Действительность была несколько иной. Армада кораблей Льва Триполита в июне 904 г. напала на берега Малой Азии, захватила и разграбила Атталию, потом причалила к острову Абидос возле самых Дарданелл. Лев X выслал два флота, друнгария Евстафия и адмирала Имерия, но оба трусливо уклонились от боя и направили свои корабли подальше от пиратских флотилий. Однако Триполит не пошел на Константинополь, он выбрал более легкую добычу — Солунь (Салоники). Это был второй по величине и богатству город Византии. Один из горожан, Иоанн Комениата, описывал, как 29 июля арабы ринулись на штурм, овладели Солунью и без всяких помех грабили ее 10 дней. Увезли 22 тыс. пленных, а перед уходом Триполит еще и вступил в переговоры с греческой администрацией, содрал большой выкуп за то, что не подожжет город. Вот так византийцы «отразили» пиратов.
А император и его военачальники не могли оказать помощи Солуни, потому что с севера в это время приближались войска Симеона и Олега. Что касается «колдовства» вождя «Росса», то его суть поясняют русские летописи. Когда появились тяжелые неприятельские корабли с «греческим огнем», Олег нашел способ уберечься от них. Приказал вытащить ладьи на берег. Там двигались его конница и обозы, и князь велел поставить лодки на повозки, везти по суше. Противостоять соединенным силам болгар и русичей Лев X был не в состоянии. Выслал делегации для переговоров. Впрочем, в запасе у императора имелось еще одно оружие. Почему бы не предложить «варварам» отравленные угощения? Но «колдун» Олег оказался не таким наивным простаком, как представляли «цивилизованные» греки, распорядился не принимать от врага еду и напитки. Пришлось признать поражение, идти на уступки и откупаться.
И если византийские историки дружно «не заметили» своего позора, то красноречивое свидетельство об этом все же дошло до потомков. В 1898 г. в селении Нарышкей в 20 верстах от Солуни была найдена каменная колонна, надпись на ней указывала, что это — пограничный столб, обозначающий новую границу «между болгарами и ромеями». Поставлен он был именно в 904 г., «по соглашению» между обеими сторонами! [144] Лев X отдал Симеону значительную территорию. А Солунь находится гораздо южнее Константинополя — следовательно, возле византийской столицы победители тоже побывали. И Олег отметил это, повесив свой щит на вратах Цареграда. Греки выплатили русичам немалую дань, по 12 гривен (2,4 кг) серебра на каждого воина. Вдобавок отстегнули «уклады» на города Киев, Чернигов, Переяславль, Ростов, Любеч и другие, «где властвуют князья, Олеговы подданные». Это было первым актом международного признания Руси и ее территориальных приобретений.
Полномасштабный мирный договор между империей и Русью был заключен в 907 г. Летописцы не зря уделяют ему особое внимание, передают текст полностью. Потому что в византийских архивах ни одного «проигрышного» договора не сохранилось. Они заключались с персами, аварами, болгарами, арабами, но через какое-то время подобные документы уничтожали. Однако исследователи однозначно доказали, что договоры с Русью подлинные. Анализ языка и фразеологии установил, что это переводы с греческого, в них встречаются типичные канцелярские обороты, которые употреблялись византийскими чиновниками.
Согласно договору 907 г., император принимал Русь в число «друзей и союзников». Это был условный дипломатический термин. В завуалированной форме он означал, что Константинополь обязуется платить «друзьям» ежегодные субсидии, то бишь дань [122]. А за это союзник должен помогать империи. Важнейшее место в договоре отводилось торговле. Русь была очень заинтересована в ней, и греки даже требовали, чтобы в Константинополь входило одновременно не более 50 русских купцов. Но условия для них предоставили самые что ни на есть льготные. Дали право торговать беспошлинно, отвели им подворье в предместье св. Маманта, на полгода их обеспечивали бесплатным питанием, да еще и на обратный путь безвозмездно выделяли еду, корабельные снасти, якоря и паруса! Русь получила все, чего только могла пожелать.
Примерно в это же время, в 907–908 гг., был заключен мир и с Хазарией. Мадьяр выпроводили, Византия капитулировала, а воевать без союзников каганату было совсем не сподручно. Хазарскому царю Вениамину пришлось признать, что северяне и радимичи стали подданными Олега, пришлось даже согласиться пропускать русские военные флотилии по Волге на Каспийское море. При переговорах с хазарами не были забыты и дружественные печенеги, они получили возможность вернуться на родину, в волго-уральские степи. А Олег за свою мудрую политику, позволившую объединить Русь и одолеть могущественных противников, получил в народе прозвище Вещего.
