Демократические силы Ливана
Я встречался с лидерами Ливана, которые появлялись и исчезали, которые были убиты, оказались в изгнании или в тюрьмах. И понял, что демократические идеалы в этой маленькой стране переходят от поколения к поколению, от сообщества к сообществу и возрождаются как феникс. Непрестанное стремление к свободе столь же древнее, как и народы, населяющие горные и приморские районы Ливана.
Жители глубоких ливанских долин относятся к числу очень немногих народов, которые веками боролись против Омейядов, Аббасидов, мамелюков и османов. Эта борьба запечатлена в истории и будет продолжена. Причина многих неудач и поражений от сил Халифата всегда крылась во внутренних разногласиях между лидерами сопротивления.
В настоящее время демократические силы рассредоточены по многим сообществам, образующим современный Ливан. Единомышленникам по освободительному движению из разных этнических групп не всегда удается координировать свои действия. Христианское сообщество с 1975 г. ступило на путь борьбы с сирийской оккупацией и вело ее пятнадцать лет, прежде чем развалиться в ходе христианской гражданской войны 1990 г. В годы войны либерально мыслящие представители мусульманских сообществ жестоко преследовались вооруженными формированиями и сирийскими разведслужбами. Примеров героизма активистов и писателей в избытке. Например, литератор либерального толка мусульманин Мустафа Джиха, который был убит джихадистами 15 января 1992 г. Джиха выступал против аятоллы Хомейни, «Хезболлы» и сирийской оккупации11. В 1985 г. я спрашивал его, почему он, шиит, выступающий против иранских хомейнистов, не боится преследований со стороны террористов. Он ответил: «Мусульманские интеллектуалы, которые, подобно нам, бросают вызов господствующим исламистским силам в арабском мире, и в особенности в Ливане, очень хорошо понимают, что все мы – живые мученики за свободу. Некоторые из нас увидят наши общества свободными отсюда. Другие увидят это оттуда». В начале 2010 г. другой Мустафа Джиха направил электронное письмо ливанской эмиграции, заявив о возобновлении борьбы путем переиздания книг убитого литератора. Это его сын, который решил подхватить знамя и продолжить борьбу.
Начали подниматься демократы суннитских и друзских общин, особенно после 2005 г., когда Сирия вывела свои войска из Ливана. В этот решающий для выступлений год было убито несколько либеральных деятелей из числа суннитов.
В Восточном Бейруте за демократию и права человека выступали многие знаменитые личности. Среди них – д-р Чарлз Малик, бывший президент Генеральной Ассамблеи ООН и один из авторов Всеобщей декларации прав человека; ректор Ливанского национального университета Фуад Афрам Бустани; бывший президент университета cв. Джозефа Селим Абу; либеральный юрист Муса Принс, активисты и профсоюзные лидеры. Защитники демократии поддерживали борьбу, одновременно продолжая оказывать давление на политиков, заставляя их придерживаться принципов плюрализма мнений и основных демократических свобод. В 1990-е г., в период сирийской оккупации, либеральные авторы и комментаторы находились под особым прицелом. Но драма достигла своего апогея в 2005 г., когда началась революция. Было совершено покушение на журналистку Мэй Чидиак. В ее машину была заложена бомба, Мэй лишилась руки и ноги. Объектами нападений становились и журналисты левого толка, такие как Самир Кассир, автор ежедневной газеты Orient Lejour. И последнее, но не менее важное: взрыв автомобиля в декабре 2005 г. унес жизнь члена парламента либерала Гебрана Туэни. Это – высокая цена, которую приходится платить за демократию в Ливане.
Тем не менее демократические силы в Ливане набирают силу. Те голоса звучали в разгар «кедровой» революции. Либеральные силы мусульманских сообществ прилагали все усилия, чтобы сбросить ярмо тоталитарных идеологий. Революция дала исторический шанс демократам суннитского сообщества. Как говорил мне один из их молодых лидеров, «сунниты еще удивят ливанцев, поскольку они являются реальным противовесом джихадистским экстремистам». Член парламента Мисбах аль Абдах – один из многообещающих суннитских лидеров. Абдах представляет Триполи, один из крупнейших суннитских городов Леванта. Он согласен с мыслью о том, что в мультиэтническом Ливане каждое сообщество живет по своему ритму и времени, «но в итоге демократы всех религиозных конфессий станут силой, которая способна произвести изменения».
