Ознакомительная версия.
Это огромное усилие аристократии было направлено на то, чтобы встретить во всеоружии нависшую опасность. Однако, несмотря на все усилия и даже одержанную победу, опасность продолжала существовать. Древние институты пошатнулись, и внутреннему строю семьи предстояло подвергнуться серьезным изменениям. Древний родовой строй, основанный домашней религией, не был уничтожен сразу же после того, как совершился переход к городскому управлению. Люди не хотели, а вернее, не могли сразу отказаться от древнего родового строя, поскольку главы родов цеплялись за свою власть, а у низших классов не сразу появилось желание освободиться. Так правление древнего родового строя примирили с правлением города. На самом деле это были две абсолютно противоположные формы правления, и нечего было надеяться соединить их навечно; рано или поздно между ними должна была разгореться борьба. Семья, неделимая и многочисленная, была слишком сильна и независима, чтобы общественная власть не почувствовала желания, и даже потребности, ослабить ее. Или община должна была прекратить существование, или со временем она должна была уничтожить семью.
Древний род со своим единственным очагом, своим верховным главой, своим неделимым владением существует до тех пор, пока сохраняется положение обособленности и нет никаких других форм общества, кроме рода. Но стоило людям объединиться в общину и создать город, как сразу уменьшилась власть главы рода, поскольку, хотя он по-прежнему был полновластным главой своего рода, он был вместе с тем членом сообщества, а значит, был обязан идти на жертвы ради общих интересов, а общие законы требовали от него повиновения. По его собственному мнению, а главное, по мнению его подчиненных, он уже не обладал всей полнотой власти. В этом сообществе, основанном аристократией, низшие классы тоже имели некоторое влияние, хотя бы в силу многочисленности. Род, включавший несколько ветвей, являясь в комиции в окружении клиентов, имел, естественно, больший вес, чем семья, имевшая мало рабочих рук и мало воинов. Низшие классы вскоре осознали свою значимость и силу. У них появилось чувство собственного достоинства и желание изменить судьбу. Прибавьте к этому соперничество глав семей, боровшихся за влияние и старавшихся ослабить друг друга. И кроме того, честолюбивое стремление занять место в управлении городом. Ради достижения цели они ищут популярность и, добившись своего, пренебрегают или вообще забывают свое маленькое владение. Родовой строй постепенно расшатывается; те, в чьих интересах было поддерживать этот институт, стали меньше о нем заботиться, в то время как те, в чьих интересах было его изменить, стали смелее и сильнее.
Сила личного воздействия в семье, поначалу столь мощная, постепенно стала ослабевать. Право первородства – условие семейного единства – исчезло. Не следует думать, что какой-нибудь древний писатель сообщит нам точную дату этого глобального изменения. По всей вероятности, такой даты просто не существует. Процесс проходил медленно, постепенно, затронув сначала одну семью, затем следующую и, наконец, мало-помалу все семьи. Можно сказать, никто и не заметил, как это произошло.
Понятно, что люди не сразу, одним махом, перешли от неделимости отцовского наследства к равному разделу между всеми братьями. Наверняка был переходный период между этими двумя условиями в отношении собственности. Вполне возможно, что в Греции и Италии дела обстояли таким же образом, как в древнем индусском обществе, где религиозный закон, предписывая неделимость родового наследства, предоставил отцу возможность передать некоторую часть имущества младшим сыновьям; затем закон потребовал, чтобы старший сын получал, по крайней мере, двойную долю, но тут же разрешил равный раздел, рекомендуя на этом и остановиться.
У нас нет никаких свидетельств, что все было именно так, но точно известно, что существовавшее в древности право первородства впоследствии исчезло.
В разных городах эти перемены происходили в разное время. В некоторых городах право первородства охранялось законом довольно длительное время. В Фивах и Коринфе это право существовало еще в VIII веке. Афинское законодательство тоже отдает некоторое предпочтение старшему сыну. В Спарте право первородства сохранялось до победы демократии. Были города, в которых оно исчезло только в результате восстания. В Геракле, Книде, Истросе и Массалии младшие ветви семьи взялись за оружие, чтобы одновременно уничтожить отцовскую власть и право первородства. С этого времени греческие города, насчитывавшие не более сотни человек, обладавших политическими правами, теперь насчитывали пятьсот и шестьсот граждан. Все члены аристократических семей стали гражданами, и им был открыт доступ в сенат и магистрат.
