Высказывая в адрес командующего фронтом генерала армии Н.Ф. Ватутина некоторые замечания по поводу планирования операции и организации боевых действий, в том числе и контрудара 12 июля, автор имеет в виду, что значительная часть вины за допущенные недочеты лежит на штабе фронта. В его работе, как и в работе подчиненных штабов, было много неувязок, чисто технических проблем, в том числе и в организации непрерывной связи. Были упущены вопросы организации и поддержания взаимодействия между объединениями, между артиллерийскими и танковыми соединениями и частями впереди действующих стрелковых дивизий с танковыми соединениями. Отсутствие на своем месте начальника штаба отрицательно сказалось на работе его отделов по управлению войсками в ходе операции.
Крайне слабо была организована работа по своевременному доведению до подчиненных звеньев управления сведений о противнике. «Армия вводилась в бой, а мы слабо знали обстановку, которая была на этом участке крайне сложной и напряженной, – вспоминал А.С. Жадов. – Информация штаба армии о действиях противника и своих войсках фронтовым командованием была нерегулярной. <…> Такая информация была жизненно необходимой, так как враг рвался еще вперед»92. Ему вторит П.А. Ротмистров: «В такой сложной обстановке, не имея полных данных о группировке противостоящего противника и его намерениях, утром 12 июля войска Воронежского фронта начали свой контрудар»93.
Но ведь армии вводились в сражение не с ходу! За двое с лишним суток можно было организовать сбор данных о противнике от впереди действующих войск. Части армии Жадова, находящиеся в непосредственном соприкосновении с противником, пытаясь восстановить положение в ночь на 12 июля, по сути, провели разведку боем. Но, видимо, добытые данные не были использованы должным образом.
Значительную часть претензий относительно плохой организации разведки в интересах танковых соединений на направлении ввода их в бой следует предъявить командующему и штабу БТ и MB фронта. В архиве имеется документ, в котором излагаются факты, свидетельствующие о крайне слабой работе этого штаба по руководству разведкой и низкой требовательности к подчиненным штабам в отношении выполнения требований соответствующего приказа НКО.
Основные недостатки заключались в следующем:
– войска и штабы, в том числе и находящиеся в глубине своей обороны, не стремятся всеми способами добывать сведения о противнике, совершенно не занимаются изучением его обороны, особенно противотанковой. В результате танковые части и соединения при вводе в бой действуют вслепую и несут ненужные потери;
– командиры и начальники штабов не занимаются подбором и закреплением кадров командиров-разведчиков, не создают необходимых условий разведывательным отделам и подразделениям для выполнения ими важнейших обязанностей по добыванию сведений о противнике, его составе, боевых возможностях и намерениях;
– командиры-разведчики зачастую используются не по назначению в самые ответственные моменты боевых действий.
Впоследствии на основе анализа боевых действий летом 1943 года командующий БТ и MB КА генерал-полковник Я.Н. Федоренко потребовал:
«<…> 3. Не допускать атаки частей без тщательной разведки местности, искусственных заграждений, ПТО и огневой системы противника. Командиров, пренебрегающих ведением разведки и действующих «вслепую», привлекать к ответственности.
<…>7. Тщательно анализировать причины потерь личного состава. На основе анализа предъявлять жесткие требования ответственности командиров всех степеней за неоправданные потери»94.
Часто высказываемое мнение, что контрудар Воронежского фронта готовился в спешке и поэтому командование и войска не имели времени на его подготовку, на наш взгляд, не совсем справедливо. Соединения и части танковой армии имели более двух суток для подготовки к наступлению. Во всяком случае, по сравнению с 8 июля контрудар 12 июля готовился в более благоприятных условиях. Действительно, планомерная подготовка была сорвана противником, который 11 июля захватил намеченный ранее рубеж ввода в сражение танковой армии. А что еще можно ожидать от него? Противоборствующая сторона всегда стремится сорвать планы противника, поставить его в невыгодные условия. Видимо, фронт не принял своевременно всех мер по удержанию этого рубежа. При отражении ударов противника в обороне трудно рассчитывать на большее время для подготовки контрудара. Другое дело, что спешить с контрударом, по нашему мнению, вообще было не нужно – время уже работало на наши войска. Но об этом речь пойдет ниже.
