В 17.00 мы вернулись на борт, в 18.00 два эсминца взяли нас на буксир, но появилась стая Ju-88, и одна бомба попала в машинное отделение. Я видел, как она летит, и успел убежать. Посмотрев вверх, я увидел рушащийся на нас огромный столб воды от близкого разрыва, а также снесенный вентилятор, и мне снова пришлось бежать прятаться. Вентилятор упал на гнездо бофорса, серьезно ранив одного из артиллеристов. Мы снова покинули судно.
Я спустился вниз и забрал личные вещи — фото Дориен, библию, молитвенник и кое-что, лежавшее рядом. Мы отправились на шлюпочную палубу и спустили шлюпки. Раненый артиллерист пока лежал в орудийном гнезде. Я спустил его на палубу и отнес в шлюпку. Затем я отправился к своей шлюпке, но она уже отчалила, оставив меня и капитана. Подошел моторный катер и снял нас, забрав и других людей из шлюпки. Эсминцы «Пенн» и «Брамхэм» пришвартовались по бортам танкера и потащили его. Затем началась очередная воздушная атака, которую мы отбили. Тогда самолеты прикончили «Дорсет». Мы в конце концов прибыли на Мальту в 08.00 в субботу. На причале собралась ликующая толпа, армейский оркестр играл марш. Это было просто потрясающе, мы почувствовали, что не зря проделали это путешествие. Старый танкер отвели на стоянку, и он сел на дно. Корма отломилась, но практически весь груз остался цел.
Спасшиеся на эсминцах проделали большую работу, очищая корабль. Было снято практически все, что можно было снять и что стоило снимать. Я обнаружил, что пропал мой чемодан. Исчезли даже простыни с постели!
Пока мы находились на Мальте, жить пришлось в бомбоубежище в доках. Там нас было около 80 моряков с различных кораблей. Я просто мечтал, чтобы поскорее наступил день, когда нам прикажут подняться на борт. Еда была скромной. За нашим столом сидели 32 человека, но мы получали всего 9 буханок хлеба, 1 фунт масла, полфунта чая, 2 фунта сахара и банку тушенки каждый день. Все постоянно были голодны, как волки».
* * *
Осталось только определить цену. Первый Морской Лорд адмирал флота сэр Дадли Паунд в письме адмиралу Каннингхэму подвел итоги «Пьедестала»: «Мы заплатили дорого, но лично я думаю, что мы легко отделались, учитывая риск, на который были вынуждены пойти и огромную концентрацию сил, с которой нам пришлось столкнуться».
Цена действительно была высокой. Из 14 гордых кораблей, которые совсем недавно покинули Клайд, 9 были потоплены, а 2 повреждены так сильно, что едва держались на воде. Остальные 3 получили повреждения различной тяжести. «Огайо» больше вообще никогда не выходил в море. Через некоторое время после разгрузки танкер отбуксировали на тихое место у брекватера в гавани Ла Валетты, где он разломился-таки пополам. Сначала его использовали в качестве склада и плавучей казармы, а в сентябре 1946 года отбуксировали в море и потопили артогнем. Остальные торговые суда вернулись домой только весной 1943 года. Британия с трудом могла выдержать потерю такого количества современных быстроходных транспортов. Их нехватка в течение всей войны была постоянной головной болью вооруженных сил и правительства. Ближе к концу войны стали чаще проводиться десантные операции, причем их размах все увеличивался, поэтому проблема приобрела особенную остроту.
Точно так же и Королевский Флот не мог закрыть глаза на понесенные потери. Операция «Пьедестал» оказалась самой дорогостоящей из всех средиземноморских конвоев, причем ее проводили в то время, когда каждый корабль шел на вес золота. Гибель «Игла», «Манчестера», «Каира» и «Форсайта» сама по себе была тяжелым ударом. Но вдобавок флот лишился «Индомитебла», «Нигерии», «Кении», «Итюриэла», «Вулверина» и «Пенна». Все они вышли из строя на долгое время.
Но потери не ограничились одними кораблями. Потери в личном составе среди моряков торгового и военного флотов тоже были тяжелыми. Черчилль упоминает цифру 350 офицеров и матросов. Хотя она может быть несколько завышена, все равно она показывает, что «Пьедестал» обошелся дороже, чем несчастный PQ-17, который был уничтожен в июле.
Но потери флота не ограничились кораблями и их экипажами. Воздушные Силы Флота потеряли 13 самолетов в бою, а также 16 «Си Харрикейнов» затонувших на «Игле». Королевские ВВС потеряли 5 самолетов: 1 «Бофайтер» и 4 «Спитфайра». С того момента, как конвой оказался в пределах досягаемости самолетов с Мальты, и до того, как оставшиеся корабли вошли в гавань, — 32 часа светлого времени, истребители КВВС совершили 414 вылетов: 292 вылета «Спитфайров» с малым радиусом, 97 «Спитфайров» с дальним радиусом, 25 «Бофайтеров».
Неудивительно, что, сравнивая свои собственные потери, с тяжелыми английскими, итальянцы торжественно объявили о своей крупной победе. Они потеряли только подводные лодки «Кобальто» и «Дагабур», «Гиада» была тяжело повреждена. Самой серьезной потерей стали 2 крейсера, поврежденные «Анброукеном». Однако итальянцы имели все основания заявить, что корабли только повреждены, а не потоплены.
