14. Эта эволюция отношений государственной власти к предпринимательским организациям противопоставляет рабочий класс объединенным силам капитала с необычайной резкостью. Каждая сколько бы то ни было крупная экономическая стачка сталкивает рабочих с трестированными капиталистическими гигантами, сросшимися с государственной властью империалистов. Каждая такая стачка приобретает поэтому политический, т. е. общеклассовый характер. Развитие каждой такой стачки приводит, таким образом, к «антигосударственному» ее характеру. Именно такое положение вещей заставляет буржуазию и ее государственную власть прибегать к сложным формам экономической и политической коррупции определенных частей самого рабочего класса и его политических и профессиональных организаций. Сращивание верхушек реформистских профсоюзов и «рабочих» партий с предпринимательскими организациями и буржуазным государством, государственные чиновники и чиновники предпринимательских организаций из рабочих, теория и практика «промышленного мира» и т. д.— все это является превентивными средствами против развития классовой борьбы.
15. Одновременно с этим империалистские государства развивают все более и более орудия и методы репрессии против революционных отрядов пролетариата, в особенности против коммунистических партий. Эти мероприятия точно так же непосредственно связаны с военной подготовкой империалистских государств. Сюда относятся: билль о профсоюзах в Англии, военный закон Поля Бонкура[320] и репрессии против коммунистов во Франции, разгром профессиональных союзов и террор против коммунистов в Италии[321], террор в Японии, террор в Польше, попытки роспуска Союза красных фронтовиков в Германии[322] и т. д. и т. п. В ряде стран правящая буржуазия при помощи социал-демократии будет стремиться загнать компартию в нелегальное положение, и боевая подготовка к этим повторным атакам становится в порядок дня.
16. Одновременно с этим возрастает в очень разнообразных формах сопротивление рабочего класса, уже оправившегося от тяжелых поражений предыдущего периода. Развитие противоречий капиталистической стабилизации, рационализация, рост безработицы, возрастающий нажим на рабочий класс, разорение мелкой буржуазии и т. д. неизбежно обостряют классовую борьбу и расширяют ее базу. Продвигается дальше процесс «полевения рабочего класса», ослабляется влияние чисто буржуазных партий на массу рабочих, причем часть рабочих переходит от них к социал-демократии, часть — к комунистам; происходит рост влияния коммунистических партий. Если начало стабилизационного периода и повсеместное наступление капитала вызвало к жизни громадные оборонительные битвы, то новая полоса точно так же ознаменовалась крупнейшими проявлениями массовой борьбы: сюда относятся прежде всего волна стачек в ряде стран (Германия, Франция, Чехословакия и т. д.), восстание венского пролетариата, демонстрация по поводу казни Сакко и Ванцетти[323], движение в пользу СССР и т. д. Таким образом, воспроизводство противоречий капиталистической стабилизации, возрастающее обострение классовой борьбы приводят, несмотря на контрмеры со стороны буржуазии и социал-демократии, к идеологической дифференциации среди рабочего класса и дальнейшему укреплению позиций коммунизма в международном рабочем движении.
IV. Классовая борьба, социал-демократия и фашизм
17. Несмотря на обострение классовой борьбы, реформизм в европейско-американском рабочем движении обнаруживает признаки своей живучести и политической цепкости. Наиболее глубокой социально-экономической основой этого факта являются: монопольное положение Соединенных Штатов как мирового эксплуататора, кредитора и ростовщика (процветание — «просперити» Соединенных Штатов); колониальная монополия Англии, которая лишь постепенно теряет свои позиции на мировом рынке; зависимость Германии от Соединенных Штатов и подъем германского хозяйства на основе этой зависимости и т. д.; в связи с этим первичным процессом стоит вторичный процесс сращивания государственных аппаратов и предпринимательских организаций с верхушками рабочих организаций, руководимых социал-демократией, образование нового чиновничества из рабочих бюрократов (государственные, муниципальные чиновники, чиновники предпринимательских организаций, функционеры, обслуживающие «общие» организации рабочих и капиталистов, так называемые «представители пролетариата» в почтовых учреждениях, в железнодорожных советах, в банковых организациях, где они выступают от имени профсоюзов, кооперации и т. д. и т. п.).
18. Этот процесс обуржуазивания верхов рабочей бюрократии сознательно поддерживается и форсируется социал-демократией. Социал-демократия теоретически перешла от стыдливой защиты капитализма к его активному строительству, от умеренной классовой борьбы к проповеди «промышленного мира», от «защиты отечества» к подготовке военных операций против СССР (Каутский), от мелкобуржуазного пацифизма к обожествлению империалистской Лиги Наций, от лжемарксистского ревизионизма к либерализму английской рабочей партии.
