«Разум можно съесть!» — лозунг прошлых десятилетий
Как в свете вышеизложенной серотониновой теории оценивать описанное выше людоедство в средневековой Европе? Описывая симптомы эрготизма, доктор Шаретт писал: «Ненасытный голод в этих случаях почти постоянный симптом». Это понятно — спорынья понижает уровень серотонина, который и так был низкий из-за плохого питания. А серотонин не только «гормон радости», но и нейрорегулятор чувства голода. Плюс это накладывается на то, что люди тогда голодали и без всякого эрготизма (хотя связь с эрготизмом есть и в этом случае — непросто сеять, исполняя па в пляске св. Витта, трудно сеять, если «огневица» сжигает изнутри, а руки и ноги уже отвалились, нет смысла сеять, если в религиозно-галлюциногенном экстазе ждешь апокалипсиса и т. д.). Вспомним также тот факт, который так не любят признавать романтики и гуманитарии, но факт уже многократно доказанный — люди прирожденные каннибалы и несут в себе инстинкт каннибализма. «Если людоедство — свойство нашего с вами вида, то понятно, что только жестокое подавление этого инстинкта сдерживает его реализацию» — писал профессор Дольник. А если такого подавления нет? Если люди в таком состоянии, что моральные запреты не действуют (а с учетом галлюциногенного отравления вообще не осознаются)? Есть ли что-то странное в массовом средневековом людоедстве в Европе? Нет, подавленный инстинкт рвется наружу. Сложно только сделать правильный вывод — это христианство спровоцировало каннибализм своим догматом пресуществления и призывами есть «плоть сына человеческого» или само появление такого догмат было вызвано необходимостью перенаправить уже существовавшее в Европе массовое людоедство на поедание безобидного «Хлеба-Тела»? Ведь настоящий христианин должен искренне верить, согласно действующим догматам православия и католицизма, что причащается не вином и хлебом, а кровью и мясом, (псевдо)реализуя таким образом каннибальские инстинкты. Но если закон о запрещении «поедания ведьм» не смог остановить каннибализм, то могли ли это сделать облатки? Судя по последовавшему описанному во множестве хроник людоедству в Европе и во время Первого Крестового Похода, поедание «Тела Христа» панацеей тоже не явилось.
Уйдем теперь немного в сторону от христианства, или точнее в глубину веков, к вопросу, так волновавшего Теренса Маккенну — что же именно, способствующее возникновению разума, ели наши обезьяноподобные предки. О том, что таким фактором была именно еда, задумывался не только именитый этноботаник. Нетрадиционный ответ на такой вопрос был представлен немецким (псевдо)ученым Оскаром Киссом Маэртом еще в 1971 году в книге «Начало было концом» (Am Anfang war das Ende). Эволюция человека по Маэрту началась благодаря каннибализму. Основываясь на доказанном факте, что каннибализм был распространен во всех частях мира, Маэрт предложил искать истоки этого каннибализма среди обезьян — предков человека, которые, якобы, поедали мозг своих жертв, что делают некоторые охотники и сегодня. Маэрт считал, что мозг человека ценился из-за того, что усиливал сексуальную потенцию, причем эта тяга остается на всю жизнь и передается по наследству, а вместе с тем оказалось, что поедание мозгов положительно влияет также и на умственные способности По Маэрту, такая специфическая диета увеличила размер мозга, сексуальную активность и психические возможности обезьян, хотя часто сопровождалась безумием. При этом чрезмерный рост мозга, вызванный каннибализмом, приводил к его неустойчивой работе, что проявлялось в недостаточности логики, галлюцинациях, ненадежности суждений и боязни размышлений. Таким образом, мысль о том, что человеческая история в немалой степени зависит от того, что этот человек ест, порой принимает совершенно, казалось бы, неожиданные формы.
Книге Маэрта, хотя совершенно неизвестной в России в отличии от подобной работы профессора Б.Ф. Поршнева, на западе повезло больше. В 1973 году она была переведена на английский (The Beginning Was the End) и стала достаточно хорошо известна, в основном, благодаря модной тогда группе «Дево» (The De-Evolution Band), участники которой еще раньше прониклись идеями Маэрта и именно на этом выстроили кредо группы. На их концертах книга даже раздавалась бесплатно. Лозунг Маэрта «Разум можно съесть!» («Intelligence can be eaten!») стал очень популярен. Обратной стороной такой популяризации, естественно, явилась профанация идеи, и книга стала считаться псевдонаучным вымыслом. Отнюдь не утверждая, что она таковым в действительности не является, попробуем все же поискать рациональное зерно. Не в самой книге (вряд ли его можно там найти), а в истоках ее появления. На чем именно основывались утверждения как Поршнева, так и Маэрта? Только ли на больном воображении?
