Поедается «свинина-по-разбойничьи» и картофельные блинчики брамборачки, приготовленные женой хозяина, все громче звучат тосты. Вдруг все смолкает. «Внимание, внимание! Говорит пан Ладислав!» Это он сам говорит. Что-то грузинское проглядывает в пане и во всей обстановке. Что-то из давних грузинских короткометражек: виталистический юмор, даже внешность хозяина. Начинается собственно дегустация, остальные шесть-семь сортов пан разливает из емкости с длинной трубкой понемногу каждому в стаканчик, обходя столы, с прибаутками, забавными ухватками: «Хватит-хватит – по-нашему, это значит еще-еще». Веселье нарастает, а шутки пана Ладислава приобретают все более пикантный характер. Пересказывать не стану: и неудобно, и вам не так интересно будет, когда со мной поедете. Интересно, что когда-то, еще до работы со мной, Люция отказывалась их переводить из моральных соображений. Об этом я узнал из возмущенных отзывов в Интернете: «Мы деньги за все платили, а она…» Я провел мягкую беседу, Люция сказала твердое: «Нет, не буду это переводить» – и… стала переводить. Выглядит это забавно: брутальный мужик с хитрющей ухмылкой в бороду, а рядом ангелоподобное воплощение невинности, смущенно переводящее его сомнительные остроты. Помимо винодельческого таланта пан Ладислав несомненно обладает незаурядным даром шоумена. Недаром пражские гиды возят к нему своих туристов со всей Европы.
Под занавес дегустируются один-два крепких напитка, и хозяин исполняет коронные номера – поджигает палец, якобы для проверки качества самогона, и извергает пламя изо рта. И тут наступают самые трудные минуты для меня. Дамы широкого возрастного диапазона бросаются обниматься и фотографироваться с душкой Ладиславом, мужики говорят с ним за жизнь и предлагают выпить на посошок. А мне надо оторвать всех от него, увести и усадить в автобус. Бедные жители Микулова: с пугающей регулярностью на тихих и абсолютно пустых вечерних улочках вдруг появляется толпа, приплясывающая и орущая «А кто там с горочки спустился…». Кстати, сильно пьяные совсем не часто бывают. Но случаются – отравились картофельным блинчиком, затошнило. Хорошо, если не в автобусе. Как скажет сейчас самый едкий из вас: «Неповторимая атмосфера Моравии выходит». Сказали? Какие же злые бывают люди!
Чаще как раз наоборот подтверждается моя мысль: не из-за выпивки эта радость, эта эйфория, пляски у автобуса. А просто хорошо-то как! Душа поет! Однако пляски у автобуса мы с водителями резко пресекаем: запихнули всех, пересчитали по головам – и вперед. А теперь пойте! Иначе я этого просто не пойму – сейчас и не петь! Почти всегда поют. Иной раз такие таланты прорезаются, такие голоса! «Привела меня тропка дальняя до вишневого сада…» Чаще всего именно в такие моменты я выпадаю из коллектива, смотрю затуманенным взглядом на проплывающие в полутьме холмы Палавы, на блестящую под луной гладь Млынского водохранилища и думаю: «Господи, за что мне такое? За какие такие заслуги?» (Я ведь тоже не воду пил у Ладислава.) А нестройные певческие потуги – «сумбур вместо музыки» продолжается, передняя часть автобуса пытается перекричать заднюю. И где-то совсем недалеко (до Вены семьдесят километров) переворачивается в своей безымянной могиле Вольфганг Амадей Моцарт. Но и это тоже хорошо. А раза три с разрешения водителей… танцевали в автобусе – дорога идеально ровная, гладкая и пустынная! Буквально весь проход был занят, места не хватало. Догадайтесь – сидел ли я в стороне?
И вот въезжаем в Брно, и приходит время прощания с Люцией. Песни сменяются рыданиями. Напоследок Люция дает добрые напутствия в своем репертуаре: «Завтра в пещерах будете, ой, там столько летучих мышей… Но вы не бойтесь… Они женщинам в волосы вцепляются… Укусы долго не заживают, они такой яд в ранку пускают… Но вы не бойтесь!» Я начеку, беру микрофон: «Которую ночь ты не ешь и не спишь, / тебя укусила летучая мышь. / Но я не приму твоих жалоб: / Люция предупреждала!» На подъезде к отелю я почти всегда безошибочно жду чьей-то реплики: «Требуем продолжения банкета!» Бедная спящая деревня!
* * *
А теперь я хотел бы извиниться, но при этом надеюсь быть понятым. Зачем так подробно об одном-единственном дне, зачем так много об одном человеке? А специально! Не знаю, удалось ли мне, но я именно на это и хотел обратить ваше внимание: это только один из десяти насыщенных новыми впечатлениями и знаниями, красотой и негой дней. Это только один необычный и приятнейший человек из многих, кого вы здесь встретите. Задумайтесь, планируя следующий отпуск!
