Ознакомительная версия.
Однако группировка ВВС противника также не останется неизменной. В реальном июне 1941 г. Украина не была для немцев точкой приложения основных усилий. Против ВВС Юго-Западного фронта действовала всего одна эскадра одномоторных истребителей — JG3 со 109 боеготовыми самолетами в трех группах на 21 июня 1941 г. Всего же в 4-м воздушном флоте в южном секторе советско-германского фронта было около 600 самолетов. Если же немцам придется реагировать на советский удар, то в Южную Польшу будут брошены куда большие силы. Скорее всего, на юг будет перенацелен VIII авиакорпус Вольфрама фон Рихтгоффена, в реальном 1941 г. действовавший в составе 2-го воздушного флота в Белоруссии. Помимо ударных «штук» в его составе также были одномоторные истребители в количестве трех групп (123 Bf109E/F). Наверняка этим дело не ограничится и на усиление 4-го воздушного флота будет направлено еще несколько групп «мессершмиттов».
Не будет большим преувеличением сказать, что германское командование уверенно соберет против авиации наступающего Юго-Западного фронта кулак из 1400–1600 самолетов всех типов (не считая авиации в Румынии). Соотношение сил 2500–2700 советских самолетов против 1400–1600 немецких отнюдь не обещает блистательных перспектив в воздушных боях для «сталинских соколов». В 4-м воздушном флоте будет около трех-четырех сотен Ме-109, в основном Bf109F. Это очень много, особенно с учетом высокой интенсивности использования своих самолетов немцами, до шести боевых вылетов в день. Даже если предположить, что самолеты 4-го воздушного флота будут летать всего в два раза чаще, количество самолето-вылетов германской авиации будет больше, чем у ВВС Ю-ЗФ. Соответственно больше будет влияние на оперативную обстановку.
В истории войны достаточно примеров для аналогии. Например, в операции «Цитадель» на северном и южном фасах Курской дуги в июле 1943 г. немцами было задействовано 339 одномоторных истребителей. Они, как известно, создали серьезные проблемы трем советским воздушным армиям, и ни о каком завоевании господства в воздухе речи тогда не было. При этом в июле 1943 г. в ВВС КА уже не было такого серьезного технического отставания, как в 1941 г. К тому же часть авиации Ю-ЗФ в разгар боев останется мертвым грузом в авиадивизиях армий на вспомогательных направлениях. Так что кулака из трехсот-четырехсот немецких истребителей более чем достаточно для разгрома воздушного «зонтика» над мехкорпусами Юго-Западного фронта в Южной Польше.
Отрицательно скажется на обстановке в воздухе над вырвавшимися вперед механизированными корпусами необходимость продвигать аэродромное хозяйство вслед за ушедшими вперед войсками. С этим были серьезные проблемы даже в успешном 1945 г. Вырвавшиеся на излете Висло-Одерской операции вперед советские части говорили даже о господстве немцев в воздухе. И это конец января — начало февраля 1945 г. Впрочем, точно так же Люфтваффе не всегда поспевало за наступающими моторизованными корпусами. Одним словом, мехкорпуса ожидает град ударов с воздуха, замедляющий их продвижение вперед.
Разумеется, авиация станет не единственным аргументом германского Верховного командования. Против успешно наступающего Юго-Западного фронта наверняка были бы развернуты моторизованные корпуса сразу двух танковых групп — 1-й ТГр Клейста и 2-й ТГр Гудериана. Это шесть моторизованных корпусов, около 1800 танков и САУ. Однако танки были не единственным средством борьбы в составе танковых групп. Помимо танков они могли похвастаться многочисленной моторизованной артиллерией, вплоть до самой тяжелой. Также они обладали весьма внушительной общей численностью — 160–180 тыс. человек каждая. Для сравнения: советские механизированные корпуса даже по штату насчитывали всего по 30 тыс. человек. Поэтому превосходство мехкорпусов в числе танков было, пожалуй, их единственным преимуществом.
Столкновение со свежими силами немцев произошло неожиданно. Разведывательная авиация Юго-Западного фронта состояла всего из двух разведывательных авиаполков. Они не могли эффективно освещать обстановку. Кроме того, в первые дни боев они понесли тяжелые потери от истребителей противника. Поэтому мехкорпуса двигались вперед почти вслепую. Вырвавшиеся вперед механизированные корпуса 5-й армии Потапова встретили упорное сопротивление. Они напоролись на немецкие танковые части. Танковый бой превратился в настоящее избиение Т-26 и БТ. Следующим ходом стал мощный контрудар во фланг. 1-я противотанковая бригада Москаленко сдержала первый удар «панцеров». На подбитых танках советские артиллеристы обнаружили белую литеру «G». Пленные сказали, что это означает «Гудериан» — так звали командующего их танковой группой. Вскоре на позиции противотанковой бригады обрушились пикирующие бомбардировщики. Они разбивали громоздкие зенитки, сжигали тягачи и автомашины. Противотанковая бригада дрогнула, и немецкие танки вышли к дороге, по которой осуществлялось снабжение мехкорпусов Кондрусева и Рокоссовского. Остаткам мехкорпусов пришлось отходить на восток.
