В это время, строя концепцию будущей военной кампании, военно-морское руководство Германии в записке от 20 февраля 1942 года выдвинуло свой стратегический план войны. Он предусматривал перенести центр тяжести на Средиземноморский театр военных действий для подрыва могущества Британской империи. Для этого главный удар по британским позициям предлагалось нанести на Ближнем и Среднем Востоке в сочетании с вспомогательным ударом через Кавказ.
«Из обоих стратегических направлений наступления против британских позиций на Ближнем Востоке одно ведет через Южную Россию и Кавказ и Иран, второе – через Средиземное море и Северную Африку в Египет (Суэц). Оба пути представляют большие трудности как для снабжения войск, так и с точки зрения местности. Слабость нынешних английских позиций в зоне Суэцкого канала не оставляет почти никаких сомнений в том, что стратегическая цель «Суэц» может быть достигнута быстрее, нежели преодоление Кавказа...»
Командование сухопутных войск Германии отрицательно относилось к стратегическим планам ВМС. 12 июня 1942 года Ф. Гальдер писал в своем дневнике: «Вице-адмирал Фрике (начальник штаба оперативного руководства ВМС) с капитаном 1 ранга Ассманом. Обсуждение обстановки. Картина войны на море, которую обрисовало военно-морское командование, значительно отличается от нашей, более трезвой оценки. Люди витают в континентальных масштабах. Они, исходя из прежнего опыта сухопутной армии, полагают, что только от нашей доброй воли зависит, будем ли мы пробиваться и когда мы будем пробиваться по суше через Кавказ к Персидскому заливу или из Киренаики через Египет к Суэцкому каналу. Поговаривают даже о сухопутных операциях через Итальянскую Африку к восточному побережью Африки и в Южную Африку. Проблемы Атлантики рассматриваются пренебрежительно, проблемы Черного моря – с преступным легкомыслием».
В итоге, согласно разработанному стратегическому плану, определенному директивой № 41 от 5 апреля 1942 года, предусматривался захват Донбасса, хлебных районов Кубани, нефтяных районов Майкопа и Баку. В последующие месяцы именно туда были устремлены самые боеспособные войска группы армий «Б» при поддержке 4-го воздушного флота (1200 боевых самолетов).
Из советской литературы мы достаточно хорошо знаем о военном искусстве советских войск при обороне города Сталинграда. В ней подробно расписаны бои за сталинградские заводы, дом сержанта Павлова, железнодорожный вокзал, другие объекты. Стойкость и мужество советского солдата в Сталинграде ни у кого не вызывают сомнение. В то же время практически ничего не известно о военном искусстве немецких войск в ходе операции по овладению Сталинградом. Попробую несколько осветить этот вопрос.
Сталинград – промышленный город, расположенный на правом берегу Волги. Почти непрерывная цепь заводов, построенных практически у самой воды. К заводам примыкали поселки, в которых жили рабочие и их семьи. В то время эти поселки состояли преимущественно из глинобитных мазанок, к которым примыкали сады и огороды. В тактическом, а тем более в оперативном отношении такие поселки никакой ценности не представляли. Поэтому оборона Сталинграда строилась в виде полевой на подступах к городу, с использованием развалин глинобитных домиков и садов по его окраинам, с упором на заводы и другие капитальные строения в приволжской части города. Рубежами для занятия обороны служили многочисленные глубокие овраги, речушки, железнодорожные насыпи.
Немецкое командование, верное своим принципам, постаралось мощными ударами (клиньями) обойти город с севера и юга, ведя также активные наступательные действия и с фронта. Одновременно немецкая авиация подвергла Сталинград массированной бомбардировке, превратив его в груды развалин.
Операция немецких войск развивалась успешно. 23 августа 14-й танковый корпус немцев прорвался в район Вертячего и, рассекая сталинградсую оборону на две части, вышел к Волге в районе Латошенка – Рынок. Утром 24 августа части этого корпуса перешли в наступление в направлении Тракторного завода.
Но развить наступление на этом направлении они не смогли. Войска советского Сталинградского фронта контратаковали противника с севера и с юга, заставив ослабить нажим на центральном участке. 14-й танковый корпус даже оказался на несколько дней отрезанным от его тылов и был вынужден получать снабжение по воздуху.
Тем не менее общее наступление на Сталинград по плану операции продолжалось. К 30 августа советские войска под напором немецких соединений ударных групп отошли на внешний, а затем и на внутренний рубежи обороны. При этом наступательная сила этих дивизий постоянно падала. В то же время советское командование на флангах главной ударной группировки противника ввело в сражение новые силы, которые были предназначены для ослабления нажима немецких войск на Сталинград.
