В рюмки наливают вино, из рюмок немного вина выплескивают на стол и приговаривают: «Это для вас, дзяды!» Затем выпивают. Затем от каждого кушанья в особый сосуд отделяется по ложке каждого кушанья, а твердого — по куску. Все это для умерших душ. Это отделенное кушанье ставится на окно или за окном, чтобы пришедшим душам удобно было есть. Первыми едят души родственников. Затем начинают есть и пить живые. После окончания трапезы все живые прощаются с душами умерших и говорят:
Святые дзяды! вы сюда приляцели
Полицели,
Ляцете — ж цатерь до себя,
Скажите, чаго ящо вам треба,
А лений (лучше) ляците до неба.
В Олонецком крае этот обряд проходит так. Готовят поминальный обед. Затем родственники умершего выходят из избы навстречу невидимым дорогим гостям и говорят: «Вы устали, родные, покушайте же чего-нибудь. Чай, зазябли, родные, погрейтесь!» Они провожают невидимые души в дом. Их усаживают у домашнего очага, а сами живые усаживаются за стол. Перед последним кушаньем (киселем) хозяин выпускает из окна на улицу тот самый холст, при помощи которого покойники в свое время опущены были в могилу. При этом хозяин обращается к душам со словами: «Теперь пора бы вам и домой, да ножки у вас устали, не близко ведь было идти — вот тут помягче — ступайте с Богом!»
Похоронные причети подтверждают поверье в то, что время от времени души покойников заглядывают в свою прежнюю обитель, что они приходят на свое «широкое подворьице» и смотрят «на житье-бытье» своих здравствующих родных. Как только умирает кто, близкая родственница причитает ему:
Когда ждать в гости, люби моя гостибище?
В полночь ли ждать по светлому по месяцу,
Али в полдень ждать по красну солнышку?
Аль по вечеру да ждать тебя ранешенько?
В другой причети говорится:
В ци ты зимовой порой тридзеть,
А ци ты летней.
Или:
Видкиль нам тебе выглядаты?
Из якой стороны?
Или так:
Мы бы вышли тебя сритити
Далеко да во чистом поле,
Не ушай, скажи, красно мое на золоте.
Так прийди
Ты во свой за бладетный дом
Мы тебя будем ждать да дождаться.
Души умерших родственников обязательно отзываются и приходят.
Невеста после похорон матери обращается:
Выходи, родимый батюшко, —
На мосты да на кленовые,
Ты стричай да дорогу гостью,
Свет родиму мою матушку…
Бог даст да дорогу гостью,
Дорогу гостью сердечную…
У самой гостьи дочь просит благословения:
Так благослови, родима матушка,
Меня горюху, бедну сироту!
После этого дочь выходит на середину избы, кланяется и благодарит ее:
Тебе спасибо, мила матушка,
На частном благословеньице!
Мы уже говорили, что у наших предков-язычников грешников на том свете не жарили на сковородках, а праведников не баловали в раю. На том свете все было естественно, как и на земле. Вся система верования у язычников была очень целесообразной, целеустремленной. Ее цель была в том, чтобы каждый человек жил честно, справедливо, выполнял свой долг перед родителями, старшими, и вообще обществом. Чтобы не было беспризорных детей, брошенных родителей, нищих сограждан. Боги помогали людям своей опекой, но они были и требовательными. Мало кто позволял себе нарушать их запреты. Напомним, что даже кричать в лесу и ломать ветки без необходимости запрещалось. Но запрещалось не под страхом побиения камнями (как у иудеев), а запрещалось богами, берегинями, совестью человека. Основной упор делался не на насилие, не на страх, а на понимание, на совесть.
Если же воспитывается раб, неполноценный, душевно надломленный человек, то он не может быть опорой семьи, общины, рода, общества. Это наши предки понимали хорошо, они это усвоили от самой природы, от сути жизни. Поэтому в их представлении не было никакого ада, никаких загробных истязаний души, никакого насилия.
Мы уже видели, что наш предок представлял страну отцов по-разному: и как теплый, зеленый островок жизни, и как мрачный, темный, холодный уголок. Покойники в стране отцов жили по законам природы: то замирали, цепенели зимой, то возрождались летом. Наш предок не делил умерших на грешников и праведных. И он был прав. С приходом христианства народ погрузили в сплошной страх. Страх в этой жизни и муки в загробном мире. Может ли в страхе нормально развиваться общество, семья? Конечно нет. Боги славян-язычников были добрыми. Правда, проявлялось в некоторой мере и зло, но не было богов-карателей за грехи. Это было воспитание пониманием и добротой. Только такая педагогика может дать истинный результат. Розгами воспитать доброго человека нельзя.
