Ознакомительная версия.
За это же время наши войска ЗАХВАТИЛИ следующие трофеи: танков – 34, орудий разного калибра – 278, минометов – 184, пулеметов – 860, автомашин – 1635, тракторов и тягачей – 60, подвод с грузами – 930, лошадей – 1567.
ВЗЯТО В ПЛЕН 15 102 немецких солдата и офицеров. 7 июля нашим войскам сдались в плен командир 41-го танкового корпуса немцев генерал-лейтенант Гофмейстер, командир 60-й моторизованной дивизии генерал-майор Штейнкеллер, командир 707-й пехотной дивизии генерал-майор Гир. Бои по уничтожению отдельных разрозненных групп противника продолжаются».
8 июля частям 121-го стрелкового корпуса, после неудачной попытки переправиться через Птичь у Самохваловичей, сдался в плен с группой своих офицеров генерал-лейтенант Мюллер, который на допросе показал: «Наше положение стало невыносимым. Войска рассеялись по лесу… утрачена всякая связь. Мы оказались изолированными. Несли большие потери. Были тысячи раненых солдат. Их оставляли без всякого внимания, не имея возможности оказать помощь. Все голодали…»[115].
На предложение обратиться к своим окруженным войскам генерал, уже прекрасно понимая бессмысленность дальнейшего сопротивления, написал боевой приказ[116]:
«Солдатам 4-й армии, находящимся восточнее реки Птичь!
После недельных тяжелых боев и маршей наше положение стало безнадежным. Мы выполнили свой долг. Наша боеспособность практически сведена на нет, и рассчитывать на возобновление снабжения не приходится. По сообщению Верховного командования вермахта, русские войска стоят уже под Барановичами. Последние пути через ближайший водный рубеж нам перерезаны, и прорвать кольцо своими силами мы не можем. У нас огромное количество раненых и солдат, отбившихся от своих частей.
Русское командование обещает:
а) медицинскую помощь всем раненым;
б) офицерам оставить ордена и холодное оружие, солдатам – ордена.
От нас требуется: собрать и сдать в исправном состоянии все наличное оружие и снаряжение.
Положим конец бессмысленному кровопролитию!
Приказываю:
Немедленно прекратить сопротивление; собраться группами по 100 человек и более под командованием офицеров или старших по званию унтер-офицеров; сконцентрировать раненых в пунктах сбора; действовать четко, энергично, проявляя товарищескую взаимопомощь. Чем большую дисциплинированность мы покажем при сдаче, тем скорее будем поставлены на довольствие.
Настоящий приказ надлежит распространять устно и письменно всеми имеющимися в распоряжении средствами».
И это обращение, напечатанное во многих экземплярах, было разбросано с самолетов над вероятными местами расположения немецких частей. И, подчиняясь приказу, из лесов начали выходить и сдаваться группы вражеских пехотинцев, артиллеристов, танкистов, саперов, строителей, тыловиков. С каждым днем непрерывно возрастало количество взятых в плен вражеских солдат и офицеров, захваченной боевой техники. Только за 9 и 10 июля в Минском котле в плен было взято свыше 3500 солдат и офицеров, в качестве трофеев захвачено 12 танков, 30 орудий и 100 автомашин.
В результате боев по разгрому окруженной группировки противника только войска 31-й армии с 4 по 8 июля уничтожили 8500 и взяли в плен 15 000 солдат и офицеров противника, подбили и сожгли 24 танка и 17 штурмовых орудий, около 500 автомашин. В качестве трофеев было захвачено 98 полевых и 14 штурмовых орудий, 22 танка, 380 станковых пулеметов, 50 тягачей, 900 лошадей и большое количество другого военного имущества[117].
С 8 июля, выполнив свою задачу, с кольца окружения начали выводиться дивизии 113-го стрелкового корпуса, передавая свои участки обороны частям 33-й армии. Корпус генерала Олешева получил приказ продолжать наступление в направлении Лиды, куда продвигались и другие соединения 31-й армии, взаимодействуя с бригадами 2-го гвардейского танкового корпуса.
А оставшиеся на кольце окружения воинские части продолжали уничтожать остающиеся в окружении небольшие группы и отряды противника, проводя прочесывание местности. Наблюдение с воздуха осуществляли самолеты По-2, экипажи которых, обнаружив местонахождение врага, сбрасывали в расположение наших частей записки с указанием района, численности и направления движения колонн противника. Это существенно помогало нашим подвижным подразделениям в ликвидации обнаруженных вражеских отрядов.
