Ознакомительная версия.
Саенс родился в 1891 году в индустриальном центре севера Мексики городе Монтеррей в зажиточной семье[36]. Как и Портес Хиль, он был адвокатом. Участия в боях за революцию Саенс не принимал. Он занимал пост посла в Бразилии, Адольфо де ла Уэрта назначил его в 1920 году заместителем министра иностранных дел, а при Кальесе Саенс уже возглавлял внешнеполитическое ведомство. Сын Кальеса Плутарко-младший женился на сестре Саенса, который с 1927 года был губернатором штата Нуэво-Леон и возглавлял, как уже упоминалось, предвыборную кампанию Обрегона. В отличие от Портеса Хиля, Саенса поддерживали промышленники Монтеррея, так как новый губернатор и сам был не прочь заняться бизнесом.
Став губернатором, Саенс немедленно отменил акциз на пиво (Монтеррей по американской лицензии производил почти все пиво Мексики) и пригласил предпринимателей разработать новую налоговую систему, поощрявшую частный бизнес. Он возродил практиковавшуюся до революции систему предоставления предпринимателям различных налоговых льгот. Тем самым Саенс помогал и себе: еще до губернаторства его величали «сахарным бароном», так как он активно торговал этим товаром. Когда Саенс стал губернатором, принадлежавшая ему строительная фирма FYUSA получала подряды на строительство школ, обустройство тротуаров. Профсоюзное движение в штате Саенс не поощрял[37].
Саенс был протестантом, за что его ценили в США, и активно применял в Нуэво-Леоне законодательство, направленное против католической церкви.
В советском полпредстве справедливо считали Саенса одним из тех политиков, кто не был заинтересован в развитии отношений с СССР по идеологическим соображениям.
Собственно, он не устраивал Кальеса только в одном отношении: это была слабая фигура, и в случае избрания президентом Саенс мог стать игрушкой в руках военных, резко настроенных против Кальеса.
Кальес решил использовать Портеса Хиля в борьбе против Саенса, зная их диаметрально противоположные политические взгляды. И он не ошибся. Когда Портес Хиль стал министром внутренних дел, а потом и временным президентом, он перешел к открытым нападкам против Саенса, обвиняя его в реакционных взглядах и связи с бизнес-элитой Монтеррея, которая ненавидела революцию[38].
В октябре 1928 года Кальес и Портес Хиль совершили поездку по северным штатам. Кальес хотел прощупать настроения политической элиты на севере, где было наиболее сильно влияние обрегонистов и зрел антиправительственный мятеж. Во время этого турне Портес Хиль прямо сказал Кальесу, что генералы-обрегонисты Эскобар, Топете, Мансо, Крус (бывший начальник полиции) готовят мятеж и остановить их может только выдвижение в президенты кандидата-обрегониста. В настоящее время наиболее подходящей кандидатурой для обрегонистского лагеря является Саенс. Портес Хиль подчеркнул, что у него с этим человеком разные политические взгляды. И Кальес, и Портес Хиль во время поездки встретились с Саенсом и рекомендовали ему не волноваться и не пропагандировать свою кандидатуру, чтобы не нагнетать обстановку в стране. Саенс сделал ошибочный вывод, что его выдвижение в президенты от правящего лагеря – дело решенное. Вывод Кальеса был иным и верным – военный мятеж на севере неизбежен, и к нему надо готовиться.
В свою очередь, Кальес стремился углубить разногласия в стане обрегонистов, незаметно подбрасывая общественному мнению других кандидатов в президенты. Одним из них был убежденный кальист Мануэль Перес Тревиньо[39], но именно поэтому его шансы на выдвижение правящей «революционной семьей» были весьма призрачными. Одно время Кальес даже хотел выдвинуть кандидатуру Мануэля Тельеса, посла в США. Тельес был другом Моронеса, что еще раз подтверждает анализ советского полпреда, согласно которому Кальес все же не хотел «сдавать» обрегонистам КРОМ как свою политическую базу. Однако при открытой ненависти подавляющего числа мексиканских избирателей к США кандидатура посла в этой стране была заведомо непроходной.
Скрытно Кальес продолжал подыскивать угодного себе кандидата, в то же время давая понять Саенсу, что не видит другой кандидатуры кроме него. В конце концов, выбор Кальеса пал на посла Мексики в Бразилии, инженера по образованию, «старого революционера» Паскуаля Ортиса Рубио.
