В романе «Гроза», посвященному предвоенному периоду об этой переписке говорится очень подробно. Его автор Игорь Бунич заявляет, что «с октября 1940 до мая 1941 года Гитлер направил Сталину шесть личных писем. Два из них были найдены, одно, датированное 3 декабря 1940 года, а второе 14 мая 1941 года». Ни один из ответов Сталина не был найден. В своем письме от 3 декабря Гитлер сообщает Сталину, что собирается «не позднее, чем летом будущего года» решить английский вопрос «победив и оккупировав сердце Британской империи — Британские острова». Ссылаясь на свои предыдущие письма, что немецкие войска собраны в районе Генерал-Губернаторства, недоступного для английской авиации и разведки, где будут реорганизованы и обучены, он признает, что это вызвало у Сталина «понятное беспокойство». Он продолжает говорить, что «слухи о германском нападении на СССР специально распространяются соответствующими немецкими учреждениями», как способ «держать Черчилля и его круги в неведении наших планов». Гитлер заканчивает предложением личной встречи со Сталиным «в конце июня — начале июля 1941 года». [404]Хотя декабрьское письмо содержит ссылки на обычные дезинформационные темы, ничто не может сравниться с личным письмом Гитлера Сталину 14 мая 1941 года. По словам автора статьи в «Красной Звезде» в ноябре 2003 года, оно предназначалось фашистами, чтобы «дезориентировать руководство СССР относительно своих действительных намерений. Сам германский фюрер был вовлечен в это мероприятие. Нацисты стремились использовать давнее недоверие советского лидера к правящим кругам Великобритании, его усилия оттянуть начало войны любой ценой и его веру, что английское руководство старалось толкнуть Германию на войну с СССР». [405]
В цитатах из статьи, Гитлер опять объясняет присутствие германских войск на советской границе, как защиту от британских самолетов, хотя они дали пищу слухам о конфликте «между нами». Гитлер убеждает Сталина: «клянусь моей честью, как глава государства», что эти слухи могут быть полностью проигнорированы. Они «распространяются английскими источниками», утверждал он, признавая, что при наличии такого большого количества войск, сконцентрированных в регионе, конфликт может произойти «без нашего желания этого». Гитлер, по его словам, боялся, что «некоторые из моих генералов могут намеренно начать такой конфликт для того, чтобы спасти Англию от гибели и нарушить мои планы».
Также Гитлер сообщил Сталину, что «приблизительно 15–20 июня я планирую начать массированную переброску войск на запад из вашего региона». Он просил Сталина «не поддаваться никаким провокациям, которые могут произойти от тех моих генералов, которые могут забыть свой долг. И, само собой разумеется, постарайтесь не дать им никакого шанса. Если будет невозможно избежать провокаций кого-то из моих генералов, я прошу Вас проявить сдержанность, не отвечать, а сразу же связаться со мной и сообщить, что произошло, через канал, известный Вам».
Фраза, замеченная Жуковым, «клянусь моей честью, как глава государства», подтверждает отрывки из статьи в «Красной Звезде». Однако проблема более запутанная. Отрывки, слово в слово, также появились в романе Бунича, который имеет целью привести весь текст письма. Перевод обоих писем от декабря 1940 и мая 1941 может быть найден в приложении 2. [406]
Жуков сказал Симонову, что Гитлер ответил на письмо, которое прислал Сталин в начале 1941 года, выражая озабоченность присутствием большого количества германских войск в советских пограничных зонах. Письмо Гитлера от 31 декабря 1940 года может быть этим ответом. Фраза «клянусь моей честью, как глава государства», однако, появляется не в том письме, а в письме от 14 мая 1941 года, последнем полученным от Гитлера. Эта ошибка неудивительна, потому что память Жукова могла притупиться, но также он мог повторить, что ему сказал Сталин. Слова Жукова Симонову действительно отражают объяснения Гитлера по поводу присутствия германских войск на советских границах, но совсем не упоминаются намерения Гитлера в отношении Великобритании, которые ярко выступают в обоих письмах. Вполне возможно, что Сталин не хотел раскрывать вопрос германского военного планирования, который Гитлер хотел сохранить в тайне; с другой стороны, если воспоминания Льва Безыменского о его встрече с Жуковым в 1966 году соответствуют действительности, и Жуков на самом деле читал отрывки из переписки Сталина — Гитлера в июне 1941 года, то остается удивительным, что он ничего не рассказал ни Симонову, ни Безыменскому о заявлениях Гитлера о нападении на Англию. Жуков сразу бы понял их значение.