Кстати, у пресловутых греков и римлян, которых многие пытаются ставить выше славян, были боги-каратели, боги, нагоняющие страх. Мы должны гордиться тем, что наши предки были на самом деле намного выше. Может, именно поэтому и сейчас «высокоразвитые» народы не способны понять душу славян, душу русских. Только свободный человек может быть добрым, благородным, прощающим.
Живые росли и жили под покровительством своих предков, которые о них заботились, которые их охраняли. Предки, основатели рода, были главными богами для наших отцов и дедов. Именно с этим главным стержнем личности и общества неистово боролось христианство. Его острие было направлено против Рода и Рожениц. В христианском документе сказано: «Аще се Роду и Рожанице кроют хлебы и сиры и мед? Бороняше велми (Епископ): негде, рече, молвить: горе пьющим рожанице». В Паремийнике (1271 г.) сказано: «Вы же оставльшеи мя и забывьшеи гороу стоую мою и готовающеи рожаницам трапезу и исполнающе демонави чърпанию, аз предам вы во оружию».
Позднее, в XIV в. в «Слове некоего холюбце ревнителя, по правой вере», сказано: «Не подобает крестяном игор бесовских играти, иже есть плясьба, гульба, песни бесовьскыя и жертва идольская, иже огневи молятся под овином: и Перуну, и Роду, и Рожаницам, и всем иже суть им подобна». То, что было естественным, христианские блюстители называют бесовским. Позднее, в XVI в., находим такой текст: «То иже служат Богу и волю его творят, а не Роду и Рожаницам кумиром суетным, а вы поете песнь бесовскую и Роду и Рожаницам». Еще раз подчеркнем, что это чистейшая ложь — никакой бесовщины в песнях наших предков своим пращурам-богам не было и быть не могло.
Тут важно подчеркнуть, что и по прошествии шести веков после крещения Руси народ молился своим богам, своим предкам. Христианство, несмотря на страшное насилие, не смогло вытравить из народа его душу, его веру, его надежду, его традицию. А боролись всеми правдами и неправдами. Старались оболгать, опошлить, деформировать веру предков всеми возможными средствами.
Напомним, что Рожаница — это обоготворенная родоначальница. По сути Рожаницы — это Mataras индусов, то есть родоначальницы (родоначальники были многоженцами). Род — это обоготворенный предок. Значит, Рожаницы — это обоготворенные предки — праматери. Рожаницы — это источник плодотворящей возрождающей к жизни силы, это наша Праматерь. И молитвы Праматери христианские отцы назвали бесовскими! Но справиться с нею они так и не смогли. Им ничего не оставалось, как слить воедино Праматерь-Рожаницу и Пресвятую Богородицу. Так они законную трапезу в честь Рожаниц стали совершать в честь Пресвятой Богородицы. При рожаничной трапезе стали петь тропарь Богородицы.
Наши предки почитали не только Рода и Рожаниц, но и вообще души умерших. Отсюда почитание старших, которое мы утратили. Народ называл их «святыми родителями». В древнее время почитанию их посвящались особые дни — праздники: Купалы, Масляница, Красная горка, Радуница и др.
Человеку нужен идеал, образец для почитания, утешитель, лоцман по трудным дорогам жизни. Для наших предков ими были умершие предки, прашуры. Верили в души умерших даже христиане. Об этом говорят следующие слова из Ипатьевской летописи (под 1173 г.):
«И поможе Бог Михалкови и Всеволоду на поганей дедьня и отьня молитва». Закончим словами Соболева: «В языческой Руси не было представления об аде с его муками, иначе трудно было бы предположить, что предки, видя душу во аде, считали ее священной, божеством, а тем более могучей покровительницей, видя эту могучую покровительницу саму связанной муками ада за ее греховную земную жизнь и саму нуждающуюся в усиленной помощи».
Но у наших предков не было и рая в христианском смысле слова. Он так же нереален, как и ад.
ЗАГРОБНАЯ ЖИЗНЬ ПО-ХРИСТИАНСКИ
Наш предок стремился установить справедливую жизнь на земле. Поэтому он не готовил на том свете умершим никаких специальных, изощренных мук. Он допускал, что в загробный жизни может быть все — и холод, и мрак, и многое другое малоприятное. Собственно, как и на земле.
