Пока авиация пыталась изгнать немецкий флот из баз, планировалась противоблокадная операция силами 3-й группы высадки. Поскольку этих сил было мало, требовался какой-то нестандартный ход. Случаи боев в проливе на предельно малых дистанциях вызвали к жизни идею абордажного боя. Достоверно выяснить автора идеи не удалось. Но, скорее всего, это был или сам Холостяков, или кто-то в его штабе. 12 ноября Владимирский направил Холостякову боевое распоряжение на соответствующую операцию. Согласно этому документу, на всех находившихся в строю боевых катерах размещались штурмовые группы. Для них выделялись 250 отборных бойцов 393-го батальона морской пехоты и 18 бойцов разведотдела штаба флота. Разведчики подбирались по возможности со знанием немецкого языка. Одновременно следовало провести в Эльтиген конвой с грузами.
Операция планировалась на ночь с 13 на 14 ноября, но из-за шторма состоялась двумя сутками позже. Штаб 3-й группы высадки разработал специальное боевое наставление. План боя сводился к следующему. Создавались три группы. Ударная группа (бронекатера, торпедные и артиллерийские катера), следуя в центре, завязывала бой с десантными баржами перед плацдармом и оттесняла их в сторону северной или южной (по обстоятельствам) групп, состоявших из ботов ПВО, с одним «охотником» в роли лидера каждая. Боты должны были по сигналу «Сюркуф» (!) взять баржи на абордаж. Очевидно, абордировать планировалось поврежденные БДБ. Об этом упоминает отчет 1-й бригады торпедных катеров, однако в Наставлении данный вопрос не конкретизирован. Для ориентировки отрядов в районе Кроткова были установлены четыре пары створных огней. В связи с нехваткой катеров доставка грузов на плацдарм в ночь боя была отменена.
Участие авиации сводились к ударам по батареям и огневым точкам. Однако в светлое время суток ударная авиация была занята ударами по Камыш-Буруну и сбросом грузов десантникам. Поэтому 11-я шад ограничилась налетом шестерки Илов на 173-мм батарею 2./613 в 16:20 15 ноября. Немцы отметили этот налет как «тяжелый», но серьезных материальных последствий он не имел. В любом случае, удар ограниченными силами за много часов до начала событий вряд ли мог сыграть заметную роль. Ночью подвели метеоусловия. Летающие лодки 119-го полка произвели лишь 3 вылета. Два МБР-2 еще до выхода отрядов отбомбились по огневым точкам, результатов не наблюдали из-за облачности. Во время боя один МБР-2 вел разведку погоды в проливе и сбросил три ФАБ-100 на селение Камыш-Бурун. Участие артгруппы Малахова ограничилось тем, что в течение ночи батареи БП-524 и БП-740 выпустили 13 снарядов по батареям противника.
Были ли у операции шансы на успех? И без того небольшие силы разделялись на три группы, не имевшие между собой надежной связи. Одна из групп ботов ПВО фактически обрекалась на бездействие. Возможности ударной группы были невелики. По плану в ее состав должны были входить 4 БКА, 3 ТКА и 2 АКА, фактически же получились 3 БКА, 1 ТКА и 2 АКА. Если бы ситуация складывалась «обычно», они бы встретились с 4 БДБ. О неприспособленности речных бронекатеров к морскому бою уже говорилось. Вероятность поражения БДБ на ходу торпедой, да еще в условиях сильного волнения, приближалась к нулю. «Артиллерийские» катера в количестве двух штук, согласно приведенным в наставлении по их применению таблицам, могли поразить своими катюшами БДБ только чудом. В общем, ударный отряд вряд ли мог вывести из строя хоть одну баржу. Каждый из «абордажных» отрядов (по одному «охотнику» и по 4 бота ПВО) имел две 45-мм пушки и четыре 37-мм автомата и, в принципе, мог нанести серьезный ущерб. Но на волне стрельба ботов ПВО была менее точной, чем у БДБ. В реальности ситуация сложилась еще хуже, поскольку вместо десантных барж пришлось сражаться с более быстроходными и маневренными раумботами.
Какие же силы удалось собрать для операции? Из 10 прибывших 13 ноября ботов ПВО три уже сидели на мели у косы Тузла, а два вышли из строя и ремонтировались. С юга шли еще 10 ботов. Но из них два остались в Геленджике из-за штормовых повреждений, остальные вечером 15 ноября, то есть прямо перед операцией, прибыли в Кротков, в том числе четыре нуждались в ремонте. Таким образом, для участия в операции оставались лишь 9 ботов ПВО.
В соответствии с планом были сформированы три отряда. Ударный и северный отряды с наступлением темноты перешли из Тамани в Кротков. При этом ТКА-35 в 19:55 погиб на мине, ТКА-75 ударился о затонувшее судно и вышел из строя. В итоге из трех торпедных катеров в строю остался только ТКА-104.
