Анатолий Абрашкин - Арийские корни Руси. Предки русских в Древнем мире

Сам автор не раз внимательно разглядывал васнецовскую картину. Она притягивает своей красотой. Но вместе с тем в ней заключена и глубокая мифологическая символика. Дерево, на котором сидит вещая птица, не обыкновенное, а священное! Его называют Космическим (Мировым) деревом или Древом жизни. По представлениям самых разных народов, оно соединяет верхний и нижний миры Вселенной, это чрезвычайно архаический образ, наполненный глубоким философским содержанием. Он символизирует связь времен, единство всего Сущего (в том числе неразрывную связь с космосом), всеведение и торжество жизни. Это о нем писали А.С. Пушкин:

и Вячеслав Иванов (стихотворение «Дриады»):

(здесь в слове «листвой» с ударением следует произнести первый слог). Из-под корней Мирового древа («Из влажной вечности глубокой») бьют ключи с живой и мертвой водой.

Во многих русских сказках и заговорах Космическое древо описывается стоящим на Море-океане, на острове Буяне. Эту мифическую деталь обыграл Иван Бунин в своем стихотворении «Русская сказка». Приведем его полностью:

Поэт попытался представить житье-бытье Бабы-Яги посреди океана – она уже и не Хозяйка леса, не Властительница природных сил и не Хранительница огня. Здесь налицо отступление от классической сказочной традиции. Случайно ли это? Разумеется, нет. Стихотворение было написано в 1922 году и имеет вполне очевидный политический подтекст. Баба-Яга в стихотворении, подобно России того времени, переживает трагические времена, она изолирована от мира, испытывает нужду и голод.

Точно так же в «нашествии» вод на васнецовской картине, замутивших бьющие из корней Мирового дерева ключи и затопивших остров Буян, мы склонны видеть исторический подтекст. Художник жил на рубеже веков и, подобно многим своим выдающимся современникам, предчувствовал грядущие потрясения, ожидающие Россию. Закат на картине – предвестник кровавых перемен, этим же настроением пронизаны и блоковские строки. Правда, можно сказать, что мотив былых жертвоприношений Великой богине («Уста, запекшиеся кровью») в самой картине явно не выражен, и поэтом в данном случае более владели собственные пророчества о будущей судьбе России.

В ходе нашего исследования мы шаг за шагом восстанавливали первозданные черты Бабы-Яги: ее природную предрасположенность не только ко злу, но и к добру, вещую природу, внешний облик в виде девы-птицы, отнюдь не безобразную (если не сказать красивую) наружность и, наконец, покровительство искусству любви. Но все это свойственно и птице Гамаюн. Мы смело можем утверждать, что птица Гамаюн представляет изначальный образ Бабы-Яги – птицедевы. Более того, значение имен этих богинь суть одно и то же! Слово «Гамаюн» – двусоставное; первая его часть «гама» уже обсуждалась, вторая же «юн» означает «юная», «юница», так что все имя целиком можно перевести как «кричащая дева» или «кричащая молодка». Оно в точности соответствует расшифровке имени Баба-Яга. Вместе с тем оно содержит в себе и некоторое своеобразие. Древнерусские слова «юница» и «юнец» употреблялись в значении «новобрачные», юницами шутливо называли полувзрослых девушек, подлеток, поэтому птица Гамаюн, а значит, и Баба-Яга – богини-девственницы. Последнее обстоятельство объясняет, почему у Бабы-Яги нет мужа, а сама она всегда старается помешать соединению влюбленных. Но как тогда совместить представления о девственности Бабы-Яги с оргиастическим характером ее культа?

Применительно к другим ипостасям Великой богини эта проблема уже обсуждалась мифологами. «Остатки культа Великой богини сохранялись в античное время в Малой Азии, а также частично в Греции и других местах. Этот культ сопровождался поклонением фаллу и обрядами, носившими вакханальный, оргиастический характер. В Древнем мире существовала храмовая проституция, которая, как считалось, была угодна богине. При условиях, когда культ богини сопровождался блудом, когда сама богиня мыслилась сочетающейся с мужским божеством (судя по мифам и, в частности, по многим символическим композициям), парадоксальным представляется имевшее место мнение о ней как о деве» (Голан А. Миф и символ). В ситуации с Бабой-Ягой парадокс разрешается достаточно просто. Представления о ней формировались в ту далекую эпоху, когда еще не было ни богов, ни жрецов, а были универсальные богини и их жрицы, причем женщины являлись главенствующим полом, отцовство же не признавалось.

Обряды служения Великой богине и ритуалы жертвоприношений ей – тоже отголоски древнейших времен. На первых порах в них не вкладывалось какой-либо «духовной» подоплеки, а на первый план выходила оргиастическая (физиологическая) сторона культа. Под влиянием «догмата о девственности» они непрерывно трансформировались, может быть, даже на какое-то время запрещались, ведь не случайно же возникли «институты» скопцов, весталок и христианство – с его культом Девы Марии. Но в целом как традиция эти обряды сохранялись очень долго (в России это праздники в Ивановскую ночь с их сладострастными игрищами, обряды похорон бога плодородия – супруга Великой богини, изображавшегося в виде куклы с непомерно большим фаллосом).

