Молитвенники были отпечатаны в разных городах мира: Варшаве, Петракове, Вильно, Кракове, Люблине, Вене, Редельайме, Иерусалиме, Берлине, Житомире, Одессе, Черновцах, Бердичеве. Книги были переведены с иврита на разные языки, в том числе более 20 книг — на идиш. Почти половина книг была польского издания. Некоторые из них были напечатаны с переводом ещё на старый идиш, который давно вышел из употребления. Несколько фрагментов молитвенников попалось с переводом на старый русский язык.
Пять книг были комментарием для простых верующих и женщин — «Цеэна Уреэну», что в переводе с иврита означает «Пойдите и поглядите», одной из них более 170 лет. Более пятидесяти книг были книги «Махзор» в различном варианте. По мнению р. М. Шайнера, это свидетельствует о том, что в дни еврейских праздников в синагоге собиралось довольно большое число прихожан.
В некоторых молитвенниках р. М. Шайнер нашёл в текстах молитву, посвящённую русскому царю, в которой выражались преданность и верноподданнические чувства евреев к государю. В ней они обращались с просьбой к Богу благословить Царя Александра Николаевича и его жену Марию Александровну, его сына Николая Александровича, других сыновей и дочерей и чтобы его враги умерли пред его ногами, чтобы он имел успех на престоле.
В одном из пакетов были календари, составленные прихожанами в виде рукописи и фотографий, которых насчитывалось 15 штук. Один из календарей 1920–1921 года сочетал в себе еврейский, григорианский и юлианский календари. В некоторых календарях были записи на идише, сделанные от руки, с пометками дат и годовщин, по всей видимости, родных людей. Мы насчитали также более десяти табличек, которые вывешиваются в синагоге при проведении различных молитв. Один из рукописных документов оказался образцом «Ктубы» — брачного контракта, в котором фиксируются обязательства мужа по отношению к жене.
Среди вещей была шапочка для кантора, 15 очень старых талесов, 6 ручек для свитков Торы и 4 покрывала, в которых они хранились, 9 парохет, 29 мешочков для тфиллин, талес, молитвенников, гусиное перо, высохший кожаный пергамент для тфиллин.
В одном из небольших пакетиков, в котором были какие-то обрывки верёвочек и листков страниц, ребе М. Шайнер узнал «гнизу», где специально хранятся обрывки текстов священных книг, уже ненужные списки, рукописи.
Но, пожалуй, самой важной и драгоценной находкой стала небольшая часть настоящего свитка Торы, которая содержит полную главу Ваикра. Вместе со свитком были две старинные деревянные ручки Торы. Сегодня все эти находки нашли достойное место в Музее иудаики биробиджанской синагоги. Почти каждый день музей принимает посетителей и гостей города.
По крупицам будет восстанавливаться история биробиджанской синагоги. Это необходимо для восстановления исторической справедливости по отношению к тем людям, которые, несмотря на гонения и страх, остались преданными своей вере.
В подготовке материала были использованы данные исследований Я. Бабицкого, Д.И. Вайсермана, докторов исторических наук Е.С.Гениной, Г.В. Костырченко, В.В. Романовой, документы Государственного архива ЕАО, сделаны переводы с иврита и идиша из книг, изданных за рубежом, приведены воспоминания родственников бывших прихожан синагоги. Здесь приводятся классификации книг и религиозных атрибутов, оставшихся после сгоревшей в 1956 году старой синагоги, которая была проведена при содействии раввина М. Шайнера и руководителя общины «Бейт Тшува» Д. Кофмана.
Творческое наследие профессора Б. Л. Брука
Б. Л. Брук
Борис Львович Брук родился в 1885 году в небольшом еврейском местечке Мезени Черниговской губернии в бедной семье ремесленника. Его краткая биография, написанная на основе воспоминаний дочери, ряда документов, хранящихся в областном краеведческом музее, областном Государственном архиве, была мной представлена в научном журнале «Региональные проблемы» ДВО РАН и книге «Лехаим, Биробиджан». В 2011 году мне удалось получить ряд новых материалов, изучение которых дает возможность значительно расширить наши представления о научной работе и творческой деятельности Б. Брука как учёного, писателя и поэта. Переданный его внучкой — Натальей Ботвинник — личный архив Б. Брука позволяет по-новому оценить его участие в деятельности КОМЗЕТа, лучше понять его роль в выборе территории будущей Еврейской автономии, его творчество, которое пока остаётся неизвестным для жителей нашей области, где ему недавно было присвоено посмертно звание «Почетного гражданина Еврейской автономной области». Несомненно, что это будет вкладом и в мировую летопись истории еврейского народа, которая обогатится новыми историческими фактами его биографии.