В действительности картина была несколько иной. Если все корабли Королевского Флота были легко отремонтированы и приняли участие во многих боях, то ни один из итальянских крейсеров больше в море не выходил. Тяжелый крейсер «Больцано» ушел в Специю на ремонт, но ремонт шел очень медленно, и после капитуляции Италии немцы захватили его. Однако и они не сумели отремонтировать крейсер, в июне 1944 года он был затоплен в гавани британскими «чериотами».
«Муцио Аттендоло» повезло не больше. В Неаполе он попал под серию сильных воздушных налетов, и в ночь на 2 декабря 1942 года был потоплен американскими бомбардировщиками. Тем не менее следует признать, что «Битва в середине августа», как ее назвали итальянцы, стала победой для Оси, особенно для легких сил итальянского флота. Италия никогда не считалась крупной морской державой и проиграла все правильные сражения, вне зависимости от соотношения сил. Но операции легких сил развивались совсем иначе. Итальянский флот вполне оправданно может гордиться дерзкими операциями человекоуправляемых торпед, торпедных катеров MAS и других малых кораблей. Среди их достижений числятся потопление тяжелого крейсера «Йорк», повреждение линкоров «Куин Элизабет» и «Вэлиант», уничтожение многих кораблей конвоя «Пьедестал».
Итальянская пресса ни секунды не сомневалась, кто одержал победу. Передаваемые по радио бюллетени кричали о том же. Например, 13 августа они объявили о многочисленных успехах, и по мере развития операции список потопленных судов рос. 13 августа итальянское радио сообщило:
«Наши подводные лодки, торпедные катера, эскадрильи горизонтальных и пикирующих бомбардировщиков, торпедоносцы и множество истребителей провели несколько массированных атак, поразив бомбами и торпедами многие корабли конвоя, несмотря на яростный огонь и сопротивление вражеских истребителей.
В бою были достигнуты следующие результаты:
Наш флот потопил 1 крейсер и 3 парохода;
Наша авиация потопила 1 крейсер, 1 эсминец и 3 парохода;
Германские силы потопили авианосец «Игл» и 4 парохода.
Многие транспорты и военные корабли были повреждены, уничтожены 32 вражеских самолета. Не вернулись 13 наших самолетов».
Бюллетень 809 на следующий день рисовал все в еще более радужных тонах:
«На Средиземном море новые атаки вражеских кораблей, которые уцелели вчера, привели к дополнительным успехам.
Подводные лодки и торпедные катера потопили 1 крейсер, 1 эсминец и 3 парохода;
Торпедоносцы и бомбардировщики потопили 4 парохода и повредили торпедой линкор;
Немецкая авиация потопила 4 парохода.
Корабль, поврежденный 11 августа подводной лодкой «Уаршиек» и вернувшийся в Гибралтар, оказался авианосцем «Фьюриес». Среди потопленных крейсеров был «Манчестер».
15 августа бюллетень 810 сообщил:
«В течение дня продолжались операции против рассеявшихся вражеских кораблей. Торпедный катер взорвал с близкой дистанции вражеский эсминец. Соединение пикировщиков потопило большой военный корабль. Группа торпедоносцев торпедировала крейсера, а другая повредила линкор».
Преувеличения в военное время дело обычное, особенно часто обе стороны объявляли о потоплении тех или иных кораблей своими летчиками. Это вполне понятно. Пилот бомбардировщика — с большой высоты, сквозь облака разрывов зенитных снарядов, на высокой скорости — вряд ли сумеет отличить близкий разрыв от прямого попадания. Снова и снова летчики союзников объявляли о потоплении вражеских кораблей только для того, чтобы, по словам американского историка, обнаружить, что они возродились к следующему бою.
Как правило, летчики обеих сторон не были подготовлены к атакам военных кораблей. Большинство из них было способно нанести удар по огромной неподвижной цели, вроде Гамбурга, Дрездена или Токио, но ведь такую цель легко обнаружить, она не выполняет маневров уклонения, а на следующий день легко поверить результаты налета. Лишь некоторые части, вроде германской LG 1, были обучены действиям против кораблей. В действительности, англичане в своих заявлениях были ничуть не более точны, чем противник. Утверждение, что летчики ВСФ сбили 39 бомбардировщиков, совершенно неправильно, однако оно повторяется раз за разом в различных работах. Вероятно, это стало результатом поздравительной телеграммы Уинстона Черчилля, отправленной во время битвы, еще до того, как стали известны все факты.[25] В то время эта цифра считалась окончательной, однако после войны официальный британский историк сухо отметил: «Наши заявления превысили реальные достижения». Но, несмотря на это, можно встретить и еще более высокие цифры. Также неоднократно утверждалось, что потоплен по крайней мере 1 торпедный катер и вероятно потоплены еще 2, хотя на самом деле не погиб ни один. Немцы признавали, что их катера встретили сильное сопротивление, поэтому они «не могли стоять и ждать, пока затонет атакованный корабль». Вероятно, это объяснило бы и завышенные британские претензии.
