Усыпальницы-тумули на острове Бахрейн производят сильное впечатление не только своими размерами и невероятным множеством, но и достаточно сложной конструкцией. В особенности это относится к царским усыпальницам в Аали. Как правило, погребальные камеры облицовывались каменными блоками в два-три слоя. В тумули часто было две камеры, расположенные одна над другой и разделенные массивными каменными плитами, служившими потолком для нижней камеры и полом для верхней. План (справа) и разрез (по центру), обозначенные на чертежах, сделанных археологами, иллюстрируют основные особенности типичного кургана в Аали. После создания центрального погребального комплекса из каменных плит прокладывался коридор, ведущий к наружной стене будущего тумули. По окружности кургана выкладывалась подпорная стенка из каменных блоков, препятствующая оседанию и эрозии насыпи. Все пространство между стенкой и камерой заваливалось мелким камнем, и высота насыпи нередко достигала 15 м. На илл. (слева) показаны остатки подпорной стенки одного из средних по размерам тумули в окрестностях Аали.
________________________________________________________________________
Первоначально многие археологи и историки пришли к выводу, что остров служил шумерам своего рода священным местом погребения — чем-то вроде Валгаллы или Острова Блаженства из разряда мифических обителей мертвых в преданиях древних греков и скандинавов. Создается впечатление, что здесь покоятся шумерские аристократы, повелевшие похоронить себя на Бахрейне, чтобы оказаться ближе к своим богам, обитавшим в месте, прозванном Обитель Блаженных.
Остров Мертвых был реальным географическим объектом, упоминаемым во многих исторических текстах. Шумеры называли его Ни. тук, но более широкую известность он получил под семитским названием — Дилмун. Древние литературные памятники со всей очевидностью свидетельствуют, что Дилмун считался местом, где души усопших вкушают загробное блаженство. Таким образом, право быть погребенным здесь могло считаться одной из величайших наград за преданность богам в течение всей жизни.
Однако можно ли говорить, что остров Бахрейн — это древний Дилмун, Чистая Земля, обитель богов и место упокоения бессмертных душ? Прежде чем приступить к решению этого интригующего, но сложного ответа, мы должны убедиться, что весьма заурядное, земное происхождение столь огромного числа курганов, обнаруженных на острове Бахрейн, является недостаточным.
Разумеется, у гипотезы (впервые выдвинутой Эрнестом Макэем) о том, что остров Бахрейн некогда был островным некрополем древних шумеров, было и есть немало противников. Они утверждали, что население крупнейшего города на острове — Калат-Бахрейн — было достаточно большим для того, чтобы обеспечить столь внушительное число захоронений, так сказать, собственными силами за пять веков, в течение которых строились эти курганы. Антрополог Бруно Фролих так излагает эту точку зрения:
«…нет никакой необходимости объяснять огромное число погребальных курганов «импортом» покойников из соседних географических районов. Размеры острова и численность его населения таковы, что позволяют предполагать даже большее число захоронений, более соответствующее количеству известных поселений на острове».
Однако это утверждение основано на оценках общей численности населения Бахрейна, включая женщин и детей. Но и в этом случае цифра, к которой приходит Фролих, составляет 150 000, то есть вдвое меньше максимальных на сегодняшний день оценок общего числа курганов на острове. Оценка Фро-лиха вообще неприменима, особенно если вспомнить, что, по мнению Питера Корнуэлла, эти тумули были отнюдь не захоронениями простых смертных, а усыпальницами элиты — воинов и знати.
«…как правило, эти курганы предназначались для взрослых воинов племени, и, следовательно, тумули представляют собой погребения лишь небольшой части древнего населения».
