Ознакомительная версия.
Следуя маршем к Мо, войско подошло к городу через три дня после ухода из него защитников. Тем временем командующий французами, коннетабль Ришмон, узнав о приближении грозного лорда Толбота, увел свои силы в город. Последний стремился сразиться с коннетаблем, которому был обязан, главным образом, своим пленением в Пате ровно 10 лет назад. Толбот послал французу официальный вызов на поединок, на который тот не ответил. Затем он совершал со своим войском перед городом передвижения взад и вперед, но и это не дало результата. Прибытие Толбота оказало на осаждавших поразительное влияние, они сами оказались в положении осажденных. Но Ришмон не верил в стойкость своих войск и не хотел рисковать. Его биограф, доктор Конно, открыто признает этот факт: «Англичане и их командиры, прежде всего Толбот, заслужили своими боевыми успехами высокую репутацию, Ришмон знал об этом лучше, чем кто-либо еще» («Коннетабль Ришмон»).
Пассивная, но разумная позиция, занятая Ришмоном, позволила Толботу переправить на территорию рынка новые продовольственные запасы и подкрепления. Это было сделано посредством лодок из кожи, специально взятых с собой для такого случая. Толбот пошел еще дальше. Вокруг города было воздвигнуто несколько укреплений, включая минимум одно укрепление между городом и рынком. Должно быть, Толбота угнетало то, что он не располагал возможностью нанести коннетаблю еще больший урон. Штурм города был невозможен, поскольку англичане не располагали ни осадными средствами, ни запасами для длительной осады. Сохранялась одна возможность, которой и воспользовался Толбот. Укрепление на острове располагалось слишком близко к рынку, чтобы его терпеть. Толбот решил его взять. Он осуществил свое решение быстро, уничтожив или захватив в плен всех защитников укрепления на острове без помех со стороны французских войск, засевших в городе на расстоянии выстрела стрелы из лука. Похоже, что французов гипнотизировало само имя Толбота.
Однако, несмотря на этот успех, больше ничего нельзя было сделать. Толбот, укрепив и снабдив гарнизон солдатами и необходимыми запасами, увел свое войско в Руан. После этого Ришмон возобновил осаду, и вскоре защитники рынка сдались на согласованных условиях. Поэтому осторожное поведение коннетабля оказалось, при ближайшем рассмотрении, разумным.
Лорд Толбот увел свою армию в Нормандию и продолжал отвоевывать города в области Ко (между Руаном и Дьепом), потерянные пять лет назад. Коннетабль Ришмон, освободившись от осады Мо, не предпринимал попыток помочь городам, оказавшимся в угрожающем положении, в Ко, но решил осадить Авранш на границе с Бретанью. Полагают, что он ждал помощи своего старшего брата герцога Бретонского. Однако последний подписал соглашение с англичанами по Кале и, не желая становиться ренегатом, обещал поддерживать дело Англии.
Авранш живописно расположился на изолированном холме в полумиле к югу от небольшой речушки Се и в четырех милях от моря. Речка, уровень которой менялся от прилива, местами была преодолима вброд, имелись броды и за городом в ее верхнем течении. В конце ноября Ришмон подошел к городу, приведя с собой войско под командованием герцога Алансона. Как только об этом узнал Уорвик, он послал на выручку городу армию под командованием неизменного Джона Толбота. Войско французов насчитывало шесть тысяч человек, англичан было несравнимо меньше[111].
В середине декабря англичане подошли к городу с севера и заняли позиции на северном берегу реки, напротив города[112]. Несколько дней стороны вступали в мелкие стычки, пока Толбот вырабатывал свой план. Главные силы французской армии расположились лагерем между рекой и городом и находились, таким образом, между двух огней (во многом так обстояло дело во время битвы при Краване). Большую часть армии составляли слабо дисциплинированные наемники, многие их которых имели привычку покидать лагерь в темноте и ночевать в ближайших деревнях. Очевидно, Толбот знал об этой привычке и решил использовать ее в своих интересах. Он обнаружил на фланге французской армии брод через реку (видимо, выше по течению), который либо не охранялся французами по неведению, либо плохо охранялся в ночное время. В ночь с 22 на 23 декабря англичане атаковали французов. Они захватили брод и легко переправились на другой берег реки. Затем англичане двинулись параллельно реке вниз по течению и атаковали французский лагерь. Отряды боевого охранения были либо захвачены в плен, либо обращены в бегство, а атакующие проникли в спящий лагерь французов. Видимо, они встретили слабое сопротивление, в лагере поднялась паника. Целая армия сорвалась с места и в замешательстве рассеялась, за исключением около 100 рыцарей с оруженосцами под командованием коннетабля. В конце концов и его вынудили отступить, в то время как английская армия триумфально вступила в город.
