В 340 г., когда Александру было 16 лет, Филипп II, отправлявшийся в поход против Перинфа, приказал ему явиться в Пеллу и взять на себя управление государством [Плутарх, Алекс, 9].
Детство Александра и его учеба у Аристотеля – пришлись на время, когда Филипп II вел борьбу за утверждение своего господства в Македонии и за превращение ее в гегемона греческого мира. В ходе этой борьбы Филипп существенно реорганизовал македонскую армию, отталкиваясь от лучшего в то время фиванского образца. Вся страна была разделена на военные округа (по-видимому, 12), каждый из которых должен был поставлять определенное количество воинов. Значительное место в армии Филиппа занимали наемники-греки. Основной ударной силой конницы были по-прежнему аристократы-дружинники (гетайры) вооруженные мечом и длинным копьем – сариссой (5.32 – 7.10 м), носившие шлем без гребня и, вероятно, короткую кирасу. В армии Филиппа имелась и легкая кавалерия – всадники, вооруженные только сариссами. Главный контингент македонской пехоты составляли пешие дружинники (педзетайры). Они имели большой бронзовый щит, короткий меч с широким клинком, кинжал и сариссу. Пешие дружинники носили каску аттического типа с небольшим гребнем, кирасу и, воз-· можно, поножи. Происходившие из одной местности, они образовывали отдельный „полк“ (таксис), который мог выполнять специальные тактические или стратегические задачи. В пехоту входили и гипасписты – прежде воины низшего ранга, слуги дружинников, а во времена Филиппа II – ере довооруженные пехотинцы; их оружием были меч и легкий щит (пелта); в отличие от греческих пелтастов дротиков они не имели. Гипасписты могли действовать как в сомкнутом, так и в рассыпном строю. Они обеспечивали взаимодействие между всадниками-дружинниками я пехотинцами-педзетайрами. Особое место в армии Филиппа занимали легковооруженные пехотинцы – псилеты; это были метатели дротиков, стрелки из луков, пращники. Важную часть войска составляли отряды метательных орудий. Конница Филиппа была разделена на тактические подразделения (илы), тяжелая пехота – на лохи (по 16 человек) и синтагмы (16 лохов), а легкая – на хилиархии (тысячи).
Введение длинного копья – сариссы позволило Филиппу II (при участии его ближайшего соратника Пармениона) существенно усовершенствовать приемы боя. Основной ударной силой стала фаланга тяжеловооруженных пехотинцев – колонна глубиной до 24 шеренг, дистанция между которыми составляла в атаке около метра, а в обороне – полуметра. Ощетинившаяся копьями, выставленными далеко вперед, закрытая щитами, охраняемая с флангов конными подразделениями фаланга была движущейся крепостью, трудноуязвимой, сметающей все на своем пути. Этим компенсировалась ее неуклюжесть и слабая маневренность. На фалангах и перед фронтом располагались средняя и легкая пехота, а также кавалерия. За боевыми порядками Филипп размещал оперативные резервы.
В ходе войн, предпринятых Филиппом II, было усовершенствовано осадное искусство. Наряду с катапультами и воронами (мощными крючьями, которыми растаскивались кирпичи и камни городских стен) широко использовались так называемые черепахи – механизмы, в которых сочетались тараны и устройства, позволяющие расчищать и выравнивать дорогу. Усовершенствования имели место и в морском деле: если раньше самыми крупными боевыми кораблями были триеры (суда с тремя рядами гребцов), то теперь началось строительство тетрер (с четырьмя рядами) и пентер (с пятью рядами). Большое внимание Филипп уделял обучению своей армии. Он систематически проводил маневры, в которых и сам активно участвовал. Такое поведение способствовало укреплению его популярности.
Результаты политической деятельности Филиппа II к моменту, когда Александр вышел на общественную арену, были следующими. Преодолев сопротивление Афин, он закрепился в Северной Греции. Активно вмешавшись в III Священную войну и в политическую борьбу в Фессалии, Филипп стал полным хозяином Фессалии и Фокиды. В 340 г., ведя очередную войну во Фракии, он прервал обучение Александра в Миезе и поручил ему на время своего отсутствия ведение государственных дел. Александр успешно выдержал предложенный экзамен на зрелость. Во время своего короткого правления ему пришлось столкнуться с бунтом мэдов – небольшой народности, жившей в горах севернее Пэонии. Александр подавил восстание, захватил город мэдов и изгнал оттуда местных жителей. Затем, заселив опустевший город разнообразным людом, он назвал его своим именем – Александрополем [Плутарх, Алекс, 9]. Едва ли можно сомневаться в том, что окружавшие Александра военачальники и государственные деятели направляли его действия. Очевидно и то, что создание нового города, да еще такого, основателем которого считался не царь, а его сын, могло произойти только с ведома и согласия Филиппа.
Не вызывает сомнения и активная роль самого Александра на этом этапе его жизни. Он показал, что ему по плечу и командование войсками, и выполнение разнообразных царских обязанностей, и принятие ответственных политических решений.