Имя Б. Брука, к сожалению, не было внесено в последнее издание Российской еврейской энциклопедии, хотя имеющиеся документы, на мой взгляд, показывают масштабность этой фигуры, широту его научных взглядов в период работы в различных научных учреждениях и в КОМЗЕТе. Именно как профессор, учёный он подвергся преследованиям со стороны власти, был заключён в тюрьму, а затем выслан на поселение. После ссылки была самоотверженная работа в Еврейской автономной области, куда он по собственному желанию был направлен после освобождения.
Изучение полученных нами документов можно разделить на две группы. К первой необходимо отнести автобиографию Б. Брука: он написал ее дважды — в 1934 и 1937 годах, затем она была несколько раз напечатана и отредактирована: в 1938, 1943, 1946-47, 1955 и 1958 годах. В ряде вариантов автобиографии названы основные научные работы, выполненные Б. Бруком в разные годы.
В полученных нами документах имеется около двадцати опубликованных работ, а также список научных трудов, напечатанный в 1937 году и частично исправленный от руки в 1946 году. На его основе в 1946 году был напечатан более полный Список основных научных трудов Б. Брука, который подписан автором и заверен Учёным секретарём Дальневосточного научно-исследовательского Института земледелия и животноводства.
Особый интерес в этом списке вызывают записи, сделанные Б. Бруком от руки под номерами 12 и 15 — зачёркнутые им же. В первой речь идёт о казачьих и корейских хозяйствах в Приамурской полосе, а во второй от руки сделана запись о том, что, по всей видимости, Борис Брук написал работу под названием «Биробиджанская опытная станция» и, возможно, отправил её в журнал «Вестник Академии наук» в 1938 году. О работе учёных Биробиджанской опытной станции известны лишь отрывочные сведения, и если такая монография существовала, то крайне интересно было бы изучить эту работу.
К документам этой группы следует также отнести справки, выписки, письма из различных государственных органов и учреждений, датированные с 1926 по 1949 годы, в том числе заполненный Б. Бруком Личный листок по учету кадров, в котором отражена его трудовая деятельность с 1910 по 1949 годы. Сохранились читательский билет Б. Брука в Государственную библиотеку В.И. Ленина и несколько его фотографий, сделанных в разные годы. Изучение этого блока документов вкупе с автобиографическими рассказами позволяет составить наиболее полную биографию и проследить становление Б. Брука как учёного и общественного деятеля.
Борис Брук после смерти отца в возрасте 4 лет остался сиротой и находился на попечении дедушки и бабушки, которые научили его читать молитвы по религиозным книжкам. В возрасте семи лет его взяли на воспитание в бездетную семью брата отца, где потом он был усыновлён. Уже в те годы Борис приобрёл славу способного и многообещающего мальчика, для которого был уготован путь религиозного воспитания и обучения. Чтение книг не прошло для него бесследно, и много лет спустя знание Торы, других религиозных книг, заложенное с детства, выльется в создание рассказов на библейские темы. Свою мать, которая после смерти мужа уехала к родителям в Минскую губернию, он ещё раз увидел в 12 лет и больше о ней даже не слышал.
Практически самоучкой в 1906 году Борис экстерном, с золотой медалью, заканчивает Первую Киевскую классическую гимназию. С 15 лет Брук стал жить своим заработком — уроками математики, о чём мы узнаём из его рассказа «Увядшая любовь». После окончания гимназии он одновременно начинает готовиться к поступлению в двух направлениях — в университет и политехнический институт. Блестяще сдаёт экзамены в оба учебных заведения, но принимает решение поступить на сельхозотделение в Киевский политехнический институт, где увлекается экономикой сельского хозяйства и в 1912 году защищает дипломную работу. Как написал Брук в своём дневнике, выбор был вызван тем, что именно «в плоскости сельского хозяйства» он видел «возможность экономического и политического возрождения еврейского народа. Не так много случаев в жизни…, когда он проявил цельность внутренних устремлений и реальных поступков».