Великая богиня является персонификацией изначальной стихии, Первоженщиной (Матерью Вселенной), своеобразным тотемным предком человечества. Идея создания Мира (включая богов) одним изначальным существом породила, в свою очередь, мысль о непорочном зачатии (славянское deva «девственница», кстати, этимологически родственно санскритскому devi «богиня»). В более поздние времена отношение к такому религиозному утверждению уже не могло оставаться столь единодушным, поэтому данная черта оказалась присуща отнюдь не всем ипостасям Великой богини. В частности, более молодой аналог Бабы-Яги – богиня Гея – уже не называлась девственницей, но своего мужа Урана она родила непорочным путем! На некотором этапе развития русского народа жрецы осознали, что понятие о девственности богини не слишком вяжется с именем «Баба»: баба – замужняя женщина низших сословий, особенно после первых лет, когда она была молодкою, молодицею, или вдова. Наверное, именно в тот момент и возникло новое имя нашей героини – Гамаюн, которое подчеркивает ее юность, чистоту и непорочность.

Наш метод поиска мифологических параллелей Бабы-Яги по существу основывается на двух принципах: выделении схожих черт в образах богинь и доказательстве этимологической близости их имен. При этом слово «Яга» мы соотнесли с понятием «гама, шума», издаваемого космотворящей птицей (Великой богиней). Возгласом «га!» до сих пор подражают гусиному крику, гагой, гоголем русские называют утку, одно из значений слова «гоготать» (т. е. заливаться криком «гого») – кричать по-птичьему, по-гусиному; кудахтать как курица, снесшая яйцо. Смехом «ха-ха-ха» мы поминаем Великую богиню Бабу-Ягу. «Ги, гиги» – наступательный крик казаков, крик загонщиков на облаве, – отсюда слова «гик», «гиканье». «Гей» – призывное междометие, означающее «эй, слышь, слушай». В рамках такой интерпретации имена Яга, Гея и Гамаюн можно считать синонимами. Разумеется, истинное значение греческого варианта имени наименее уловимо, но ведь так и должно быть при заимствовании образа. Общим для имен «Яга» и «Гея» является наличие общей согласной «г», и не стоит удивляться, что они имеют один и тот же смысл. К примеру, современное «рай» по-древнерусски звучало как «ирей».

Вполне понятно, что дать правильное толкование имени Гея на основании знания только греческого языка было бы практически невозможно. То же самое можно сказать и об имени другой греческой богини – Гестии. В самых разных индоевропейских языках (в том числе в русском и греческом) его можно буквально прочитать как «есть Г (Гэ)». Как и все обсуждавшиеся ранее имена, оно восходит к древнейшему кличу Великой богини. Гестия – богиня домашнего очага, старшая дочь Кроноса и Реи, олимпийское божество. Она покровительница неугасимого огня – начала, объединяющего мир богов, человеческое общество и каждую семью. Целомудренная безбрачная Гестия пребывает на Олимпе, символизируя незыблемый космос. Образ Гестии рано приобрел отвлеченные черты персонифицированного огня и не связан с мифологическими сюжетами. Как можно совместить почетное место на Олимпе и, по существу, отстраненность от участия в жизни богов? Очень просто: Гестия, подобно Гее, – одно из воплощений Бабы-Яги в греческой мифологии. Только теперь в ней подчеркнуто другое важное качество, свойственное Яге, – поддержание священного огня. Сказки свидетельствуют, что печка у Бабы-Яги всегда затоплена, а своих гостей она обещает непременно изжарить. Русское «огонь» (слышится «агонь») происходит от корня «Аг», лежащего в основе прозвища Яга. Баба-Яга, может быть, единственный древнейший персонаж фольклора, который неотделим от своего жилища. Она – хранительница дома, более того, в некоторых сюжетах он окружен частоколом и подобен крепости. Слово «огород» (в смысле «огороженное место») тоже можно соотнести с именем Яга и переводить как «родина Яги». В Риме Гестии соответствовала богиня Веста, ей был посвящен специальный храм, в котором поддерживался вечный огонь – символ государственного благополучия. Жрицы Весты – весталки – избирались из числа девочек 6—10 лет; они должны были сохранять девственность в течение 30 лет и за нарушение этого запрета замуровывались живыми. Сопоставление Яги с Гестией и Вестой позволяет предположить, что мотив похищения детей Бабой-Ягой обусловлен не столько существованием в древности ритуала детских жертвоприношений, сколько наличием «института» жриц и жрецов, посвящавших свою жизнь Великой богине.