Эффективно продолжала действовать по несдавшемуся врагу и штурмовая авиация. Посетивший один из районов разгрома вражеской группировки секретарь ЦК КПБ П.К. Пономаренко сообщил в Москву: «На днях мы обнаружили и осмотрели юго-восточнее Минска огромный укрепленный лагерь немцев, полностью уничтоженный нашей штурмовой авиацией. Этот район производит потрясающее впечатление по масштабам разгрома и по демонстрации мощи нашего воздушного флота. Одна из немецких групп, получив сведения о взятии Минска, построила укрепленный район, в котором засело более 11 тыс. немцев, несколько сот танков, много орудий, более 5000 бронемашин. Обнаружила и уничтожила эту группировку наша 14-я штурмовая Сталинградская Краснознаменная дивизия. В лагере на месте осмотра лежало 5 тыс. трупов немецких солдат и офицеров и более 5 тыс. сожженных различных машин, большое количество уничтоженных боеприпасов…»[118].
Но некоторые германские части и подразделения продолжали вести боевые действия, заранее обрекая себя на гибель.
Полная ликвидация окруженных частей противника в Минском котле была завершена 12 июля, но еще долго партизаны, подразделения охраны тылов и местные жители отлавливали скрывавшиеся в лесных массивах небольшие группы немецких солдат и офицеров, не терявших надежду на выход к своим войскам. Некоторым разрозненным немецким отрядам все же удалось через леса и болота пробраться вслед за удаляющимся на запад фронтом и в течение августа 1944 года выйти в расположение своих войск.
Но значительная часть войск группы армий «Центр» так и была уничтожена или пленена в районе Минска, где немцы потеряли свыше 70 000 убитыми и около 35 000 пленными своих солдат и офицеров, в том числе и 12 генералов. Генерал Зигфрид фон Вестфаль так характеризовал произошедшее под Минском событие по очередному разгрому войск группы армий «Центр»: «Конец приближается… Лишь рассеянные остатки 30 дивизий избежали гибели и советского плена»[119].
А 16 июля 1944 года в Минске на бывшем ипподроме состоялся митинг трудящихся города и парад партизанских отрядов, в котором приняло участие около 30 000 мужественных людей.
17 июля 1944 года по центральным улицам Москвы было проконвоировано 57 600 солдат, офицеров и генералов вермахта. Они наконец увидели Москву, но не так, как им хотелось. Увидели этот «парад», продолжавшийся около трех часов, и москвичи. А вслед за колоннами пленных, символически смывая оставшиеся после них на асфальте следы, проехали поливочные машины.
Тяжелые бои все эти дни июля продолжались на правом крыле 1-го Прибалтийского фронта, где соединения 6-й гвардейской армии встретили ожесточенное сопротивление противника в районе Даугавпилса. Маршал Василевский, убедившись, что командование группы армий «Север» не намеревается выводить свои войска из Прибалтики, принял на себя ответственность и перенес направление главного удара войск 1-го Прибалтийского фронта с юго-запада (как это предписывалось Ставкой ВГК) на северо-запад. В соответствии с этим решением командующий фронтом 11 июля поставил перед своими войсками следующие задачи[120]:
– 6-й гвардейской армии генерала Чистякова, сковав противника на своем правом фланге и в центре, левым крылом, взаимодействуя с частями 4-й Ударной армии, обойти даугавпилсскую группировку врага с юга и развить наступление на Рокишкис;
– главным силам 43-й армии генерала Белобородова продолжать наступать на Паневежис, а одним корпусом нанести удар на Даугавпилс, содействуя войскам 6-й гвардейской армии во взятии города;
– войскам 39-й армии продолжать наступать в направлении Укмерге, после овладения которым нанести удар на Кедайняй, а частью сил содействовать войскам 3-го Белорусского фронта во взятии Каунаса.
А пока все три армии фронта генерала Баграмяна временно перешли к обороне на достигнутых рубежах, проводя необходимую перегруппировку сил, подтягивая приотставшие части и артиллерию, осуществляя подвоз боеприпасов, готовясь к выполнению поставленных перед ними боевых задач. К этому времени соединения 6-й гвардейской армии заняли населенные пункты Борковичи, Головщица, Дерновичи, Зябки, железнодорожную станцию Свольна, с тяжелыми боями пробиваясь в направлении Даугавпилса. Части генералов Белобородова и Людникова освободили Зарасай, Даугайляй, Утена, Дукштас, Гиедрайчай, все глубже и глубже вклиниваясь в оборонительные порядки войск группы армий «Север».
Ознакомительная версия.