Из отзывов моих туристов:
А затем целый день бегаешь с ощущением хронического душевного восторга… Нет ни одного дня, который хотелось бы вычеркнуть.
… забываешь о том, что можно уставать! Гуляешь по Чехии и пребываешь постоянно в состоянии СЧАСТЬЯ! (Прошу не расценивать это, как диагноз!)
… ну конечно же самый большой восторг – это Люция. Такого солнечного, доброго, отзывчивого человека редко можно встретить в нашем мире, мне кажется, что она просто заряжает окружающих людей положительной энергией. Я просто в диком восторге от этого человека, передайте ей, пожалуйста, что благодаря ей я увидела Чехию солнечной и такой живой!
Спасибо всем гидам, но восхищение от Люции сравнимо с восхищением от Чехии в целом!!! Радость и улыбки, которые она вызывает своими «отступлениями» от темы, удваивают (или утраивают) хорошее впечатление от всего окружающего и происходящего!
Уехать – значит немного умереть.
Французская поговорка
Я знала, что буду возвращаться в этот город при любой возможности. Так бывает с иными людьми, еще вчера тебе неизвестными, но совершенно уже и навсегда необходимыми после первого же рукопожатия, взгляда, улыбки, нескольких беглых фраз…
Дина Рубина. «Джаз-банд на Карловом мосту»
Последнюю ночь поездки мы проводим уже в Польше. С утра у нас экскурсия по Кракову и… дорога домой! Туристы еще не осознают, что сказка кончается, они все еще «в поездке». И только я один, умудренный опытом и знаниями, преумножающими печали, слышу в воздухе звук дрожащей прощальной струны. Кстати, редчайший случай в моей практике и в практике знакомых гидов, когда с группой расстаешься без сожаления. Или совсем уж уникальный и грустный – когда не терпится завершить поездку. И все коллеги в один голос подтверждают мое наблюдение: такое бывает обычно не из-за наличия в группе нескольких патологически скандальных особ – их довольно легко удается «растворить», дезавуировать, изолировать в общем позитиве, исходящем от большинства. Нет, самое печальное зрелище, когда большинство группы проводят время с начала и до конца поездки с вежливо-отрешенными, бесстрастно-равнодушными лицами, с поджатыми губами. «Понравилось?» – «Да, все нормально». Нормально?! Нормально дома у телевизора! А здесь «нормально» – это совсем не нормально! Это, повторюсь, редчайший случай (реже одного раза в год), когда такое настроение более-менее преобладает в группе до конца поездки. Однако меня лично оно надолго ввергает в уныние, самокопание, в бесплодные поиски причины, наводит на мысли о бесцельно прожитой жизни.
Экскурсия по Кракову закончена, пообедать успели, в крайнем случае съели на улице весьма распространенный здесь «кебаб», который в Москве зовется «шаурмой», а в Питере «шавермой». Теперь мчимся на границу. Казалось бы, пришло время отдохнуть, посмотреть, наконец, фильм. Только не у меня в экипаже! По крайней мере, до первой санитарной остановки работа, работа и работа! Первым делом выдаю, что скрывать, так называемую домашнюю заготовку. Правда, родилась она года три назад спонтанно, когда я впал в состояние «Остапа понесло». «Ну, Краков понравился?» – «Да, да, такой приятный, такой красивый!» – «Да, и мне тоже нравится, даже после Праги, он живой, поэтичный. Кстати, здесь меня однажды впервые в жизни на поэзию потянуло. Вот такие строки родились: „Ем на улице кебаб / и смотрю на польских молодых красивых девушек“». Люди со вкусом тактично улыбаются, пуристы морщатся, кое-кто добродушно хихикает. Однако я же не просто так регулярно рискую своей репутацией интеллигентного человека: «Да, я чувствую, что стихи недоработаны, какие-то шероховатости есть. Но если вы думаете, что стихи писать легко, перо вам в руки. Объявляю поэтический конкурс, можете сами попробовать!» Я раздаю листки бумаги и прошу писать отзывы о поездке в самой произвольной форме. А также стихи, рисунки, хоть песни (и такое бывало). А сам умолкаю на время и жду. Жду ожидаемого, жду подтверждения своим мыслям, жду ожидаемых при моем опыте неожиданностей.
Читаю отзывы – и еще раз убеждаюсь: никаких преувеличений, никакого чрезмерного пафоса нет в том, что я писал в начале книги. Действительно, при их чтении у вас может сложиться полное впечатление, что я вожу исключительно экзальтированных, романтично-восторженных барышень «с тараканами в голове». Да нет же, в том-то и дело, самые разные, нормальные в основном, некоторые даже слово «блин» употребляют. Кстати, многие отзывы принадлежат мужчинам. Просто ничего до этого не видели, бедняжечки, сидели в своем Муходрищенске? Тоже не проходит: иные всю Европу успели объехать. Повторяю, такой разный состав по жизненному опыту, по культурному уровню тех, кто восторгается Чехией, что опять это неуклюжее определение приходит на ум: «универсальность».
