Последовавшая затем битва, проходившая на Каталаунских полях, к западу от Трои, в Шампанье, была включена сэром Эдвардом Кризи в число пятнадцати самых решающих мировых сражений. В сражении погиб вестготский король Теодорих I. Ат-тила был побежден и вытеснен из Галлии. Это было первым и единственным поражением в его жизни и самым крупным успехом в карьере Аэция.
Но успех галльского сражения не сулил спокойствия Риму, напротив, он обернулся террором для Италии, куда гунны вторглись на следующий год, разграбив Милан и другие большие города. На этот раз у Аэция не было под руками имперской армии, которую он мог бы послать против Аттилы. Аттила собирался переправиться через реку Минцио, приток реки По, когда папа Лев I прибыл из Рима и убедил его отступить. Эта сцена отражена в картине Рафаэля в Ватикане. Предположительно, Папа предупредил, что в Италии свирепствуют чума и голод, так что Аттила не сможет здесь прокормить свою армию. Как бы то ни было, гунны прекратили свой марш на Рим, повернули назад и покинули страну.
В 453 г. Аттила сразу после своего свадебного торжества скончался ночью от инсульта. После его смерти империя гуннов быстро развалилась. Многочисленные сыновья Аттилы, которые разделили между собой территорию, начали тут же ссориться друг с другом. Этим воспользовались покоренные германские племена, которые сумели объединиться и начать борьбу с гуннами.
В последующем сражении на так и не установленной поныне реке Медао, южнее Дуная, гунны были наголову разбиты. С этого момента они больше никогда не представляли собой грозную силу, но и римляне тоже теряли свои позиции в Центральной Европе. Германцы постепенно выдавливали их, добившись особого успеха у озера Констанц.
Аэций в это время резко усилил свои позиции при дворе после помолвки его сына с дочерью Валентиниана III. Но придворные начали нашептывать императору, что он окажется полностью в руках главнокомандующего, если не нанесет удар первым. Однажды, когда Аэций представлял во дворце финансовый доклад, Валентиниан вдруг вскочил с трона и стал обвинять его в государственной измене, затем выхватил меч и обрушил его на беззащитного человека, который одновременно был атакован и камергером императора. Бездыханный Аэций упал к их ногам.
Как сказал впоследствии императору один из его советников, «вы левой рукой отрубили свою собственную правую руку». Известный летописец Византии шестого века Марцеллин имел большие основания назвать Аэция «столпом безопасности Западной империи» — если вообще можно говорить о безопасности Рима в то время. После убийства Аэция начался стремительный закат Западной Римской империи.
Всего лишь через шесть месяцев после смерти Аэция два его охранника-варвара отомстили за него на Марсовом поле в Риме, уничтожив его убийцу, императора Валентиниана III. Несмотря на незначительность самой личности императора, его смерть так или иначе явилась не менее решающим событием, чем гибель Аэция. Поскольку у Валентиниана не было наследников по мужской линии, его столь долго царствовавшая династия на этом завершилась.
Западной империи осталось жить еще двадцать один год. И в течение этого периода правили еще девять более или менее легитимных императоров, происходивших из различных родов. Большинство из них обладали лишь минимумом власти, а шестеро закончили свой путь насильственной смертью.
Сразу за смертью Валентиниана III последовала очень серьезная катастрофа. Флот вандала Гейзериха распространил область своего влияния далеко за пределы Северной Африки; король вандалов высадился в Остии, порту Рима, и захватил сам город. Он оставался здесь четырнадцать дней, но масштабы его грабежей намного превзошли обычный разбой Аттилы. Когда он наконец ушел, в числе многих тысяч захваченных им с собой пленников оказались вдова Валентиниана и двое ее дочерей.
Из числа имперских правителей наиболее значительной фигурой стал теперь главнокомандующий Рицимер, который в течение пятнадцати лет постоянно возводил на трон и свергал, как марионеток, все новых и новых императоров. Наконец, на посту главнокомандующего оказался германец. Правда и теперь германское происхождение не давала Рицимеру возможность самому лично занять трон императора. Но, если кто-то и был в состоянии поддерживать контроль над окружающими, то это был он. И именно ему пришлось столкнуться с проблемами быстро разваливавшейся Империи.
