The CIA, the British Left and the Cold War: Calling the Tune? University of Sheffield, 2003. 328 p.
Пятаков Андрей Николаевич, кандидат политических наук, ведущий научный сотрудник Института Латинской Америки РАН, Москва
Латиноамериканский общественно-политический протест в XXI веке: от альтерглобализма к социальным бунтам
Аннотация. В статье рассмотрена эволюция становления и развития латиноамериканского социального протеста в XXI веке в контексте глобальных тенденций роста общественного недовольства. Проведена периодизация волн мировых протестов в XXI веке. Выделены три волны, в двух из которых участие латиноамериканских социальных движений носит приоритетный характер. На основе анализа и обобщения широкого массива фактической информации рассматриваются две фазы развития собственно латиноамериканского протеста. Проанализированы особенности каждого из этапов и отмечена тенденция к усилению насильственного и политического компонентов. Особый акцент сделан на анализе процесса разворачивания протестов во времени и пространстве в Латинской Америке, охвативший в разной степени интенсивности восемь государств региона: Гаити, Пуэрто-Рико, Венесуэлу, Эквадор, Перу, Боливию, Чили и Колумбию.
Ключевые слова: Латинская Америка, неолиберализм, социальный протест, общественные движения.
Три волны глобального протеста в XXI в. и формы участия в них Латинской Америки
Глобальные социальные протесты 2019 г., в которые были вовлечены более двух десятков стран требуют концептуального осмысления и осознания как принципиально нового феномена не только сами по себе, но и в исторической ретроспективе. Ранее автором настоящей статьи данный феномен уже был проанализирован [173], поэтому далее мы остановимся в большей степени на латиноамериканском аспекте проблемы. Тем не менее это не исключает необходимости воссоздания общего контекста развития глобального протеста в XXI веке.
Участник акции антиглобалистов против саммита «большой семерки». Начало 2000-х гг.
Из недавней новейшей истории нынешние события наталкивают на проведение параллелей с подъемом антиглобалисткого движения в первое пятнадцатилетие XXI века в странах Западной Европы, которые в свою очередь можно разделить на два этапа. Первый из них (его пик пришелся на период примерно с 2000 по 2005 гг.) связан с выступлениями антинеолиберального характера в форме хорошо организованных протестных акций, реализуемых параллельно со знаковыми форумами и саммитами представителей влиятельных финансовых организаций (ВТО, Всемирный банк и др.) По началу проводившиеся системно и регулярно практически каждый год, они впоследствии сошли фактически на нет и к 2007–2008 гг. утратили былую инерцию и накал. Самыми знаковыми мероприятиями данного периода стали Всемирные социальные форумы, первые «издания» которого проводились в Бразилии (в Порту-Алегри), а затем в режиме эстафеты передавались другим странам. Альтерглобалистское движение охватило в указанный период и латиноамериканский регион, сконцентрировавшись главным образом на сопротивлении вокруг проекта Зоны свободной торговли двух Америк (Área de Libre Comercio de las Américas, ALCA) [174], однако после срыва межгосударственных переговоров о заключении проекта в 2005 г., и оно постепенно потеряло былую интенсивность и впоследствии исчезло (подробнее см. ниже).
Отчасти протесты 2019 г. косвенно соотносятся со «второй волной» антиглобализма, поднявшейся было в начале 2010-х гг. Тогда леворадикальный подъем по всему миру был связан с такими леворадикальными движениями как испанская организация «Возмущённые» («Indignados») и движением «Оккупай Уолл-стрит» в США [175]. Получив большой, но кратковременный международный резонанс, вторая протестная антинеолиберальная волна также схлынула и постепенно полностью утратила как организационное, так и информационное влияние. Ее единственным внятным конкретно-практическим последствием (хотя и в узких масштабах Испании) в политическом плане стало создание леворадикальной испанской партии «Мы можем» («Podemos») [176]. Глобальная протестная волна 2019 г. выступает в определенном смысле третьим «изданием» антинеолиберального антиглобалистского движения, но с рядом принципиальных отличий.
Если попытаться максимально обобщить и выявить отличия на уровне тенденций, то разница между первыми двумя волнами протестов и третьей лежит, во-первых, в плоскости соотношения между левыми организациями и низовыми слоями гражданского общества. В первых двух случаях не наблюдалось массового подъема граждан, и основными целями акций леворадикальных организаций было «пробудить» общественное сознание и создать информационный повод либо для собственного «пиара», либо для стимулирования гражданской активности. Основными «действующими лицами» первых двух волн протеста были как минимум отдельные организации, как максимум социальные движения. В волне протестов 2019 г. на уровне тенденции наблюдается обратное соотношение: левые организации и движения играют явно подчиненную, если не вторичную роль. В 2019 г. протестный подъем в большинстве случаев возник, казалось бы, спонтанно и, наоборот, представители левых партий и организаций стремились «оседлать» и возглавить протест, который, как показывает, в частности французская практика, обходится и без лидерства (попытка Ж.-Л. Меланшона и его партии встать во главе протеста «желтых жилетов» [177]).
Во-вторых, отличие состоит в отсутствии как внешней, так и внутренней взаимосвязи между национальными «эпизодами» глобальной волны протестов в 2019 г. Первая волна антиглобализма была подчинена внешней логике проведения саммитов и встреч транснациональных элит и представителей государств (саммиты ВТО, саммиты Америк в случае латиноамериканского альтерглобализма и пр.). Вторая волна антиглобалистских протестов стало отсроченной общественной реакцией на глобальный экономический кризис 2008–2009 гг. Мировой протестный подъем 2019 г. выглядит как «мозаика» разрозненных и внутренне никак не связанных социальных возмущений, порожденных эндогенными факторами и особенностями развития каждого из национальных государств, в котором разворачивались протесты. Особенно отчетливо это проявилось в Латинской Америке [178].
Далее будут рассмотрен феномен латиноамериканского альтерглобализма (1994–2006) и участие социальных движений Латинской Америки в протестной волне 2019 года. Два эти эпизода представляются наиболее концентрированными «точками» выражения социального недовольства граждан данного региона в XXI веке.
Латиноамериканский альтерглобализм: истоки и протестные формы.
Прежде чем рассмотреть феномен и историю сопротивления латиноамериканского альтерглобализма, необходимо пояснить его основное отличие от европейского аналога. Действующими лицами (акторами) европейского альтерглобализма выступали главным образом негосударственые организации (НГО), состоящие из образованных представителей средних слоев, учащейся молодежи. Социальная база латиноамериканского альтерглобализма с самого начала возникновения была намного шире. Она охватывала фактически все социальные слои, находящиеся на низших и средних уровнях общественной стратификации. Ведущими действующими субъектами здесь выступали не столько НГО, сколько общественные движения, имеющие длительную историю самостоятельного развития до «альтерглобалистского десятилетия» (1994–2007 гг.): крестьянские, индейские, профсоюзные, женские, студенческие, движения «социально исключенных» (безземельных крестьян, городских бездомных, безработных) и др. НГО в Латинской Америке формировались при тесном взаимодействии с общественными движениями и часто на их основе.
Организации метропольного альтерглобализма преимущественно формировались по схеме «одна проблема — одна организация». Европейское движение включало в себя целый спектр НГО, пусть даже и имеющих международный масштаб, но сосредоточенных на частных проблемах: «Юбилей 2000» — на списании внешнего долга стран «третьего мира»; АТТАК — на введении налога на движение транснационального капитала и использовании этих средств на