Многие тумули так и остались пустыми. Из усыпальниц всех типов, от мелких до огромных, примерно в 17 % тумули не было найдено ни единой человеческой кости — ничего вообще. Среди крупных и сложных по конструкции курганов эта цифра достигает 39 %. Это свидетельствует о том, что строительство усыпальниц в этих местах велось по заказу «зарубежных» клиентов, живших в Шумерии и желавших заранее приготовить для себя гробницу на священном острове. Утверждение же о том, что усыпальницы для местных жителей, на возведение которых был потрачен столь громадный труд, попросту остались незанятыми даже в последующие века, лишено всякого смысла. Куда более вероятно, что эти пустующие тумули были оплачены знатными иноземцами, которые по каким-либо причинам так и не заняли место вечного упокоения рядом со своими предками и богами.
Весьма аргументированную версию первоначальной гипотезы Макэя не так давно предложил Карл Ламберг-Карловски, чье опровержение взглядов Фролиха легло в основу моей аргументации. В своей статье «Смерть на Дилмуне» он приходит к двум важнейшим выводам:
(1) на сегодняшний день на острове найдено явно недостаточно остатков древних поселений (а следовательно, и следов человека), чтобы они могли служить объяснением огромного количества курганов на острове Бахрейн и на территории соседней Саудовской Аравии; и
(2) найденные тумули свидетельствуют о сложном погребальном культе, нашедшем свое отражение в шумерских литературных памятниках, связанных с островом Дилмун.
На мой взгляд, Ламберг-Карловски совершенно прав. Я просто не представляю, каким образом скудное местное население могло создать столь поразительный феномен, как тумули на острове Бахрейн. Невероятное количество гробниц-курганов, покрывающих земли этого небольшого острова, говорит о том, что их здесь воздвиг кто-то другой. Речь идет не только о тумули, высящихся на землях всей северной части острова, но и о кладбищах, состоящих из тысяч и тысяч могил, соседствующих друг с другом, как на «сотовом кладбище» в Сааре. Эти скромные гробницы, по всей вероятности, и служили местом вечного покоя для местных жителей. Все это опровергает взгляды тех, кто утверждает, что эти тумули предназначались исключительно для местного населения, пытаясь объяснить, почему крупнейшие города древнего мира не оставили ничего хоть отдаленно сопоставимого по масштабам с грандиозными захоронениями на Бахрейне.
«Сотовое кладбище» в Сааре состоит из многих тысяч могил, объединенных в единую усыпальницу, предназначавшуюся для простолюдинов. Высказывалось мнение, что тумули якобы строились для местных жителей и что последних было достаточно, чтобы заполнить как минимум 200 000 курганных захоронений. Но теперь установлено, что местных жителей (по крайней мере что касается Саара) хоронили в усыпальницах типа «сотового кладбища». А это выдвигает вопрос: для кого же предназначались сложные и нередко очень большие по размерам тумули?
********************************************************************************************* ВЫВОД ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ ---------------- Остров Бахрейн — это и есть тот самый легендарный Остров Блаженных, идеализированное место погребения шумеров и обитель их богов. *********************************************************************************************
И все же окончательное (на сегодняшний день) слово по вопросу о погребальных курганах на острове Бахрейн принадлежит Карлу Ламберг-Карловски, который более всех приблизился к разгадке этой тайны:
«Из имеющейся литературы по этим погребальным курганам на о. Бахрейн со всей очевидностью следует, что простое накопление фактов само по себе еще не означает их понимания и осознания их важности».
Истинное значение шумерской Обители Блаженных станет понятным тогда, когда читатель перевернет последние страницы этой книги. А теперь давайте вернемся к вопросу, заданному чуть раньше: можно ли отождествить священную землю Дилмун с нынешним островом Бахрейн?
Начало бурным дебатам вокруг Дилмуна положило открытие, сделанное в самом начале археологических исследований на острове Бахрейн. Позвольте представить вам капитана Э. Л. Дюрана — молодого британского офицера, резидента и полномочного представителя Ее Королевского Величества в иранском порту Бушире, расположенном на северном побережье Персидского залива. Полномочный представитель был одновременно и посланником Великобритании, и военным атташе, представляющим интересы Британской империи в этом регионе. Действие происходит в 1878 г., и капитан Дюран только что высадился в порту Бахрейна, намереваясь провести на островах детальные археологические исследования.
