линии гребного вала. Периодически муфта подключала к линии вала дизель, который при плавании под водой должен быть отключен, так как гребной вал в этом случае вращают моторы, получающие энергию от аккумуляторов. Так как дизель не может работать без воздуха, то во время подключения он засасывал его из помещений лодки. Экипажу «М-171» угрожало кислородное голодание. Кроме того, отработанный в дизеле воздух выходил через клапан газоотвода за пределы прочного корпуса и демаскировал лодку.
Чтобы отремонтировать муфту, надо было либо лечь на грунт, либо всплыть. Но первому мешала большая глубина, а второму — наличие в районе плавания вражеских кораблей. Следовательно, оставалась единственная возможность: отремонтировать муфту в подводном положении при работающем гребном вале. Задача эта была трудной, не предусмотренной ни одним техническим положением.
— В мирное время многое не предусматривалось, — сказал мотористам командир электромеханической боевой части старший инженер-лейтенант И. Д. Волков. — Давайте поэкспериментируем. Вопреки установившимся правилам, разберем муфту в подводном положении, останавливая на короткие промежутки времени электродвигатель. Правда, работа пойдет медленно и в очень трудных условиях, но результат даст.
— Предложение стоящее, — ответил за всех старшина мотористов мичман П. С. Соколов.
Старшина 2-й статьи Р. Е. Морозов, старший матрос С. Ф. Соколов под руководством старшины группы мотористов старшины 2-й статьи П. С. Соколова приступили к делу. Им помогали и другие подводники. Едва останавливался электродвигатель, люди разбирали муфту. Снятый перед этим кожух муфты держали на весу. Было необыкновенно тесно и душно, не хватало кислорода. Когда включался электродвигатель, при малейшей неосторожности можно было задеть линию вала и получить увечья.
Наконец муфту разобрали и обнаружили, что в ней лопнула и выскочила одна из пружин. Ее заменили, и началась сборка муфты. Но давали себя знать усталость и недостаток свежего воздуха. Инструменты стали казаться более тяжелыми. Движения замедлились. Неизменным осталось одно — стремление во что бы то ни стало выполнить задание. Через 4 часа 40 минут мотористы доложили, что муфта исправлена.
«М-171» оторвалась от противника и благополучно вернулась в Полярный.
Поздним вечером 21 ноября 1941 года подводная лодка «К-3» под командованием капитан-лейтенанта К. И. Малофеева покинула Полярный. Эта лодка, как и другие лодки типа «К», имела большую скорость надводного и подводного хода и значительную дальность плавания. Шесть торпедных аппаратов в носу и четыре в корме, два 45-миллиметровых и два 100-миллиметровых орудия составляли ее вооружение.
Это был первый боевой поход «К-3», поэтому с ее экипажем вышел в море командир дивизиона капитан 2 ранга М. И. Гаджиев. Как и известный подводник-североморец И. А. Колышкин, Гаджиев накопил большой опыт плавания на подводных лодках еще до войны. Гаджиев учил подчиненных боевому мастерству, воспитывал у них смелость и отвагу, которые он сам проявлял во многих боях с врагом. 23 октября 1942 года Президиум Верховного Совета СССР присвоил Гаджиеву высокое звание Героя Советского Союза.
Как только «К-3» отошла от пирса, ее военком батальонный комиссар М. З. Гранов начал знакомить экипаж с боевыми задачами лодки. Командование приказало «К-3» поставить мины вблизи порта Хаммерфест, после чего искать и топить вражеские корабли в проливах, омывающих острова Сёрё, Рольвсё, Сейланн и Квалё, то есть в районе наиболее оживленных морских перевозок противника.
— У нас есть все условия, — сказал военком, — для успешного выполнения задания. Но надо иметь в виду, что в районе действий гитлеровцы держат много сторожевых кораблей и самолетов. Поэтому необходимо исключительно четко нести вахту и проявлять высокую бдительность. Ясна задача? — спросил в заключение Гранов.
— Все ясно, товарищ батальонный комиссар. Только бы попались нам фашистские корабли, мы не дали бы им уйти, — ответили подводники.
На третий день похода «К-3» прибыла к порту Хаммерфест и поставила в заданном месте мины. После этого она направилась в пролив Сёрёсуннет. Погода стала заметно ухудшаться. Один за другим шли снежные заряды. Тяжелые океанские волны разбивались о надстройку и мостик. Тысячи брызг обдавали вахтенного командира и сигнальщиков. Очень быстро ограждение рубки, антенна, стволы орудий и леера обледенели. Перед утром «К-3» погрузилась.
