Столицей Руси был город Куяба — Киев, но упоминаются и другие русские и славянские города. Напомним, что русов и славян в текстах восточных авторов нельзя рассматривать как две разные этнические группы. "Русы суть племя из славян",— утверждал в середине IXв. Ибн-Хордадбех. Часть славян была подчинена русам, "служила им". Это надо понимать в смысле установления политического господства Руси над другими славянскими племенами, что и отражено русской летописью и византийскими источниками.
К Х в. имя Руси окончательно уже приобрело политический, государственный оттенок: "Подобно этому "Рус", "Хазар", "Серир" — название государства, а не города и не народа" (Ибн-Хаукаль).
Приведенный выше очерк истории славяно-русского общества эпохи становления феодального государства, сделанный на основе сведений нескольких восточных авторов (Ибн-Хордадбех, Ибн-Русте, Ибн-Фадлан, Масуди, Персидский Аноним и др.), полностью подтверждается археологическими материалами IX—Х вв. и сведениями о Руси арабских географов.
Важными историческими памятниками являются многочисленные курганы, разбросанные в разных концах славянской земли. Как уже говорилось, смена родовых усыпальниц индивидуальными погребениями знаменовала собой (может быть, даже с некоторым опозданием) распад родовых общин и выделение отдельных семей.
Наличие дружинных и боярских курганов IX—Х вв. в окрестностях Киева, Чернигова, Смоленска и других древних городов подтверждает все написанное иноземцами о русской знати того времени.
* * *
Кризис первобытнообщинного строя, усилившийся в лесостепной полосе в первые века н.э., принял особенно резкие формы в VI в., когда началось образование крупных племенных союзов и борьба с Византией. За VI—IX вв. произошли на очень широкой территории распад родовых связей и выделение дружин, обусловленные развитием славянского хозяйства.
К началу IX в. в центре восточнославянских племен сложилось государство Русь, объединившее почти половину племен вокруг Киева и ведшее борьбу с кочевниками, с Византией и с варягами.
Русское государство сложилось задолго до прихода варягов без всякого внешнего воздействия. Одновременно с ним возникли и другие славянские государства.
Появление варяжских отрядов в русских землях было несравненно менее значительным эпизодом, чем появление в степях печенегов, с которыми молодому Русскому государству пришлось вести тяжелую и упорную войну.
Возникновение крупнейшего в Европе феодального государства — Руси — сразу обратило на него внимание всех современников и сделало его известным во всех
концах тогдашнего мира.
РУСЬ НА ПОДЪЁМЕ. КНЯЗЬ ИГОРЬ СТАРЫЙ И ДРЕВЛЯНЕ.
Русские книжники XI в., рассказывая об истории своей родины, не упоминали ни Олега, ни Рюрика, считая их, очевидно, случайными, эпизодическими лицами; после того, как в IX в. пресеклась древняя славянская династия потомков Кия, они называют князя Игоря Старого, прадеда Ярослава Мудрого.
До сих пор еще многое неясно в жизни молодого Русского государства в ту отдаленную эпоху. Нельзя даже сказать с уверенностью, когда и при каких обстоятельствах началось правление этого князя. Но зато известен трагический конец его княжения, связанный с незаконными поборами в земле Древлян.
Два разных источника рассказывают о сборе дани во времена Игоря: один из них — сочинение византийского императора Константина VII Багрянородного, современника Игоря, а другой — русская летопись, составленная полвека спустя, вероятно, по местным древлянским преданиям.
Константин Багрянородный, любитель науки и литературы, написал большое сочинение "О народах", в котором излагал свои взгляды на внешнюю политику Византии, описывал соседние народы, особенности их быта и те хитроумные приемы, при помощи которых можно склонить их к покорности.
Одна из глав трактата Константина специально посвящена русам; написана она около 949 г., но ее источники могут относиться к более раннему времени. Сведения о Руси есть и в других главах. Император писал небрежно (современники упрекали его в пристрастии к вину) и часто путал хронологию, географию, имена, родственные отношения, языки и наименования народен, но, несмотря на это, его записи представляют большой интерес.
О руссах,
приезжающих из России
на кораблях-"однодревках"
в Константинополь
"...Зимний и суровый образ жизни этих самых рус сов таков: когда наступит ноябрь месяц, князья их тот час выходят со всеми руссами из Киева и отправляются в "полюдье", т.е. круговой объезд и именно в славянские земли Древлян, Дреговичей, Кривичей, Северян иостальных славян, платящих дань руссам. Прокармливаясь там в течение целой зимы, они в апреле месяце когда растает лед на Днепре, снова возвращаются в Киев, собирают и оснащают свои корабли и отправляются в Византию...".