Письмо от 14 мая может быть последним «шедевром» в галерее дезинформации. Доверив Сталину по секрету, что некоторые из его генералов могут развязать провокационное нападение, и, попросив Сталина не отвечать таким же образом, Гитлер буквально продиктовал ему сценарий, которому тот и последовал в первые часы после нападения. Тимошенко и Жуков, и все вокруг них, зная о масштабах германской подготовки, понимали, как профессиональные военные, что наступление на протяжении тысяч километров никогда не могло бы быть предпринято в «провокационных целях» группой генералов-диссидентов — но они не смогли изменить взглядов своего упрямого вождя. Самое минимальное, что демонстрируют эти письма Гитлера — если они были настоящими, — это правоту Александр Солженицын, когда он писал, что Сталин, который не доверял никому, на самом деле «поверил Адольфу Гитлеру». [407]
Есть еще один момент письма от 14 мая, который требует внимания. В предпоследнем абзаце сказано: «Благодарю Вас за то, что Вы согласились со мной по известному Вам вопросу, и прошу Вас извинить меня за метод, который я выбрал, чтобы доставить Вам это письмо как можно быстрее». [408] Очень похоже, что «метод доставки» письма относится к внеплановому прилету транспортного «Юнкерса» в Москву 15 мая 1941 года. В романе Бунича это событие и описывается, как полет курьерского самолета, везущего письмо Сталину. [409] В любом случае, германский самолет Ю-52 проделал путь через советское воздушное пространство незамеченным и, вероятно, без разрешения и в нарушение всех инструкций приземлился на Центральном аэродроме. Здесь ему не только позволили сделать посадку, но заправили горючим на обратный путь и разрешили покинуть советское воздушное пространство. Это было сделано по распоряжению Сталина — в полной секретности, потому как официальное разрешение на полет самолета не было известно никому, кроме узкого круга лиц. Такое нарушение советского воздушного пространства немедленно стало сенсацией среди руководства оборонного ведомства. [410]
По утверждению Наркомата обороны, из-за плохой организации постов раннего предупреждения, 4-я отдельная бригада ПВО Западного особого военного округа обнаружила Ю-52 только когда он проник на двадцать девять километров в советское воздушное пространство. Приняв «Юнкере» за коммерческий самолет ДС-3, выполняющий регулярный рейс, они не предупредили никого о вторжении. Хотя аэропорт Белостока был информирован о пролете Ю-52 (нам неизвестно, кем), они не передали информацию ни ПВО, ни 9-й смешанной воздушной дивизии (ответственной за перехват), потому что их связь была не в порядке. Подобным образом, старшие офицеры ПВО Москвы не узнали о полете до 17 мая, даже хотя дежурного офицера ПВО оповестил диспетчер гражданского «Аэрофлота», что самолет пролетел над Белостоком. В дополнение, когда поступил рапорт Наркомата обороны, Военно-Воздушные Силы Красной Армии не приняли меры, чтобы остановить его. Более того, начальник штаба ВВС генерал-майор П.С. Володин и начальник Первого управления штаба генерал-майор Грендаль знали, что самолет пересек границу без разрешения. Они не только не приняли мер, чтобы задержать его, но и помогли его прилету в Москву, дав приказ ПВО обеспечить безопасное прибытие и разрешив ему приземлиться на московском аэродроме. Как все это могло произойти? Какова бы ни была подоплека дела, этот инцидент был расценен, как крупный провал системы противовоздушной обороны и ВВС Красной Армии. [411]
7 июня начальник Войск противовоздушной обороны генерал-полковник Штерн был арестован. (Назначенный начальником 19 марта, он, кажется, принял эту должность, только затем, чтобы узнать, что ПВО находилась в крайне ужасном состоянии). 10 июня Наркомат обороны в приказе № 0035 наложил взыскание на Володина и Грендаля за дачу «Ю-52 несанкционированного разрешения для полета и приземление в Москве, без проверки его права на такой полет». [412] 27 июня Володин был арестован, а 28 октябрярасстрелян без суда вместе со Штерном и другими. [413]