Осенью 339 г. Филипп II ввел свои войска в Центральную Грецию, создав непосредственную угрозу Фивам и Афинам. Решающее сражение между Фивами, Афинами и их союзниками, с одной стороны, и македонянами – с другой, произошло 2 августа 338 г. (7 метагитниона по афинскому календарю) недалеко от г. Херонеи (Беотия), в долине р. Кефис. Войска союзников были выстроены так, что их правый фланг выходил к реке, а левый располагался несколько юго-восточнее Херонеи. На правом фланге стояли фиванцы, в центре – коринфские наемники, ахейцы и др., на левом фланге – афиняне. У македонян на левом фланге находились всадники под командованием восемнадцатилетнего Александра. Сам Филипп был на правом фланге, противостоявшем афинянам. Всего с обеих сторон в сражении участвовали по 30 тыс. пехотинцев и 2 тыс. всадников. Основной удар по противнику нанес Александр, вторгшийся во главе македонской конницы в ряды фиванцев. Фиванская Священная дружина во главе с Феогеном была целиком истреблена, и этот успех позволил Александру зайти в тыл к союзникам.
Тогда и Филипп, до того времени отступавший иод ударами афинян, предпринял решительное контрнаступление. Видя себя окружаемыми со всех сторон, афиняне бежали; 2 тыс. их воинов, в том числе и знаменитый оратор Демад, попали в плен [Диодор, 16, 86; Полнен, 4, 2, 2; 7; Плутарх, Алекс, 9; Фронтин, 2, 1, 9; Юстин, 9, 3, 3-11].
Разгромив Афины, Фивы и их союзников, Филипп II стал полновластным хозяином в Греции; прежняя самостоятельность греческих полисов уходила в область исторических воспоминаний. Вместе с погибшими при Херонее была погребена свобода и остальных эллинов, так говорил афинский оратор Ликург [Леокр., 50]. „Рабство“ – этим очень точным и емким словом определяли современники то положение, в котором оказалась Греция после битвы при Херонее [Диодор, 16, 88, 2],
Эта битва сыграла исключительную роль в биографии Александра. Если раньше он, хотя и управлял в отсутствие отца государством, и даже успешно воевал, все же находился на периферии событий, то теперь, проявив незаурядную решительность и мастерство, своими действиями обеспечил победу и македонское господство в Греции. Его противниками были фиванцы, пользовавшиеся репутацией самых сильных и искусных воинов. Победа при Херонее обнаружила в Александре выдающегося полководца, которому даже в восемнадцатилетнем возрасте было по плечу решение самых сложных военных задач. Все эти качества Александр приобрел, с 16 лет участвуя под руководством отца в политической жизни Македонии, в его борьбе за господство над эллинским миром.
Став после сражения при Херонее фактическим хозяином Греции, Филипп II должен был срочно урегулировать свои отношения с недавними противниками, и в первую очередь с самыми опасными – Фивами и Афинами. Прежде всего он ликвидировал фиванскую гегемонию в Беотии: все беотийские города были объявлены свободными и автономными; повсеместно установлен олигархический режим; демократы изгнаны или приговорены к смерти, а их противники получили возможность вернуться из изгнания. В Кадмее (фиванский акрополь) Филипп разместил македонский гарнизон. Утратили фиванцы и свое положение в Дельфийской амфиктионии. Раньше именно они представительствовали там от имени Беотии, теперь их места в органах управления были переданы Танагре, Платее и Феспиям [Юстин, 9, 4, 6–9; Диодор, 16, 87, 3; Павсаний, 9, 1, 8; 9, 37, 8].
По отношению к Афинам Филипп занял иную позицию. Он, конечно, знал, что там лихорадочно готовятся к продолжению войны, даже предлагают освободить рабов и дать им в руки оружие для защиты города. Осада Афин грозила затянуть кампанию; к тому же она при господстве на море афинского флота не могла быть достаточно эффективной. Поэтому македонский царь должен был нейтрализовать Афины, предложив им максимально почетный выход из войны. В этом направлении он и направил свои усилия. Заметную роль в осуществлении его планов играл Александр. После обмена посольствами мир был заключен на следующих условиях: Афины сохраняли свою независимость и территорию [ср.: Павсаний, 7, 10, 5]; они сохранили также контроль над о-вами Самос, Скирос, Имброс и Лемнос [Аристотель, Аф. пол., 62, 2], где находились афинские колонисты. В результате Афины по-прежнему обладали гарантированным доступом в бассейн Черного моря и занимали важную стратегическую позицию у берегов Малой Азии. Они, конечно, утратили Херсонес Фракийский, но вместо этого приобрели Ороп [Павсаний, 1, 34, 1]. Наконец, Афины получили приглашение вступить в организовывавшуюся Филиппом II Панэллинскую лигу и участвовать вместе с ним в охране свободы судоходства.