Наиболее способным ставленником Рицимера был император Майориан (457—461), который моментально воспрепятствовал дальнейшим продвижениям германцев в Галлии и Испании. Но кампания, которую он начал против Гейзериха, закончилась катастрофой, поскольку у испанского порта Картахо Нова (Картахена) флот Майориана из 300 судов был захвачен врасплох и полностью уничтожен.
Вернувшегося в Италию без армии Майорана Рицимер арестовал, и он был приговорен к смерти. Последующий холодок в отношениях между Рицимером и назначаемыми им по очереди императорами был еще одним из многих деструктирующих факторов, делавших возврат к стабильности невозможным. После падения Майориана процесс падения ускорился.
В 467 г. Рицимер принял на трон императора кандидата от восточного двора Антемия, а годом позже Гейзерих, который постоянно опустошал Италию и Сицилию, подвергся нападению, как это случалось многими годами ранее, объединенной экспедиции сил Западной и Восточной империй.
Но это нападение закончилось, как и все остальные, полным фиаско, Антемий и Рицимер занялись взаимными обвинениями, и все это вскоре перешло в гражданскую войну. В 472 г. Антемий был побежден и, чтобы избежать ареста, выдал себя за просящего милостыню у одного из храмов Рима, но был опознан и казнен. Однако сразу же после этого и сам Рицимер умер, и последний назначенец на трон императора не намного пережил его.
После безуспешной попытки племянника Рицимера, Гундобада (который унаследовал пост главнокомандующего), назначить правителя Западной империи по своему выбору, восточный император прислал на пост правителя Запада своего родственника по линии жены, Юлия Непота, военачальника из Далмации. Но в том же, 474 году, Непот был вынужден сдать верноподданный город Арверн (ранее Августонеметум, а ныне Клермон-Ферран), столицу провинции Галлии Оверне, все более усиливающемуся правителю вестготов Эвриху. Вестготы контролировали также большую часть Испании и, следуя примеру Гейзериха, объявили себя полностью независимыми.
В следующем году Непот вернулся на свою базу в Далмации и был заменен новым военачальником. Им стал Орест, когда-то служивший у Аттилы. Орест тут же передал вакантный имперский трон в Равенне своему юному сыну Ромулу Августу, известному под уменьшительным именем Августул.
Начиналась финальная сцена трагедии. Последняя из римских армий в Италии, которая почти полностью состояла из германцев придунайских областей и которой командовал германец по имени Одоакр, решила в этой кризисной ситуации придать федеральный статус всем землям, захваченным другими группами германцев в течение прошлого века на Балканах, в Галлии и повсюду. Когда их требование сенат отверг, солдаты объявили Одоакра королем. Они заняли Равенну, объявили Ромула низложенным и отправили его в отставку с пенсией.
Солдаты получили заработанную землю. Но в 476 г. трон Западной империи в Равенне оказался свободным, поскольку Одоакр, учитывая трудности Рицимера, решил, что будет куда умнее вообще больше не иметь императора. Соответственно сенат убедили отправить депутацию к восточному правителю Зенону. Посланники передали ему в руки имперские знаки отличия, как единственному оставшемуся правителю «единой и неделимой Империи». В то же время они просили доверить управление Италией Одоакру. Зенон колебался, поскольку Непот, ставленник Востока, еще здравствовал в Далмации. Тем не менее Одоакр продолжал управлять Италией вплоть до 493 г., не признанный Константинополем, но оставленный им в покое.
С формальной точки зрения отсутствие императора Запада означало, что деление Империи на две части закончилось, так что, как и предлагал сенат, Зенон становился номинальным правителем как Запада, так и Востока. Но в действительности Одоакр стал независимым германским монархом в Италии точно так же, как и Гейзерих в Северной Африке, а Эврих в Галлии и Испании.
Так что, оглядываясь назад, византийские историки шестого века канонизировали этот 476 год, как эпохальный финальный момент долгого периода распада и падения. Византийский император Юстин I, правивший на Востоке с 518 до 527 г., признал германское королевство в Италии во главе с остготом Теодорихом, который низверг Одоакра. Так что в ретроспективе произошедшее в 476 г. оказалось чем-то большим, чем чисто временное событие. Ученые периода итальянского Ренессанса и более поздних времен соглашались, что это был поворотный момент в истории.
