Ознакомительная версия.
Последнее, что видел капитан 1-го ранга Румянцов, было то, как… раскрывается правый борт лодки, но вместо взрывов и потоков сбивающих с ног воды, вместо бушующего пламени, дыма и загазованности им была видена какая-то невероятная, не воспринимаемая и ужимаемая сознанием в эллипс панорама цвета, звука и света… И, заволакивая сознание, в тот миг пришло утешительное воспоминание из детствая: когда он крепко зажмуривал глаза и надолго сосредотачивался в одной точке, ему вдруг начинало казаться, как что-то выходит из него, вырываясь из оболочки тела и летит, летит, летит в феерические пространства радужных шаров…
Но воспоминание посетило его мозг и исчезло. А вместе с воспоминанием исчезли и Румянцов, и лодка, и все члены экипажа, проваливаясь в Дыру, в воронку Времени и Пространства, или в червячный переход, соединяющий воедино все точки Планеты Земля с межпланетным пространством Галактики.
В очередной сеанс связи командиры двух АПЛ – капитаны 1-го ранга Юрий Александрович Бугров и Владимир Николаевич Бас-Басов не смогли установить связь с флагманской АПЛ капитана 1-го ранга Островского.
В такой ситуации предусматривалось следовать курсом к южной оконечности Латиноамериканского континента, к Пылающей Земле. Автоматически в командование отрядом боевых кораблей вступал каперанг Бугров.
* * *
Когда, наконец, в Центральный штаб Архимандритова пришло сообщение, что после того как три АПЛ расстались в проливе Дрейка, две из них взяли курс на северный форпост зоны проведения операции «Снежный юг», где и отшвартуются, – получивший сообщение вице-адмирал Белых, не поторопился доложить его своему непосредственному начальнику Исаю Львовичу Гейер-Генерозову. Он даже не мог объяснить, что его обеспокоило в этой информации.
Но время возможной задержки сообщения уже подошло к концу, и нужно было что-то предпринимать. Тогда Александр Кириллович вызвал своего офицера по особым поручениям и приказал:
– Евгений, давай срочно к шефу, скажи, что я нездоров, и доложи ему эту шифровку, которую ты мне принес час назад.
Гейер-Генерозов, получив шифровку, тоже не стал спешить с ее докладом Архимандритову; он давно знал все уловки своего заместителя по военно-морской части вице-адмирала Белых. Конечно же, Исай Львович мог вызвать сказавшегося больным адмирала, но что-то и его заставляло не торопиться. Никто не желал приходить к боссу с плохими известиями.
Но было и другое, делавшее Исая Львовича неуверенным, отчасти даже беспомощным: его возлюбленная и жена Мария по непонятным причинам долгое время провела вне дома. Спросить ее об этом он так и не успел, или не захотел, оттягивая неприятный момент…
* * *
Мария попала в столицу милой юной девушкой, провинциалкой, бежавшей от мучительной нищеты и перспективы работать в колхозе. Ей повезло, оказавшись в Москве, она вышла замуж за подполковника госбезопасности, без ума влюбившегося в юное создание. Перипетии службы офицера были столь стремительны, что он стал адъютантом руководителя госбезопасности страны маршала Георгия Иосифовича Лазовского.
С годами в Марии с новой силой проявились ее два несомненно ценных качества: красота и ум. Спустя пять лет после замужества молодая женщина стала любовницей начальника контрразведки госбезопасности страны, одного из самых влиятельных генералов. Он и способствовал становлению Марии в качестве секретного помощника органов. Профессию входить в доверие к людям она освоила столь четко, что в обычной светской беседе могла исподволь выведать секреты и душевные тайны высокопоставленных чиновников-мужчин.
Когда Мария осталась вдовой, то не почувствовала ни угрызений совести, ни страданий. Насколько ей был интересен мир мужчин, настолько же и противен. Отдаваясь любовникам-генералам, она затем стирала негативные ощущения с тела, как привычно стирала макияж с нарумяненных щек и подведенных глаз.
Но когда ей – не без помощи самого руководителя госбезопасности страны Лазовского – встретился на Черноморском побережье генерал армии Исай Львович Гейер-Генерозов, в ее душе случилось то, что она долгое время не могла воспринять и во что не могла поверить. Она, еще довольно молодая женщина, полюбила. Благодаря их знакомству, Мария поняла, как обходительны и прекрасны в своих искренних порывах бывают мужчины, даже в столь преклонном возрасте. Пройдет всего ничего, каких-то пару месяцев со дня их первой встречи, и Мария станет женой генерала армии.