Первый их общий постулат — распространенность каннибализма в доисторические времена — сомнений не вызывает. Не найдено не одной стоянки древнего человека, где бы не было разделанных для вынимания мозга костей — в том числе и человеческих. За последнее время таких археологических находок добавилось очень много — в Испании (нагорье Сьерра Атапуэрка — eudald carbonell), Франции (П. Вилла), Англии (dr. mark horton) и в России— (грот Еленева — Тернер, на Валдае и в Прикарпатье — Русанова) и т. д. Считается, что наши прямые предки — кроманьонцы, придя в Европу, решили проблему уже живших там неандертальцев быстро — их попросту съели. Пока это еще гипотеза, но разделанные кости неандертальцев были обнаружены, например, командой испанских ученых во главе с Антонио Росасом из Национального музея естествознания в Мадриде. На костях, найденных в подземных пещерах Эль-Сидрон, имеются надрезы, сделанные острыми предметами — явное свидетельство того, что и 43 тысячи лет тому назад практиковался каннибализм. «Когда-то сюда пришли парни, которым нужен был головной мозг из черепов разумных существ и костный — из их костей». — говорит Росас, показывая извлеченные фрагменты черепа и длинной кости руки — оба с изломанными краями. Ученые допускают, что этот каннибализм мог иметь какое-то символическое значение. Но окончательно установить, кто были эти каннибалы: сами собратья-неандертальцы или их соседи Homo sapiens, пока не представляется возможным.
Людей продолжали поедать и в последующие тысячелетия, о чем свидетельствуют анализы, проведенные недавно группой Ричарда Марлара и доказывающие присутствие человеческого миоглобина в кухонных горшках, найденных на территории нынешнего юго-западного Колорадо. Марлар обнаружил гемоглобин людей также и в человеческих копролитах — окаменелых испражнениях. Более убедительного доказательства существовавшей практики каннибализма найти было бы трудно. Стоит добавить, что Маэрту в то время также вряд ли были известны такие доказательства, как связь каннибализма и болезни «куру» на Папуа Новая Гвинея — вирусолог Гайдузек (d. carleton gajdusek) получит Нобелевскую премию за вскрытие такой связи лишь в 1976 году — через пять лет после выхода книги Маэрта. Прекратить эпидемию куру оказалось очень просто — власти Папуа Новая Гвинея строго запретили населению есть мозг умерших родственников. Болезни не стало. Недавние же исследования Саймона Мида и Джона Коллинджа из Центра изучения прионовых инфекций лондонского university college показали, что большинство людей обладают защитным геном MV, позволяющим не заразиться прионовыми инфекциями (куру) при поедании мозга. От куру умирали только те, кто такой защитой не располагал. «Комбинация mv доминирует у исследованных популяций во всем мире», — утверждает Мид. Так как ареал распространения таких генов покрывает четыре материка, ученые заключили, что это может быть своеобразным последствием естественного отбора при каннибализме.
Тезис Маэрта о том, что «поедание мозгов положительно влияет на умственные способности», тоже, по крайней мере, не случаен. Станислав Лем в «Summa technologiae», отмечая, что «сейчас каннибализм признают иногда творческим фактором антропогенеза» (отметьте: книга Лема вышла в 1967 году, до работ Маэрта и Поршнева, а Лем ссылается на уже существующие взгляды), объяснял такие теории так: «Итак, «изобретение каннибализма» явилось ускорителем умственного прогресса, поскольку из-за внутривидовой борьбы выживали только особи с наиболее сообразительным умом». Но Маэрт вкладывал другой, куда более биохимический смысл в свое выражение «Разум можно съесть!» Выражение это могло иметь смысл совершенно буквальный — ведь автор должен был знать о нашумевших тогда (и совершенно забытых сейчас) странных опытах с планариями. Эти эксперименты Джеймса Макконнелла (McConnel, 1962) из Мичиганского университета с червями-планариями стали примечательной страницей истории изучения памяти. В поисках вещества — носителя памяти — ученый экспериментировал с «обучением» планарий. В частности, один из вариантов таких опытов — скармливание необученным планариям массы, состоящей из тел обученных планарий. Планарии-каннибалы при этом обучались значительно быстрее контрольных. Макконнел и его сотрудники вырабатывали у планарий условную реакцию на включение лампочки, которое сопровождалось электрическим ударом. Поскольку планарии — это животные, пожирающие себе подобных, исследователи растирали в порошок обученных планарий и скармливали необученным. Черви-каннибалы, питавшиеся «образованными» сородичами, обучались быстрее и лучше тех, что питались «неграмотными», условные реакции на свет формировались у них гораздо быстрее. Далее — выделенная из планарий-доноров РНК вводилась планариям-реципиентам. При этом тоже был достигнут эффект переноса навыка. Сходные результаты были получены Макконнеллом в 1970 году на крысах. В ходе экспериментов планарий не только скармливали друг другу, но и нещадно резали на кусочки. Результат был тот же. «Планария — ходячая загадка и бесконечный повод для философских суждений на тему: «Что есть разум? — поражался профессор Глэдис Брейв тому, что обе половинки разрезанного червя помнят о пытках током, — когда память о негуманном эксперименте сохраняет червь, бывший головой планарии, это понятно, а вот когда все помнит червь, бывший, миль пардон, попой… Действительно, что есть разум?»