Рокоссовский впоследствии написал в мемуарах:
«…на КП нашего корпуса прибыл пешком командир танковой дивизии 22 мк, насколько мне память не изменяет, генерал-майор Семенченко в весьма расстроенном состоянии, с забинтованной кистью правой руки. Он сообщил, что его дивизия полностью разбита. Ему же удалось вырваться, но, отстреливаясь из револьвера, он был настигнут немецким танком. Сумел увернуться, упал, при этом его рука попала под гусеницу танка.
Вскоре здесь оказался и один из комиссаров полка этого же корпуса, сообщивший о гибели генерала Кондрусева и о том, что их корпус разбит. Упаднический тон и растерянность комдива и комиссара полка вынудили меня довольно внушительно посоветовать им немедленно прекратить разглагольствования о гибели корпуса, приступить к розыску своих частей и присоединиться к ним» [1].
План окружения главных сил немецкой 6-й армии ударами по сходящимся направлениям на Люблин начал рассыпаться.
Тем временем замедлилось продвижение на Люблин 6-й армии. Переброшенные по железной дороге немецкие пехотные дивизии заняли оборону на широком фронте и при поддержке авиации сдержали натиск советских мехкорпусов. Они были вынуждены остановиться и ждать подхода стрелковых соединений. Однако повторного наступления на Люблин не состоялось. Авиационная разведка предупредила о сосредоточении крупных сил танков противника на флангах, но было уже поздно. Мощные удары в основание вбитого армией Музыченко в построение группы армий «Юг» клина быстро создали кризисную обстановку. Первой реакцией советского командования стало выдвижение к участкам прорыва противотанковых бригад. Но эта мера уже запоздала, оснащенные тягачами СТЗ-5 бригады просто не успели вовремя. Ясным летним днем немецкие танки с буквами «К» и «G» на броне встретились. Их встреча привела к отсечению и окружению обоих мехкорпусов и двух стрелковых корпусов 6-й армии. В окружении также оказался выехавший в передовые части член Военного совета Юго-Западного фронта Вашугин.
Командование Юго-Западного фронта было вынуждено принимать срочные контрмеры. Однако деблокирующие удары снятого с наступления на Тарное 8-го мехкорпуса результата не дали. Более того, часть сил корпуса Рябышева сама попала в окружение. Снабжение по воздуху не могло обеспечить почти 100-тысячную группировку, оказавшуюся в «котле». В этих условиях пришлось давать окруженным войскам приказ на прорыв. Лидерами прорыва стали остатки двух механизированных корпусов. Им удалось ненадолго пробить коридор к своим, через который вышла часть окруженных соединений. Большую часть своей техники окруженные мехкорпуса были вынуждены уничтожить или просто бросить. Оказавшись под угрозой плена, комиссар Вашугин застрелился.
После ликвидации «котла» под Люблином две германские танковые группы перешли в наступление против остатков 6-й армии, а также 26-й и 21-й армий. Ударом 1-й танковой группы в направлении Карпат был образован еще один «котел». Для деблокирования пришлось вводить в бой прибывшую из Забайкалья 16-ю армию и 5-й мехкорпус. Однако все попытки пробиться к окруженным частям были безуспешными. 5-й мехкорпус был пополнен Т-34 и КВ за счет свежего выпуска с заводов, но основную массу его техники составляли легкие танки. Все их атаки потерпели неудачу.
Отступление войск Юго-Западного фронта остановилось только на линии государственной границы. Не законченная постройкой линия Молотова дала опору отходящим войскам. Потрепанные дивизии стали полевым заполнением УРов. Несмотря на потери и окружение, плотность заполнения укреплений в полосе Юго-Западного фронта была достаточно высокой. Все атаки немцев на линию Молотова потерпели неудачу. Шаровые установки советских дотов легко выдерживали атаки с применением огнеметов. Установленные в дотах 76-мм казематные пушки Л-17 уверенно поражали немецкие танки. Однако возникший кризис был преодолен, и на фронте наступила оперативная пауза.
Ознакомительная версия.