3 декабря, когда вдалеке на горизонте показался остров Рольвсё, акустик доложил:
— Справа по носу шум винтов транспорта.
— Отлично, — сказал командир. — Продолжать прослушивание!
По кораблю была объявлена боевая тревога. Вскоре в перископ Малофеев увидел вражеский транспорт в сопровождении сторожевого корабля и двух катеров-охотников Четырехторпедный залп оказался метким. Через 45 секунд подводники услышали несколько сильных взрывов. Фашистский транспорт затонул.
По приказанию командира лодка, совершая послезалповое маневрирование, с дифферентом на нос уходила на глубину. Погрузившись на 60 метров, «К-3» направилась из пролива в море.
В это время сторожевой корабль и катера-охотники противника начали бомбометание. Недалеко от «К-3» стали рваться глубинные бомбы. Умело маневрируя, Малофеев уклонялся от преследования. Но вдруг произошло неожиданное. «К-3» с полного хода столкнулась с подводной скалой, не обозначенной на карте. Лодку сильно встряхнуло. Многие упали. С грохотом посыпались со своих мест различные предметы. Через захлопку газоотвода начала поступать вода.
— Осмотреться! — раздался голос Малофеева.
Получив отрицательную плавучесть, лодка легла на грунт на глубине 75 метров. Вооружившись аварийными средствами, мотористы под руководством инженер-капитан-лейтенанта Г. А. Фокина вскоре приостановили поступление воды.
Вражеские корабли усилили бомбометание. По всем признакам у «К-3» были повреждены топливные цистерны, и всплывавший на поверхность соляр показывал ее место. Бомбы разрывались все ближе и ближе. Необходимо было как можно скорее подвсплыть и уйти от преследования. Однако, когда сжатым воздухом продули среднюю группу цистерн главного балласта, лодка не сдвинулась с места, по-видимому, она глубоко вошла в грунт.
— Придется продуть весь главный балласт, всплыть и дать противнику артиллерийский бой. Каково твое мнение, командир? — обратился Гаджиев к Малофееву.
— Я тоже так думаю, — ответил Малофеев. — Артиллерия у нас мощная. Кроме того, неожиданное всплытие застанет в некоторой степени врага врасплох.
Едва «К-3» всплыла, на палубу вслед за Малофеевым, Гаджиевым и Грановым выбежал артиллерийский расчет. Примерно в 30 кабельтовых правее лодки находился фашистский сторожевой корабль, вооруженный двумя 77-миллиметровыми орудиями, и два катера — охотника за подводными лодками с крупнокалиберными пулеметами на борту.
Вражеские корабли немедленно открыли огонь по всплывавшей подводной лодке. Снаряды падали недалеко от «К-3», поднимая фонтаны воды. По надстройке и ограждению рубки барабанили трассирующие пули. Считанные секунды могли решить исход боя. Понимая это, артиллеристы лодки не мешкали ни секунды. Они быстро открыли замки, подтащили к орудиям ящики со снарядами. Через минуту после всплытия кормовое 100-миллиметровое и 45-миллиметровое орудие были готовы к бою. Носовое 100-миллиметровое орудие противник вывел из строя.
Раздалась команда:
— По сторожевому кораблю огонь!
Артиллерийская дуэль началась. Вражеские снаряды ложились все ближе и ближе к «К-3», шедшей к выходу из пролива. Но фашистским кораблям приходилось туго. Пятый снаряд, выпущенный из 100-миллиметрового орудия, попал в корму сторожевого корабля, где находились глубинные бомбы. Над сторожевым кораблем взметнулся высокий столб дыма, и он на глазах экипажа «К-3» затонул.
— Молодцы! — похвалил артиллеристов Гаджиев. — Главную задачу решили.
После этого подводники перенесли огонь на катера. Малофеев приказал чаще менять личный состав, подающий через рубочный люк снаряды к орудию. Окрыленные победой, разгоряченные артиллеристы, не чувствуя мороза, посылали по врагу снаряд за снарядом. Стволы орудий так накалились, что местами на них вздулась краска. Вскоре прямым попаданием снаряда был потоплен один из катеров-охотников. Второй катер, получив повреждение, поспешил укрыться за островом Рольвсё.
Бой продолжался всего семь минут. За это время было выпущено 86 снарядов. «К-З» получила около десяти пробоин в легком корпусе и надстройке. Личный состав не пострадал.