По мере того как группировка немецких войск в районе Сталинграда становилась все слабее, наращивалась группировка советских войск в этом районе. В состав Сталинградского фронта были переброшены 1-я гвардейская армия генерала К. С. Москаленко, 66-я армия генерала Р. Я. Малиновского и 24-я армия генерала Д. Т. Козлова. Под Сталинград направлялись новые танки, артиллерийские орудия, самолеты, эшелоны с боеприпасами, продовольствием, другим военным имуществом. Для координации действий фронтов и армий под Сталинград вылетели Г. К. Жуков, А. М. Василевский, члены Политбюро Г. М. Маленков и Малышев. За происходившими там событиями из Москвы следил лично И. В. Сталин.
Между тем бои в Сталинграде продолжались. Немецкие части, рассыпавшись на штурмовые отряды и штурмовые группы, штурмовали городские кварталы, заводские цеха, отдельные здания, ведя бои за этажи и подвалы. В условиях города массированные танковые атаки оказались неэффективными. Артиллерия больших калибров использовалась почти исключительно для обстрела левого берега Волги. В связи с отсутствием четко обозначенной линии фронта и перемешанностью войск сторон немецкая авиация не могла эффективно поддерживать свои наземные войска, ведущие бои в городе. Управление штурмовыми отрядами и штурмовыми группами со стороны командиров дивизий и полков то и дело нарушалось. Вполне понятно, что операция, проводившаяся в таких условиях, не могла рассчитывать на успех.
Сталинград стал также и активной ареной противоборства советской и немецкой боевой авиации. Советское командование для поддержки действий наземных войск с воздуха бросило под Сталинград свои лучшие силы, прежде всего истребительной авиации. Началась ожесточенная борьба за небо, которая велась не только днем, но и ночью. Советская сторона брала своей численностью и количеством ночных самолето-вылетов. Немецкая сторона вынуждена была реагировать на это соответствующим образом.
Прямых приказов фюрера в отношении использования ВВС за год войны было достаточно много, но важное оперативное значение имели только некоторые из них. Так, осенью 1942 года фюрер распорядился прекратить действия одиночных ночных истребителей Люфтваффе над районом боевых действий под Сталинградом (свободный ночной поиск), считая их малоэффективными.
В то же время сами офицеры Люфтваффе считали по-другому. В их рядах было достаточно много людей, считавших себя «рыцарями неба», которые предпочитали схватки один на один групповым боям. Лучшие из этих «рыцарей» направлялись в свободные поиски ночью. Эти полеты, во-первых, достаточно сильно нервировали противника, во-вторых, нередко приносили успех, в-третьих, поднимали и укрепляли боевой дух экипажей. В то же время, несмотря на попытки командиров соединений и объединений добиться разрешения свободных поисковых полетов ночью, запрет А. Гитлера на эти полеты оставался в силе до осени 1944 года.
В декабре 1942-го и январе 1943 года А. Гитлер приказал все силы авиации бросить на снабжение и обеспечение боевых действий 6-й армии Паулюса, окруженной в Сталинграде. Он лично руководил и контролировал ход этой операции во всех ее подробностях. При этом, по признанию адъютанта Паулюса Вильгельма Адама, сам командующий 6-й армией в успех воздушной операции не верил. В частности, он пишет: «Ни Паулюс, на Шмидт, ни один из командиров корпусов – да и никто из нас – не верит, учитывая общую обстановку на фронтах, что армию, и теперь еще насчитывающую 270 тысяч человек, авиация могла снабжать в течение месяца продовольствием, боеприпасами, горючим, медико-санитарными средствами. Это же утопия. Ведь это было невозможно и в начале окружения, когда красное кольцо вокруг 6-й армии еще не было плотным, советская противовоздушная оборона еще была малоэффективна; а теперь, когда зенитки и истребители противника действуют так эффективно, это совершенно исключено.
Паулюс это ясно понимал еще в первые дни окружения. Да и генерал-майор Пикерт, командир 9-й зенитной артиллерийской дивизии, считал иллюзией расчеты на то, что авиация обеспечит достаточное снабжение армии. Однажды он заявил автору: «Вы знаете, Адам, что нам нужно в день минимум 700 тонн грузов. Один «Юнкерс-52» берет 2 тонны. Это, следовательно, ежедневно в Питомнике должны приземляться 350 «Юнкерсов». Но грузоподъемность «Хенкеля-III» составляет только 1,5 тонны. Стало быть, если нет в распоряжении достаточного числа «Юнкерсов-52», то уже нужно более 400 машин».
