И так провозгласили Святослава каганом, и многие знатные русинги так же головы себе выбрили, кои из древних родов происходят. И был пир велик.
И послали к Никифору-базилевсу с требованием признать каганский титул за Святославом и ровнею императору ромейскому, — по закону-де так и ежели хочет тот помощи русской в войне с болгарами. И согласился на то базилевс. Весною прибыл изнова в Киев Калокир-патрикий, привезя письмо милостивое от Никифора-императора, в коем тот величал Святослава каганом наследным русским и хазарским и предлагал Святославу Болгарскую землю.
Блаженная же Ольга радовалась за сына и за Русь, приявшую столь великую славу от базилевса, но при том заклинала Святослава отказаться от войны, говоря, что обманут его греки, лукавством своим славные. Ответил ей Святослав: «Не хуже я Симеона царя, а воюю лучше. Ежели будут греки лукавы, пойду на Царьград. Хазар ведь растрепал я и каганат их уничтожил, что столь долго веков кровь русскую сосал. Ромеи не сильнее хазар будут, коли столь долго не могли их победить; я же смог. Одолею и греков, ежели против роты своей пойдут».
И стал собирать Святослав войско свое в поход. Послал он к уграм, зовя их на греков по слову их прежнему. Послал к печенегам союзным с подарками и призывом на болгар идти, по старой вражде их. Послал и к болгарам, ища среди них недовольных царем Петром, дабы помогли те ему одолеть царя.
Пришли на Киевскую землю ясы и касоги по зову Святославову, желая вместе с ним воевать болгар, — дали ведь они ему клятву верности.
Так собрал Святослав войско невиданное, огромное — из руси, варягов, славян, кривичей, северян, печенегов, ясов, касогов и иных многих, и августа месяца 13 дня сел с войском на корабли и отправился вниз к Днестру — там намечено было место встречи с союзными уграми и печенегами. Комонные же полки берегом пошли.
Спустившись до Лукоморья, стал Святослав с русью на Березаниострове, конные же полки его собирались меж лиманами, ожидая угров и всех печенегов.
Когда же собрали болгары урожай, перешло войско Святославово Дунай и стало разорять страну Болгарскую; царь же Петр не смел выйти со своим войском против силы русской. И много тогда зла сотворили русы болгарам; помнят о том здесь и ныне, и зло большое держат на русов.
Ходили русы в се же лето из Тмутаракани на Итиль степью — начали бо собираться там выжившие прежде воины и беженцы хазарские. Вел их Волк-воевода через Семендер, и город снова попалил, и с виноградниками тож. И Итиль сжег изнова.
Печенеги же грабили вежи черных хазар и много людей попленили, в челядь обращая.
Ромеи же воевали в это время в Киликии под водительством Иоанна Цимисхия, и много земель завоевал он там, а также в Сирии и Месопотамии. Тогда поднялся там народ против ромеев, и Цимисхий усмирял их. После же осадил Антиохию.
В лето 6476 (968). Перезимовал Святослав с войском своим в Переяславце, емлющи дань с греков за то, что одолел он болгар и гордыню царя их Петра усмирил.
Болгары же сидели в городах своих и посылали к царю греческому, изъявляя покорность ему и прося удалить русов из Болгарии. Иные же из вельмож болгарских ненавидели царя Петра и приходили к Святославу, прося взять их в войско его; иные же приходили так, чаючи получить у князя русского грамоту охранную — от разорения печенежского и угорского. Не велел ведь князь Святослав своим поганым зорить земли и поместья союзников русских в Болгарии.
И так сидел Святослав в Переяславле и Доростоле, и еще 80 городами владел; царь же Петр сидел в Преславе Великом и правил остальной Болгариею.
Сей царь Петр прославился в народе своем искреннею верою в Бога, кротостью и смирением; он всячески поддерживал и возвеличивал Святую Церковь, много ей жертвовал и дарил земли многие, и золото, и иные богатые дары. Святой блаженный Иоанн Рильский выделял его среди прочих вельмож, говоря, что видит царя на расстоянии, а тот же видит его, и так общались они издалека. И видели люди в том знак Божий на царе Петре. Воевать же не хотел и не любил, но понуждаем был к тому людьми и обстоятельствами. Не сам же он рассорился с Никифором-базилевсом, но тот отказался платить дань уложенную; сей же император и Святослава безбожного наслал на Петра. И когда бились на Дунае оба войска, и одолел Святослав болгар, и взял города их, то все время молился царь Петр за просветление душ безбожных и за избавление страны своей от лиха войны.