19. Этой идейной установке целиком соответствует и практическая деятельность социал-демократии и реформистских профсоюзных вождей, в первую очередь их кампания по повсеместному насаждению «американских» методов коррупции и развращения рабочего класса (конференции представителей Генсовета и рабочей партии с А. Мондом[324] в Англии, Национальный экономический совет во Франции[325], «Labour Party» в Германии[326], законы о принудительном арбитраже в ряде скандинавских стран, создание общего органа «Торговой палатой» и «рабочей камерой» в Австрии[327] и т. д.). Предательская роль социал-демократии и реформистских профсоюзных вождей во время стачек и политических кризисов (английская стачка, венское восстание, забастовка металлистов в Германии)[328] дополняется в настоящее время ожесточенными атаками на коммунистов (политика исключений из общих организаций, в особенности из профсоюзов, в Англии и проч.).
20. В области внешней политики социал-демократические верхи и верхи реформистских профсоюзов в империалистских странах являются последовательными выразителями интересов буржуазного государства. Поддержка этого государства, его вооруженных сил, его полиции, его экспансионных стремлений, его принципиальной враждебности против СССР; поддержка грабительских договоров и соглашений, колониальной политики, оккупации, аннексий, протекторатов и мандатов; поддержка Лиги Наций и злостной кампании империалистических держав против СССР; участие социал-демократии в «пацифистском» обмане масс, в подготовке войны против пролетарских республик — в реформистском обмане колониальных рабочих (Персель в Индии, резолюции Второго Интернационала по колониальному вопросу) — такова в своих основных чертах фактическая линия поведения социал-демократии в области внешней политики.
21. Социал-демократия выступала за весь истекший период в роли последнего резерва буржуазии, как буржуазная «рабочая» партия. Буржуазия обеспечивала себе руками социал-демократии подступы к стабилизации капитализма (серия коалиционных кабинетов в Европе). Укрепление капитализма сделало в известной мере излишней функцию социал-демократии как правящей партии. Вытеснение ее из коалиции и образование так называемых «чисто буржуазных» правительств сменило собою так называемую эру «демократического пацифизма». Социал-демократия, играя, с одной стороны, роль оппозиции, с другой — роль агитатора и пропагандиста политики так называемого «реалистического пацифизма» и «промышленного мира», удержала под своим влиянием значительные слои рабочих масс, приобрела часть рабочих, отошедших от буржуазных партий, приобрела влияние среди левеющей части мелкой буржуазии (выборы во Франции, выборы в Германии)[329] и в центре Европы вновь вошла в состав правительства. Нужно, однако, иметь в виду, что эти случаи новых коалиционных правительств с непосредственным участием социал-демократии не могут быть и не будут простым повторением прежних комбинаций. В особенности это касается вопросов внешней политики вообще и военной политики в частности. Социал-демократическое руководство будет играть здесь роль неизмеримо более предательскую, чем на всех предыдущих этапах развития.
22. Наряду с привлечением социал-демократии, буржуазия в критические моменты выдвигает при определенных условиях (особенно в индустриально слаборазвитых странах) фашистскую форму режима. Классический образец ее — итальянский фашизм — за последние годы преодолевал свои внутренние кризисы, главным образом с помощью американских кредитов и систематической коррупции части мелкой буржуазии, служащих и бывших реформистских верхушек, превращаемых в чиновников фашистского государственного, профсоюзного и партийного аппарата. Фашистские правительства Италии и Польши (Пилсудский)[330] в области внешней политики развивают все более агрессивные черты, становясь выражением самого бесшабашного военного авантюризма. Применяя методы открытого насилия как систему управления, уничтожая все «конституционные» свободы, фашизм становится своеобразной формой капиталистического цезаризма[331] со своей преторианской гвардией[332] солдат и чиновников. Шумиха о «корпоративном государстве»[333] и попытки объединить предпринимателей и рабочих целиком разоблачены действительностью и ходом реальной классовой борьбы. Чем более ярким становится капиталистический характер фашистской диктатуры и чем быстрее идет процесс замещения мелкобуржуазных кадров открыто капиталистическим руководством, тем сильнее развиваются внутренние противоречия режима. Будучи террористической формой диктатуры крупного капитала, главным образом в отсталых странах, фашизм, со своей стороны, является добавочным фактором военно-империалистического насилия и военных угроз.