В 20:26 было получено донесение о выходе 4 БДБ из Камыш-Буруна. Они действительно вышли в это время, но не к Эльтигену, а в противоположном направлении — к Керченской бухте. За ними в дозор у Камыш-Буруна вышли и остальные три БДБ. Адмирал Черного моря использовал ночью с 15 на 16 ноября все семь камыш-бурунских барж, хотя после налетов некоторые из них имели ограниченную боеспособность. Блокаду Эльтигена он возложил на 4 раумбота (R37, 196, 207, 216). Они подошли в район плацдарма в 19:45. Не видя противника, немцы незадолго до 10 часов вечера обстреляли выброшенные у Эльтигена катера.
В 23:35 из Кроткова вышла ударная группа, в 23:55 — северная и южная группы. Состав их был следующий.
• Ударная группа (капитан-лейтенант П.В. Красников) — БКА-71, -305, -306, ТКА-104, АКА-76, АКА-86.
• Северная фланговая группа (старший лейтенант Ф.И. Усатенко) — СКА-03, ПВО-10, ПВО-14, ПВО-18, ПВО-24, ПВО-25, стальной КАТЩ-5385.
• Южная фланговая группа (капитан 3-го ранга Г.И. Гнатенко) — СКА-01, ПВО-12, ПВО-17, ПВО-27, ПВО-29, стальной КАТЩ-081.
Вскоре бот ПВО-14 вышел из строя и остался на месте на якоре. После боя он был приведен в Кротков на буксире. В 00:45 в районе плацдарма началась серия коротких боев немецкой «боевой группы» с нашей ударной группой, а затем и с южным отрядом ботов ПВО. Сразу же подтвердилось, что бронекатерам и торпедным катерам тяжело действовать вместе. Они не имели связи между собой, быстро потеряли друг друга и в дальнейшем действовали разрозненно, иногда даже вели огонь друг по другу. Столкновения носили беспорядочный характер. В отдельных случаях доходило до того, что морские пехотинцы с ботов ПВО открывали огонь из противотанковых ружей. Раумботы во тьме ночной опознавались нами то как 4 БДБ, то как 4 ТКА или СКА. На самом деле десантные баржи в боях не участвовали.
Смысл наших действий немцами понят не был. Они посчитали, что это очередная попытка доставить грузы. Поэтому раумботы не преследовали наших катеров, которые несколько раз отходили к востоку и вновь возвращались. Хотя немцы практически в каждом из эпизодов имели превосходство в силах и действовали как единое целое, им успехи оказались не слишком впечатляющими. У нас пострадали БКА-306 и СКА-01, причем на БКА-304 были разбиты рубка и компас, в корпусе имелось 9 пробоин и три человека получили ранения. На БКА-71 во время стрельбы вышли из строя обе 76-мм пушки Лендера, с большим трудом отремонтированные после боя 3 ноября. Кроме того, в его наспех залатанном корпусе открылась течь и вообще имелась масса технических неисправностей.
В 02:04 R207 получил попадание «45-мм снарядом» ниже ватерлинии. Если немцы точно определили калибр, то это работа СКА-01. Однако возможно и попадание 37-мм снаряда с одного из ботов ПВО. Через некоторое время выяснилось, что повреждение угрожает раумботу гибелью, и Класман начал отход. Некоторое время по обоим бортам R207 шли R37 и R196, поддерживая его на плаву. Затем экипаж временно заделал пробоину, и раумбот пошел самостоятельно.
Таким образом, поле боя осталось за нами. К сожалению, ни командиры групп, ни штаб 3-я группы высадки об этом не догадывались. После непродолжительного поиска катера вернулись в Кротков. В 03:10–03:16 северная группа, ранее не участвовавшая в бою, вела ожесточенную перестрелку с противником. Но затем выяснилось, что бой идет с огневыми точками на берегу, и Усатенко приказал прекратить огонь.
Всего группы (включая северную), израсходовали за ночь 114 PC, 300 снарядов 76-мм, 107 — 45-мм, 252 — 37-мм, 395 — 20-мм, 272 патрона ПТР, 2170 ДШК, 116 ДП.
Штаб и командиры групп рассматривали операцию как провальную. Слишком уж все развивалось не по плану и беспорядочно. В выводах по итогам операции отмечено, что совместные действия БКА и ТКА невозможны. В очередной раз подтвердилось, что стрельба из танковых пушек бронекатеров «исключительно неэффективна, особенно при наличии волны»[81]. Экипажи ботов ПВО, только что прибывшие и не знакомые с обстановкой, действовали нерешительно. Впрочем, как показали последующие события, эта нерешительность быстро прошла.
9.4.4. Нелетная погода и рейсы ботов ПВО
16 ноября началось очередное ухудшение погоды. Наносить удары по Камыш-Буруну или снабжать по воздуху Эльтиген стало невозможно. Во второй половине дня погода позволила сделать несколько групповых вылетов по «дальним» базам блокадных сил. Для удара по Киик-Атламе вылетели три Пе-2 40-го пбап и две шестерки Илов 8-го гшап. «Пешки» отбомбились безрезультатно, хотя вроде бы наблюдали попадания. 6 Ил-2 с тем же результатом атаковали порт Феодосии.