В отличие от молодых Саенса и Портеса Хиля, Ортис Рубио был почти ровесником Кальеса. Он родился в 1877 году в штате Мичоакан – бастионе католического влияния в Мексике. Еще в 1895 году Ортиса Рубио исключили из университета за то, что он был противником переизбрания диктатора Диаса на пост президента. Тем не менее потом ему удалось получить высшее образование по специальности горного инженера. После победы революции в 1911 году Ортис Рубио был избран депутатом Конгресса и попал в тюрьму как активный сторонник Мадеро после переворота генерала Уэрты в 1913-м. Присоединившись к Каррансе, Ортис Рубио получил чин полковника и был отправлен в США с поручением организовать там печатание бумажных денег для конституционалистов. В 1917 году он стал губернатором Мичоакана, а после победы Обрегона над Каррансой в 1920 году занимал пост министра связи и общественных работ.
Интересно, что в 1920 году Ортис Рубио был избран Конгрессом временным президентом Мексики, но отказался от этого поста в пользу Адольфо де ла Уэрты[40]. Однако после того, как в триумвирате Обрегон – де ла Уэрта – Кальес вспыхнули разногласия, Ортис Рубио не захотел становиться на чью-либо сторону и попросил назначить его послом в какую-нибудь страну. В 1923 году он стал послом в Германии. Либерально-конституционалистская партия предложила поддержать его кандидатуру на пост президента, но Ортис Рубио отказался, поддержав Кальеса.
Таким образом, к 1928 году Ортис Рубио отсутствовал в стране 6 лет и, естественно, не имел на родине никакой политической базы. Власти он не жаждал, что продемонстрировали события 1920 и 1923 годов, когда он мог стать президентом, и в этом смысле был идеальным кандидатом для Кальеса. В 1928 году Ортис Рубио опубликовал в мексиканской прессе несколько статей в поддержку Обрегона, что делало его кандидатуру приемлемой и для обрегонистов.
К началу декабря Кальес и Портес Хиль договорились, что Ортис Рубио должен стать следующим президентом страны. Но Саенс продолжал тешить себя надеждой, что его кандидатуре нет альтернативы, и Кальес не спешил его в этом разубеждать. 1 декабря 1928 года Ортис Рубио получил в Бразилии срочную телеграмму, в которой Министерство иностранных дел сообщало о его назначении министром внутренних дел и предлагало немедленно выехать в Мехико. Ортис Рубио поехал через Нью-Йорк, где его встретили как собственные сторонники, так и друзья Саенса, настоятельно советовавшие отклонить назначение. В Нью-Йорке с Ортисом Рубио переговорил личный секретарь Кальеса Торребланка (оставшийся на посту секретаря президента Портеса Хиля). Торребланка попросил избегать контактов с прессой и по приезду в Мехико немедленно встретиться с Кальесом. Эту же рекомендацию уже в мексиканской столице дал Ортису Рубио и Портес Хиль[41].
Между тем перед Кальесом стояла непростая задача: поставить Саенса и поддерживавших его генералов перед фактом и не спровоцировать военный переворот. В ноябре 1928 года Кальес предложил Саенсу и ряду видных обрегонистов перед лицом единого фронта реакции создать единую политическую партию сторонников революции, которая и выдвинет единого кандидата в президенты от «революционной семьи». Эта партия должна была вобрать в себя две общенациональные партии – Национальную аграристскую и Лабористскую, но без их нынешних лидеров, а также все существовавшие в отдельных штатах региональные партии.
Саенсу идея понравилась. Он и сам тяготился тем, что радикальные апологеты аграрной реформы и лидеры партии аграристов Манрике и Сото-и-Гама говорили от имени всего обрегонистского лагеря. Лабористская же партия была филиалом ненавистного обрегонистам КРОМ и никакой перспективы не имела. К тому же следует отметить, что обе эти партии нормальными партиями в современном смысле этого слова не являлись. Аграристская партия представляла собой небольшую группу интеллектуалов, говоривших от имени многочисленных местных крестьянских лиг. Но эти лиги ориентировались в основном на правительства местных штатов, особенно тех (Веракрус, Мичоакан, Морелос, Тамаулипас), правительства которых активно раздавали землю крестьянам. Никаких собственных структур на местах у аграристской партии не было.
То же самое относилось к лабористам. Эта партия была политическим представительством КРОМ в Конгрессе, и у нее тоже не было никаких местных организаций. Сам КРОМ всецело зависел от милости властей. Фактически все влияние этого профцентра базировалось на дружбе Моронеса с Кальесом. Теперь, когда Моронес потерял свой пост и его фактически открыто обвиняли в причастности к покушению на Обрегона, КРОМ стал стремительно распадаться. Из него выходили целые профсоюзы, причем Портес Хиль активно поощрял эту тенденцию.
Ознакомительная версия.