Русь отвоевала у греков значительные уступки, но и от нее теперь требовалось действовать на сторонеВизантии. Лев X, примирившись с болгарами и получив такого союзника, как Олег, замыслил развернуть наступление на арабов. Его агентура поработала в Армении, наобещала местным князьям помощь. Армяне восстали и сбросили власть Багдадского халифата. А киевский князь честно выполнил союзнические обязательства, нацелился бить по арабским тылам. В 909 г. русская эскадра вошла в Каспийское море, захватила и разграбила остров Абаскун. Хазарии тоже пришлось выполнять навязанные ей условия, пропустить войско через свою территорию. За это, по договору, русичи отдавали ей десятую часть добычи. Но для иудеев подобное положение было страшно невыгодно. Набеги русичей ссорили их с арабскими партнерами, разрушали торговлю в прикаспийском регионе. Однако царь Вениамин вынужден был смириться и терпеть — до поры до времени.
Хазары выжидали. Русь оказалась сильнее их, но она была еще сшита на живую нитку. Олег объединил племена, которые прежде никогда не входили в одно государство, враждовали между собой. Возникали и обиды, претензии. Вспоминали, например, как князь в Греции решил наградить воинов, подарил паруса из трофейных тканей, киевской дружине шелковые, а ополченцам хлопчатобумажные, тоже красивые, но их разорвало ветром. Кто-то жалел об утраченной независимости. А кто-то вздыхал и о хазарском владычестве, некоторые племенные князья и бояре неплохо приспособились к нему, сотрудничали с купцами-рахдонитами. Когда Русь и каганат замирились, эти купцы снова появились в Киеве, Чернигове, Ростове и других городах. Торговали, а попутно наводили контакты со старыми друзьями, с недовольными…
В 910 г. русичи второй раз нагрянули на Каспий, напали на Мазендаран, взяли город Сари. А Византия отправила на восток большой флот под командованием Имерия. Корабли везли 50-тысячную армию. В ее составе было 700 русских воинов. Они ценились как професионалы высочайшего класса, действовали отдельным отрядом и платили им в 5 раз выше, чем остальным солдатам. Войско захватило Кипр, высадилось в Сирии. Но Имерий проявил себя бездарным военачальником и трусом. Он был разбит и удрал, большинство его подчиненных погибли. Да и вообще война велась бестолково. Константинополь не оказал ни малейшей поддержки армянам, наместник халифа Афшин Юсуф безжалостно покарал их. Историк Асохик печально писал: «Вся земля обратилась в пустыню и развалины, селения опустошены, жители рассеяны между иноязычными и чужеплеменными народами» [144].
Греческому правительству в это время стало совсем не до арабов, все планы перечеркнулись иными заботами. Тяжело заболел Лев X. У него был единственный сын Константин Багрянородный, но от четвертой жены, Зои Карбонопси. Значительная часть духовенства считала четвертый брак незаконным. А для болгарского царя Симеона появился предлог вмешаться. Он объявил, что законная византийская династия кончается на Льве X. Лучшим преемником больного царя Симеон считал себя и готовился к, новой войне.
В Константинополе занервничали. Особенно боялись, как бы к болгарам опять не присоединились русичи. Чтобы предотвратить это, обратились к Олегу, предложили заключить более широкий договор о мире и дружбе. Князь был не против. У него-то больше не было причин воевать с Византией. Греки отправили послов в Киев. От Великого князя и «светлых бояр» тоже была сформирована делегация. Летописи перечисляют вельмож, входивших в нее: Карл Ингелот, Фарлав, Веремид, Рулав, Гудый, Руальд, Карн, Флелав, Рюар, Актут-руян, Лидулфост, Стемид. Мы видим, как при киевском дворе перемешались разные национальности. Тут и славяне Веремид, Гудый, Карн, Стемид, и руянин Актут, и норманны. Но и они представляли себя «мы от рода русского» и клялись не Од ином и Тором, а Перуном и Белесом. Эти скандинавы, поступившие на службу к Рюрику и Олегу, навсегда поселились на русской земле и уже начали сживаться с ней [123].
Договор 911 г. подтвердил статьи прежнего трактата. Добавились разъяснения по конкретным вопросам, накопившимся за четыре года. Некоторые русичи погибли на византийской службе, и договор требовал отсылать их имущество на родину. А кто-то из русских воинов успел подраться в греческих кабаках. На будущее оговаривалась ответственность за удар «мечом или каким сосудом». Уточнялись механизмы разрешения споров. Для Константинополя главным было другое: Великий князь обязался не дозволять никому из своих подданных выступать против империи.
