Изменилось и положение русских князей. Хотя продолжали действовать древнерусские юридические нормы наследования княжеств, в эти нормы властно вторглась ордынская власть. Князья должны были ездить в Орду, чтобы получать там ханские утверждения на свои княжества. Каждому князю выдавался ярлык — особая ханская грамота на его владения. Поездки русских князей в Орду нередко сопровождались унижениями, которым князья подвергались при дворах ханов. Вот как галицкий летописец описал пребывание у Батыя в 1250 г. своего князя, знаменитого Даниила Романовича: «Данилови Романовичу князю бывшу велику, обладавшу Рускою землею, Киевом и Володимером и Галичем, с братом своим — иными странами, ныне (он) седит на коленях и холопом называется, и дани хотят (татары), живота (жизни. — В. К.) не чает и грозы приходят. О злая честь татарская! Его же отец был царь в Руской земле, он покорил Половецкую землю и воевал иные все страны; сын его не принял чести, то иной кто может принять?!»[28] А в ряде случаев поездки в Орду кончались для русских князей смертью. Так, в ставке Батыя был казнен некогда могущественный черниговский князь Михаил Всеволодович, в столице Монгольской империи, далеком Каракоруме, был отравлен отец Александра Невского великий князь Владимирский Ярослав Всеволодович, в XIV в. на протяжении 20 лет в Орде казнили трех тверских князей, до этого убили рязанского князя, там нашел смерть дмитровский князь (из подмосковного. Дмитрова) и т. д.
Получение князем ханского ярлыка на собственное княжество сопровождалось приездом ордынского посла, при котором происходило торжественное возведение обладателя ярлыка на княжеский стол. Великие князья Владимирские, номинально считавшиеся главными князьями Северо-Восточной Руси, а со времен Дмитрия Донского превратившиеся и в фактически самых могущественных князей всей древней Ростовской земли, вплоть до Ивана III вынуждены были совершать торжественный обряд посажения на великокняжеский стол в Успенском соборе г. Владимира при обязательном присутствии ханских послов. Лишь Иван III избежал этой унизительной процедуры, символизировавшей политическое верховенство ханской власти.
Раздавая русским князьям ярлыки на их княжения, ордынские правители стремились регулировать политические отношения между подвластными им русскими княжествами. Нет ничего более ошибочного, чем полагать, будто чужеземное иго было некоей внешней оболочкой, под которой русские князья продолжали действовать так же, как они действовали до нашествия Батыя. Нет, ханы не могли бы сохранять свою власть над Русью в течение почти четверти тысячелетия, не предпринимай они никаких действий по упрочению этой власти и совершенствованию ее механизма. Соблюдая во многих случаях имевшиеся на Руси традиции престолонаследия, ордынские ханы, когда это было им нужно, бесцеремонно нарушали их. Так, в конце 40-х гг. XIII в. монголо-татары наиболее сильному и авторитетному князю Александру Невскому дали опустошенные Киев и южную Русскую землю, а менее разоренный Владимир на Клязьме — его младшему брату Андрею. После антиордынского восстания в 1327 г. в Твери, правитель которой властвовал и во Владимире, хан Узбек, чтобы ослабить нараставшее влияние великого князя Владимирского, разделил великое княжество Владимирское на две части. Опасаясь усиления Москвы, он же в 1341 г. отнял у московских князей Нижний Новгород и передал его суздальским князьям. В 1360 г. ярлык на великое княжение Владимирское был отобран Ордой у московских князей и передан князьям суздальского дома. Одновременно была восстановлена самостоятельность Галицкого (Галича Костромского) и Ростовского княжеств, ранее находившихся в зависимости от московских князей. В 1371 г. Мамай выдал ярлык на Владимирское великое княжество, которым владел Дмитрий, будущий Донской, тверскому князю. В 1383 г. хан Тохтамыш вернул тверскому князю Кашинское княжество, которое по московско-тверскому договору 1375 г. объявлялось независимым от Твери. В 1445 г. монголо-татары восстановили политическую самостоятельность Нижегородского княжества, еще в 1392 г. присоединенного к Москве. Московскому князю Василию II пришлось прилагать новые усилия, чтобы вернуть себе власть над этим княжеством, и т. п. Таким образом, ордынские правители зачастую перекраивали политическую карту Северо-Восточной Руси, препятствуя усилению того или иного князя, разжигая соперничество и распри между русскими князьями и извлекая из этого немалые выгоды для себя. Со временем даже выдача в Орде ярлыка на то или иное княжество стала сопровождаться беззастенчивыми требованиями со стороны правящей ордынской элиты денежных выплат и ценных подарков. Один тверской книжник начала XIV в. очень ярко описал нравы хана и ханского двора, означавшие, по сути дела, бесцеремонную торговлю ярлыками на русские княжества, издавна принадлежавшие местным князьям: «Егда коему князем нашим достовашеся княжение великое, хожаше князи русстии в Орду ко цареви, носящи множество имения своего... Обычаи бе поганых и до сего дни: вмещущи вражду между братиею князи русскыми (то есть предлагая каждому из кандидатов больше заплатить за ярлык. — В. К.) себе множаишая дары взимаютъ»[29].