Последнее событие стало ценнейшей находкой для самого руководителя госбезопасности. Тогда же Георгий Иосифович Лазовский начал вести новую партию в игре.
Когда уверенность, что Мария, бесценный и тайный помощник полностью зависима от него самого, окрепла, Лазовский вновь втайне от Архимандритова встретился с Дэвидом Бросманом. На встрече речь о Марии не шла. Но, прощаясь, Бросман обронил:
– Хорошо, если бы ваша пассия…
– Я понял вас, Дэвид, – предупредительно не дал ему договорить Лазовский.
Цеплять какие-либо технические средства или внедрять их в организм Марии шеф безопасности не стал. Слишком велик риск. Гейер-Генерозова, как его помощников и сотрудников на такой ерунде не проведешь. Оставалось рассчитывать только на саму Марию.
…В одну из ночей Мария проснулась от того, что ее муж тяжело хрипел, держась за левую сторону груди. Она взяла его руку в свою и, ласково касаясь его пальцев, осторожно стала их перебирать. Проснувшись от прикосновений, Гейер-Генерозов встал, опустил ноги на ковер и тяжело задышал.
– Муся, – обратился он к жене, – мне приснился страшный сон. Меня, раскрыв пасть, словно акула, жрала подводная лодка. Потом она выплюнула меня, и я как торпеда вылетел из ее пасти.
– Но это только сон, – участливо успокоила она. Приходя в себя, Исай стал перечить:
– Ты не понимаешь. Это неспроста. Наши лодки ушли на опасное задание. Старик замолчал. А чарующий голос жены советовал:
– Ну и расскажи про это опасное задание, сними тяжесть с души, сними ответственность за них. Может, они и не погибнут. А тебе будет легче, если расскажешь. Если бы ты был православным и верующим, я бы попросила тебя пойти к священнику в церковь. Но ты даже не иудей, ты коммунист и атеист.
– Да, мне нужен духовник, – среагировал Исай Львович и, словно сбросив годы, упал на колени, оббежал кровать, ступая по ковру острыми коленками, схватил жену за оголенные бедра и стал целовать их, целовать, поднимаясь к лону и животу.
– Ты мой духовник, ты моя единственная страсть, ты мой священник и ты мое божество. Ты – святая Мария.
Как на духу Гейер-Генерозов выложил все, что знал об операции «Снежный юг». Происходящее почти не зависело от самой Марии: ее мозг словно программное устройство, фиксировал уникальную информацию.
Непонятное, необъяснимое неистовство воцарилось в ее душе, и, находясь в плену этого состояния, она знала наперед, что доведет поверяемое ей до того, кому важна именно такая информация. Наверняка так бы попытался поступить каждый, кому близкий человек в приступе откровения поведал, что завтра он предпримет ядерный удар по противнику… поставить противника в известность и тем самым предотвратить чудовищные события – это не предательство, а благородство…
Рассуждая так, Мария на следующий день направилась по известному ей московскому адресу; дверь отворили по условному сигналу и, пригласившая в квартиру женщина попросила гостью подождать.
Хозяйкой квартиры была сотрудница американского посольства, на самом деле эта женщина, работавшая под крышей атташе по культуре, была агентом Бросмана.
Спустя час Марию доставили в аэропорт, откуда на американском Боинге она вылетала в Вашингтон. Документы и вещи путешественницы, переданные ей сотрудницей посольства, были в полном порядке. После длительного перелета самолет совершил посадку на военно-воздушной базе Эндрюс, близ столицы США. А еще через два часа Мария изложила томившее ее Дэвиду Бросману, – слово в слово следуя озвученному Исаем Львовичем. Пройдет еще 14 часов, и жена Гейер-Генерозова возвратится в Москву.
После той ночи откровений Исай Львович напряженно работая в кабинете, поздним вечером позвонил жене домой. Но трубку никто не поднял. Тогда он надиктовал на диктофон телефона, что сегодня не вернется ночевать, потому что накопилось слишком много дел. Генерал армии не впервые работал в буквальном смысле сутками. У Папы Сени поблажек не было никому.
На следующий день утром он вновь позвонил и, расценив молчание как то, что его жена еще крепко спит, направился из кабинета в специальную комнату. Где размещалась уникальная аппаратура слежения за всеми сотрудниками аппарата Архимандритова. Гейер-Генерозов нажал кнопку на табло и на экране высветились все комнаты его роскошной виллы. Жены не было. «Странно, – подумал он, – могла бы и сама позвонить. Впрочем, если бы что-то с Марией произошло, его адъютанты уже бы давно сообщили». Отогнав легкое волнение, Исай Львович решил, что обо всем расспросит жену после.
Ознакомительная версия.