Отступая в западном направлении, французы пересекли границу Бретани и продолжали без передышки бегство вплоть до Доля, в 20 милях к западу. Что касается коннетабля, то он поспешил, как можно быстрее, в Париж, но без армии. Здесь Ришмон встретился с королем, который вряд ли удержался от гнева, когда услышал невнятные разъяснения коннетабля, что он не смог ничего сделать с таким сбродом, какой представляла пропавшая армия. Встреча имела важные последствия. Она укрепила короля во мнении о необходимости продолжать реорганизацию и усиление боеспособности армии. Об этом пойдет речь позднее.
В начале следующего, 1440 года англичане упустили удобный случай для наступления, когда Франция была вовлечена во внутренний конфликт. Руководителями мятежа были герцоги Бурбон и Алансон, граф Дюнуа и от имени народа 16-летний дофин Людовик (впоследствии Людовик XI), который характеризуется Рамсеем «хладнокровным проницательным молодым человеком, испытывавшим глубокую неприязнь к своему отцу» («Ланкастер и Йорк»). Лишь в июле английские власти велели осадить Арфлер, но к этому времени Карл VII усмирил мятежников. Время отвоевать Арфлер, несомненно, было самым подходящим. Городом уже пять лет владели французы, он стал занозой в английских владениях. Командовать войсками, предназначенными для его осады, было поручено графам Сомерсету и Дорсету (младшему брату первого), а также лордам Толботу и Фоконбриджу. При этом следовали странному и ошибочному средневековому обычаю не назначать верховного главнокомандующего. Фактически, Сомерсет взял на себя командование флотом, а Толбот сухопутными силами. Осада началась в августе[113]. Гарнизон города запросил у Карла VII помощи, и тот послал на выручку большую армию под командованием Ришмона и Ла Ира (куда делся Ксентрайль?). Английское войско насчитывало всего 1000 солдат, но оно взялось за выполнение своей задачи энергично и старательно, соорудив двойную линию земляных укреплений. Вместо изолированных бастионов, которые охотно штурмовали французы, были выкопаны глубокие протяженные окопы и сооружены валы с частоколами. Кроме того, был создан оборешительный вал вдоль побережья, чтобы исключить помощь городу с моря. План французов действительно предусматривал это. Он заключался в нападении на англичан с двух сторон с одновременной высадкой с моря десанта в устье реки.
Некоторым из французских кораблей удалось прорваться сквозь боевое построение эскадры Сомерсета. Они приблизились к городу, но не смогли высадить десант из-за оборонительного вала англичан. Обе атаки на суше провалились, английские лучники нанесли тяжелые потери наступавшим французским латникам. Следует отметить, что лучники поражали латников в упор, поскольку защитные свойства доспехов настолько улучшились, что их можно было пробить лишь на кратчайшей дистанции. Французы признали поражение и в октябре отступили к Парижу. Вскоре после этого гарнизон города благоразумно сдался. Во время отступления французов произошел любопытный инцидент, который иллюстрирует глубокий раскол в стране. На пути к Ар-флеру французская армия прошла по владениям герцога Бургундского в долине Соммы. Отступая, французы следовали по тому же маршруту, но столкнулись с требованием герцога очистить его владения, поскольку в ходе первоначального марша нанесли своим мародерством большой ущерб населению. Граф Жан Люксембургский также чинил препятствия проходу французов. Он держался в стороне, решительно отвергая призывы поднять оружие на своих бывших союзников-англичан, несмотря на попытки герцога Филиппа побудить его к этому угрозами и посулами. С наступлением января этот добрый союзник Англии умер, оставаясь верным ей до конца своих дней.
Той же осенью был отпущен герцог Орлеанский, содержавшийся в Англии в плену со времени битвы при Азенкуре. Генрих VI руководствовался при этом чисто гуманными мотивами. Его правительство, однако, было более расчетливым. Оно надеялось, что присутствие и влияние герцога во Франции будут отвечать интересам Англии. Бывший пленник предпринял максимум возможного в целях установления мира в стране.
Ознакомительная версия.