В лето же сие Петр царь отправил в Константинополь сына своего Бориса для заключения мира и изгнания русов; но во время то отсутствовал Никифор-базилевс в столице своей, ибо воевал в Сирии, где город Арку взял и к самой Антиохии подошел. Посему оставили греки Бориса в Константинополе, и живет он там и сей день во Влахернах, близ церкви Богородицы, во дворце.
Еще, говорят, потому греки не отвечали болгарам, что тот Калокир, сын херсонского протевона, что привозил в Киев золото от императора, сидел со Святославом в Переяславце, великую честь от него имея. И хвалил сей вельможа греческий Святослава перед императором Никифором, хуля болгар и предостерегая базилевса, что-де отложатся те, едва уйдет Святослав восвояси.
Сам же Святослав говорил мне в лето сие, что побратались они с Калокиром; не знаю, верить ли сему, ибо как может православный христианин побрататься с язычником, не введя его в веру и Церковь Христову, того не могу понять. Но зная на примере судьбы несчастной страны моей беспредельное лукавство греческое, подозреваю, что ложно было братание то со стороны Калокира. И о том предостерегал я князя, и тем вызвал гнев его и изгнание мое из Руси. Не верит в то князь великий и слышать о том не хочет; ибо хотя жесток он и необуздан как поганый по вере своей, но благороден душою и сердцем своим прям.
Святослав же, в Переяславце сидючи, послал к Петру со словами: «Се сижу я на краю страны твоей, и дальше идти не хочу. Желаю лишь держать Переяславец и землю сию, от устья Дуная и через Переяславец до Доростола и оттуда до Понта, дабы связь иметь с Русью. Заключим же мир на том — да не желаю я твоей земли, ты же моей».
И согласился на то царь Петр, видя, что от греков нет ему помощи, а сына его старшего и наследника удерживают они как заложника. И хотя страдал он сильно душою от размирья с Греческой землею, где вырос и воспитался, но послал к Святославу вельмож своих с ответом миролюбивым. И преломили тут хлеб русы и болгары, и заключили договор, говоря: «Да будет мир меж русами и болгарами, пока течет Дунай».
В сие же время, через несколько дней после отъезда болгарского посольства, пришла к Святославу весть, что осадили Киев печенеги, и держится стольный град русов из последних сил.
А получилось то из-за ревности печенежской. Взял ведь Святослав с собою на болгар орды харавои и хопон; а гиле угры поминки богатые дали, мира деля; а иртим-орде дала русь.
И стали гила величаться перед иртим, что больше они получили поминок от угров, оттого что больше боятся их и уважают народы окрестные, нежели иртим. Всегда ведь спорят гила, иртим и цур, кто из них более мужественен и благороден. Считается среди печенегов, что три этих орды принадлежат к племени кангар, то есть к самым первым и благородным среди печенегов; и сии правили большим царством, называемом Кангар одагы; и самые гузы ходили под ними. И так величались гила перед иртим.
А была в лето сие засуха велика, и травы в степи пожухли и сгорели; и нечем было питаться коням печенежским. И тогда решили иртим идти на Киев, чтобы потребовать у руси новых поминок, которые превзошли бы угорские, что гилам дадены были.
И это видел я сам: пришли печенеги июня 21 дня к Киеву в силе тяжкой, собрав все роды орды своей, во главе с ханом своим набольшим, именем Куря, и обступили город. И так быстро пришли они, что едва успела Ольга с людьми своими из Вышгорода в Киев добежать, и заперлась там со своими внуками — Ярополком, Олегом и Владимиром.
И взяла она на себя командование в городе, ибо не в возрасте был еще даже старшый внук ее Ярополк, а другие два брата и его моложе. Сказала она: «Сын мой, великий князь, в Болгарской земле воюет, а внуки мои малы; я же остаюсь великою княгиней, за то беру власть в городе и оборону его в свои руки». И помня о заслугах ее великих, согласились на то люди.
Прислали тогда печенеги к Ольге со словами: «Дай нам поминок богатых, тогда не тронем города твоего». И дали им, что сочла достаточным Ольга, ибо хотела она поскорее избавить народ свой от насилий печенежских.
Тут сказал хан Куря: «Выплатила ведь легко нам поминки великая княгиня русская — значит, мало войск у них в городе; потребуем еще, а не дадут — возьмем Киев на щит!»
Куря ведь, как говорят пленные иртим, очень честолюбив и бесчестен; власть же получил, убив дядю своего и сыновей его[192]. При том воюет не честно, даже по мере печенежской, кои известны хитростями и обманами своими, но любит нападать из засад на слабого противника. Победив же, убивает всех знатных, а прочим пленникам предлагает соединиться к войску его, где будто бы найдут те для себя добычи и знатности.