Такие «множайшие дары» были одним из тех материальных итогов, ради которых и отлаживалась Ордой вся ее политическая система властвования над русскими землями. Подарки ханам, ханшам, их окружению хотя и были дороги, но носили спорадический характер. Гораздо тяжелее для всех слоев русского населения были ежегодные платежи Орде, называвшиеся на Руси «выходом» (дословный перевод на русский арабского термина «харадж») или «ордынской данью». Уже в 1246 г. Плано Карпини засвидетельствовал, как один из монголо-татарских баскаков «в Руссии», пересчитав жителей, обязал каждого из них ежегодно отдавать 1 медвежью шкуру, 1 шкуру бобра, 1 шкуру соболя, 1 шкурку хорька, 1 шкуру черной лисицы. «И всякий, кто не даст этого, — добавлял итальянский путешественник, — должен быть отведен к татарам и обращен в их раба». В результате переписей, проведенных монголо-татарами в 50-х и 70-х гг. XIII в. в северо-восточных княжествах и Новгороде, взимание дани приобрело повсеместный и регулярный характер. В XIV в. ордынский «выход» с Московского княжества составлял 1000 рублей. В конце XIV в. платежи с Московского княжества, бывших княжеств Дмитровского, Галицкого, великого княжества Владимирского составляли 5000 рублей. В начале XV в. с территорий бывшего Нижегородского княжества (без суздальской его части) собирались 1500 рублей дани[30]. Неизвестны размеры «выхода» с Рязанского, Тверского, Ростовского, Ярославского, Белозерского, Юрьевского, Суздальского, Смоленского княжеств, Новгородской республики. Вероятно, общая сумма ордынской дани с русских земель составляла не менее 15000 рублей в год. Конечно, размеры дани несколько колебались, и не всегда она выплачивалась. Москва, например, не платила ордынской дани в 1361-1371 и 1374-1380 гг. Иван III отказался платить дань в 1479 г., чем и вызвал на себя поход хана Ахмата, закончившийся для последнего безуспешно и приведший к ликвидации ордынской власти над Русью.
По-видимому, после взятия Москвы ханом Тохтамышем в 1382 г. размер уплачиваемой Орде дани повысился. Летописец записал, что в 1384 г. «бысть великая дань тяжкаа по всему княжению великому, всякому без отъдатка, со всякые деревни по плътине. Тогда же и златом даваша въ Орду, Новъгородъ Великыи далъ черной боръ»[31]. Полтина (1/2 рубля) была по тем временам большой суммой. Достаточно сказать, что в Пскове, земли которого не отличались особым плодородием, в конце XV в. на 1 рубль можно было купить примерно от 750 до 3900 кг зерна (47-243 пуда, смотря по урожайности года)[32]. Рубль XV в. был дешевле рубля XIV в. Поэтому не будет натяжкой сказать, что в 1384 г. каждая русская деревня должна была отдать Орде примерно по 2 тонны зерна. Если деревни того времени состояли обычно из одного-трех дворов, понятно, насколько подрывала их благосостояние ордынская дань. Кроме дани, с населения русских княжеств взимались иногда экстраординарные ханские «запросы», те же, только внеочередные, платежи. Русским людям необходимо было принимать, кормить и содержать многочисленных ордынских послов с их свитами, приезжавших на Русь с военными, дипломатическими миссиями, следивших за сбором и отправлением дани в Орду. В русских княжествах возникли даже специальные категории зависимых людей — ордынцы и делюи, обязанностью которых было содержать послов и доставлять «выход» в Орду.
Военные опустошения, произведенные Батыем, тяжелый податной пресс, наложенный завоевателями на покоренное население русских княжеств, привели к затяжному экономическому упадку Руси. Достаточно сказать, что в первые 50 лет ордынского властвования на Руси не было построено ни одного города. В 1989 г. американский исследователь Д. Миллер опубликовал любопытную статью, где статистически обработал материал о каменном строительстве в русских городах с 1138 по 1462 г. Выяснилось, что масштабы каменного строительства после монголо-татарского завоевания резко сократились. Они достигли домонгольского уровня только 100 лет спустя после Батыева нашествия[33].