Восходящий молодой лидер шиитов Ахмад Асад говорил в 2007 г. на брифинге в Вашингтоне, организованном среди прочих и Фондом в защиту демократии, что «даже в среде шиитского сообщества реформаторы и демократы полны энергии и готовы к восстанию, несмотря на силу «Хезболлы». Эти слова, произнесенные за три года до того, как в Иране вспыхнула «зеленая» революция, говорят о многом. Асад, который выступал против сирийской интервенции в Ливан еще до «кедровой» революции, говорил мне, что дух демократии распространен повсеместно даже среди шиитов долины Бекаа и Южного Ливана – традиционных опорных пунктов поддерживаемой Ираном «Хезболлы».
С мая 2008 г. «Хезболла» постепенно начала повторное проникновение в страну. В 2010 г. ее вооруженные формирования блокировали все попытки восстановления плюралистической демократии. Международный суд предъявил ей обвинения в совершении террористических актов, но «Хезболла» продолжает угрожать возобновлением насилия, чтобы не допустить повторения «кедровой» революции.
Сражение за демократию в Ливане имеет решающее значение для Среднего Востока. В статье, опубликованной в 2004 г. и основанной на записке, которая была направлена в Администрацию президента и конгресс США, я доказывал, что Ливан является «нервным центром» всего региона. При наличии пяти крупных университетов, множества СМИ, традиции демократических выборов до 1975 г. и мультиэтнического сообщества на перекрестке между Востоком и Западом любой прорыв к демократии в Бейруте окажет влияние на весь регион. «Кедровая» революция была первым шагом в этом направлении.
Члены «братства противников демократии», несмотря на внутренние разногласия, сплотились, чтобы остановить возникновение передового свободного общества в Ливане. Авторитарные режимы и джихадистские движения Среднего Востока увидели для себя огромную опасность в ливанской демократической революции, успех которой мог дать толчок глубоким изменениям в политической культуре региона. Изменения на «земле кедров» более чем в любой другой недемократической стране региона способны стереть в порошок «идеологический Халифат», который мечтают установить джихадисты и прочие тоталитаристы.
Глава 9
Сирийские реформаторы: сопротивление «Баас»
«Танки проламывают стены зданий, крушат все – дома, школы, даже мечети. Спецназ стреляет в мужчин, женщин и детей. На улицах рвутся артиллерийские снаряды, авиация бомбит главные автомагистрали. Это бойня, это геноцид»! Гортанный крик доносился по плохой линии телефонной связи, но его транслировали впрямую по радио. Группа западных журналистов, оказавшихся у радиоприемника, пыталась понять, что происходит на севере Сирии, в городе Хама. Иностранные корреспонденты из Европы и Северной Америки, собравшиеся на посту прослушивания в Восточном Бейруте, стремились получить информацию о кошмарных событиях, происходивших в закрытой стране. Представители зарубежных средств массовой информации, услышав о восстании суннитского населения против баасистского режима Хафеза Асада, поспешили в Ливан. Я в то время возглавлял неправительственную организацию этнических меньшинств, которая помогала представителям прессы понять сообщения из этого города, которые передавала радиостанция Voice of Lebanon (VOL).
Это было в феврале 1982 г., в разгар народных волнений, охвативших страну от Алеппо до Хамы. Сирийский диктатор отдал приказ о полномасштабном наступлении против преимущественно исламской оппозиции. «Этот мясник бросил всю свою армию и спецназ против беззащитного города, – говорил представитель оппозиции по радио Voice of Lebanon. – Сухопутные войска, артиллерию, авиацию, все, что мог собрать против собственного народа. Если бы наш город стоял на берегу, он бы направил и флот». Человек отчаянно призывал мир вмешаться и остановить бойню. Я хорошо понимал, что значит оказаться в окруженном городе, когда ракетами бьют по жилым кварталам. Я пережил такой ад в Бейруте в 1978 и 1981 гг., когда войска Асада громили улицы и укрытия реактивными «катюшами» и жуткими 240-миллиметровыми снарядами. Но Хама – сирийский город, и его уничтожало собственное правительство. Голос в телефонной трубке сообщил, что в здание ворвался спецназ и что все кончено. Последними словами были: «Справедливость когда-нибудь восторжествует, Аллах Акбар». Голос прервался, и ведущий радиостанции произнес: «Последняя связь с Хамой оборвана».