Кроме описания внутренней жизни Руси и c6opа дани самой княжеской дружиной, Константин дает интереснейшую картину пути в Царьград.
"Корабли-однодревки (т. е. имеющие киль из одного дерева.—Б. Р.), приходящие в Константинополь и внешней Руси, идут из Новгорода, в котором сидел Святослав, сын русского князя Игоря, а также из крепости Смоленска, из Любеча, Чернигова и Вышеграда. Все они спускаются по реке Днепру и собираются в Киевской крепости, называемой "Самвата" (?). Данники pyссов — славяне, называемые Кривичами, Полочанами (?) и прочие славяне рубят однодревки в своих горах в зимнюю пору и, обработав их, с открытием навигации, когда растает лед, вводят в ближние озера.
Затем, так как озеpa впадают в Днепр, то оттуда и сами входят в ту же pеку, приходят в Киев, вытаскивают ладьи на берег для оснастки и продают руссам... В июне месяце, двинувшись по реке Днепру, они (русы) спускаются в Витечев, крепость, подвластную Руси. Подождав там 2-3 дня, пока подойдут все ладьи они двигаются в путь и спускаются по названной peке Днепру".
Константин Багрянородный, как и безымянный персидский автор, делит Русь на внешнюю и внутреннюю. Далекий Новгород и земли данников Руси — это внешняя Русь.
Ко внутренней Руси нужно отнести те области вокруг Киева, где князь сам собирал полюдье. А эти области очень близки к той первоначальной Руси, которую рисовал Нестор (Древляне, Дреговичи, Северяне). К этому списку император добавил Кривичей, влившихся к тому времени в состав Руси.
Любеч на Днепре был своего рода северными ворогами внутренней Руси, а ее южными воротами был Витечев, важная стратегическая база у брода через Днепр.
Археологические раскопки в Любече и Витечеве открыли много интересных памятников VIII—XII вв., подтвердив важное значение этих пунктов. В Витечеве, например, внутри дубовой крепости Х в. на высоком холме обнаружена сигнальная башня, огонь которой должен был предупреждать Киев о появлении печенежской опасности.
Далее Константин описывает опасный переход через днепровские пороги, названия которых он дает в болгарском, "славянском", варианте и в "русском" (который записан, однако, со слов какого-то варяга или литовца, сильно исказившего киево-русскую терминологию). Семь раз приходилось русам высаживать людей на берег и шестами проталкивать ладьи через каменистые стремнины. При этом все время нужно было остерегаться печенегов, подстерегавших русские караваны. Особенно тяжел был Ненасытецкий порог, где приходилось выгружать все товары и даже самые ладьи перетаскивать волоком по земле. Опасна была и "Крарийская переправа", древний брод около Кичкаса, которым пользовались греческие купцы, ездившие на Русь:
"Эта переправа шириною приблизительно равна ипподрому, а вышиною такова, что стрела долетает с одной стороны на другую. Поэтому печенеги приходят и на это место и нападают на руссов. Пройдя это место, руссы достигают острова святого Григория (остров Хортица) и на этом острове совершают свои жертвоприношения, так как там растет огромный дуб. Они приносят в жертву живых петухов, кругом втыкают стрелы, а иные приносят куски хлеба, мясо и что имеет каждый, как требует их обычай. Насчет петухов они бросают жребий — зарезать ли их в жертву, или съесть, или пустить живыми.
От этого острова руссы уже не боятся печенегов... Они плывут около 4 дней, пока не достигнут лимана, составляющего устье реки (Днепра); в нем есть остров святого Эферия (Березань), где они отдыхают два-три дня и заново оснащают ладьи привезенными с собой мачтами и парусами".
Константин описывает дальнейший морской путь вдоль западного побережья Черного моря, называемого некоторыми авторами "Русским морем".
От Березани до Белгорода на Днестре и до Дуная идут русские караваны ладей и все время, "пока они не минуют Седины, рукава Дуная, по берегу за ними скачут печенеги". Так, идя от Дуная, заходя в Констанцию, Варну и Месемврию, русы достигают своей цели — Царьграда, где у них есть свое подворье в одном из монастырей.