Трудно сказать, когда в Риме исчезли привилегии, связанные с происхождением. Возможно, цари в процессе борьбы с аристократией сделали все, что было в их власти, чтобы внести беспорядок и уничтожить родовой строй. В начальный период существования республики в сенат вошли сто новых членов. Тит Ливий высказал предположение, что это были плебеи. Однако он противоречит сам себе, поскольку тут же сообщает, что они происходили из сословия всадников, а первые шесть центурий состояли из патрициев. Тит Ливий пишет: «Затем, чтобы само многолюдство сената придало сил сословию, поредевшему из-за царских бесчинств, он (Брут) пополнил число сенаторов до 300 знатнейшими из всадников; с этого-то времени, говорят, и повелось, чтобы, созывая сенат, приглашать и отцов, и «приписанных» (ut in senatum vocarentur qui patres quique conscripti essent): последнее имя означало внесенных в список, то есть новых сенаторов»[153].
Получается, что новые сенаторы были из семей патрициев. Начиная с этого времени появились две категории сенаторов: patres (главы семей) – старые сенаторы и conscripti (приписанные), новые члены сената. А может, эта разница в названиях сенаторов свидетельствует о том, что новые сенаторы были представителями младших ветвей родов? Вполне возможно, что этот многочисленный и энергичный класс согласился помочь делу Брута и patres на том условии, что ему будут предоставлены гражданские и политические права. Таким образом, этот класс, благодаря тому что в его помощи нуждались patres, приобрел те права, который этот же класс отвоевал с оружием в руках в Геракле, Книде и Массалии.
Затем право первородства исчезло всюду. Этот крутой перелом положил начало преобразованию общества. Италийские и эллинские роды утратили древнее единство. Отделились ветви родов; теперь у каждой из них была своя собственность, свое владение, собственные интересы и независимость. В латинском языке есть древнее выражение, относящееся к той эпохе; familiam ducere – говорили о тех, кто отделился от рода и стал во главе новой семьи; ducere coloniam – говорили о тех, кто покинул город и отправился основывать колонию. У брата, отделившегося от старшего брата, теперь был свой очаг, который, несомненно, он зажег от общего очага рода, как колония зажгла свой очаг от очага в пританее города. Род сохранил только определенную религиозную власть над семьями, которые отделились от него. Культ рода занимал господствующее положение по отношению к культам отделившихся семей. Семьям не позволяли забыть, что они произошли из данного рода; они продолжали носить его имя; в определенные дни собирались вокруг общего очага, чтобы воздать почести древнему предку или богу-покровителю. У них по-прежнему был общий глава религии, и, вероятно, старший сохранил за собой привилегию жреческого сана, который долгое время оставался наследственным. Во всем прочем семьи были полностью независимыми.
Распад родов имел важные последствия. Древняя священная семья, которая образовала такое тесно связанное, могущественное единое целое, ослабела, и теперь навсегда. Этот переворот проложил путь другим переменам.
Глава 6
КЛИЕНТЫ СТАНОВЯТСЯ СВОБОДНЫМИ
Какой была клиентела вначале и как была преобразована
Это еще один переворот. Мы не знаем, когда он произошел, но он, безусловно, изменил строй семьи и самого общества. В древней семье под властью единого главы находились два неравных класса: младших членов семьи, то есть людей от рождения свободных, и слуг или клиентов, то есть людей более низкого происхождения, но связанных с главой семьи участием в домашнем культе. Первый из этих двух классов, как мы уже знаем, вышел из подчиненного состояния; второй класс тоже стремился стать свободным. Со временем ему это удалось; клиентела подверглась изменениям и, наконец, окончательно исчезла.
Древние писатели ничего не сообщают нам об этой грандиозной перемене, точно так же, как летописцы Средневековья не сообщили нам ничего о том, как происходило постепенное преобразование сельского населения. В жизни человеческих обществ было множество переворотов, воспоминание о которых не сохранил ни один из дошедших до нас документов. Авторы не замечали их только потому, что они происходили постепенно, незаметно, без видимой борьбы; это были основательные, скрытые перевороты, которые раскачивали основы человеческого общества и оставались незаметными даже для тех, кто, сам не ведая, принимал в них участие. История может заметить перемены только спустя длительный промежуток времени после того, как они произошли, когда, сравнивая две эпохи в жизни какого-то народа, она находит между ними серьезные различия, свидетельствующие о том, что они являются следствием грандиозного переворота.
Ознакомительная версия.