В архиве почти нет документов о том, как была организована работа по подготовке к бою в тактическом звене – непосредственно в частях и подразделениях. Например, о том, как было использовано светлое время 12 июля. Как решались такие важные вопросы: порядок прохода танков через боевые порядки стрелковых частей, места и сроки проделывания проходов в минных полях, установленных саперами противотанкового резерва фронта и пехотой, способы целеуказания, сигналы вызова и переноса огня и т. п. По свидетельству ветеранов, от частей первого эшелона стрелковых дивизий выделялись представители для встречи танковых бригад и вывода их на исходные рубежи. Это позволило избежать трагических случаев, когда танки давили свою же пехоту.
Доставка горячей пищи на передний край
В партийных и комсомольских организациях подразделений перед боем, как было принято, прошли собрания и беседы. Из доклада начальника политотдела 31-й тбр полковника Поволоцкого:
«Сосредоточились на исходном к 1.00 12.07.43 г. в составе всего личного состава и танков, за исключением одного танка Т-34 (танка комбата 277 тб, мех. – вод. Щербина – неисправный). <…> Проведены беседы с экипажами: о военной присяге, о знании директивы Ставки ВГК о скрытом саботаже, о начале часа расплаты с врагом, о положении на фронтах, о действии танков в бою. Подано заявлений в партию – 27, в комсомол – 9»95.
Подобные мероприятия играли большую роль в подготовке личного состава к выполнению боевых задач в бою. Партийные и комсомольские организации оказывали большую помощь командному составу по сплачиванию воинских коллективов. В июле на Воронежском фронте в члены и кандидаты партии было принято 18 430 человек, в два раза больше, чем в июне.
Войска Воронежского фронта, продолжая отражать атаки противника, одновременно готовились к нанесению контрудара.
1 Военная энциклопедия, т. 4. М.: Воениздат, 1999. С. 361.
2 Т313, R370: la Nr. 151/43.Generalkommando I.SS-Panzer-Korps, 31 May 1943.
3 Ньютон С. Курская битва/Немецкий взгляд. М.: Яуза – Эксмо, 2006. С. 99 – 100.
4 Там же. С. 33.
5 «Сов. секретно!». Документы штаба 4-й ТА, 28.06.1943 г. (Курская битва. М.: Наука, 1970. С. 514, 515).
6 NARA, Т354, R605, Ю00020, 000025; Т313, R366, Й52421.
7 Штадлер С. С. 82.
8 Там же. С. 79.
9 Там же. С. 81.
10 D.M. Glantz and J.M. House, p. 358–360.
11 ЦАМО РФ. Ф. 203. On. 2777. Д. 86. Лл. 163, 164.
12 183-я сд была сформирована в 1940 г. в районе Риги на базе частей бывшей латвийской армии. В составе 24-го ск вела тяжелые оборонительные бои на ленинградском направлении. Дважды, в августе и сентябре, ее части попадали в окружение. С 18 января по 17 февраля 1942 г. дивизия сражалась в окружении в полосе 29-й А Калининского фронта. В январе 1943 года в составе 40-й А Воронежского фронта участвовала в Воронежско-Касторненской наступательной операции, в феврале – в освобождении Прохоровского района и ст. Прохоровка, Белгорода и Харькова. С 4.04.1943 года в составе 69-й армии располагалась в районе Прохоровки (штаб в с. Красное). Со 2 октября 1942 года соединением командовал генерал-майор (21.04.43 г.) Костицин Алексей Степанович. Погиб в бою 24 июля 1943 года, похоронен в г. Новый Оскол.
13 ЦАМО РФ. Ф. 285 сп. Оп. 46981. Д. 1. Л. 103; Ф. 183 сд. on. 1. Д. 8. Лл. 19, 20. На 30 июня численность полка 1748 чел., вооружение: винтовок – 878, ППШ – 288, ручных пулеметов – 43, станковых пулеметов – 17, 50-мм минометов – 8, 82-мм минометов – 23, 120-мм минометов – 5, 45-мм ПТО – 6, 76-мм ПТО – 4, ПТР – 54.
14 ЦАМО РФ. Ф. 332. Оп. 4948. Д. 70. Л. 130 об.
15 ЦАМО РФ. Ф. 8 гв. тп. On. 1. Д. 210. Л. 110.
16 Штадлер С. С. 86, 87.
17 ЦАМО РФ. Ф. 183 сд. Оп. 48981. Д. 8. Л. 132.
18 Там же. Л. 13.
19 Леман Р. С. 227.
20 Там же. С. 230.
21 ЦАМО РФ. Ф. 1165. On. 1. Д. 37. Л. 348.
22 Штадлер С. С. 91, 92.
23 NARA, Т354, R612, f23, 33.
24 NARA, Т354, R607, f521.
25 NARA, T313, R366, f421.
26 Ньютон С. С. 78.
27 Жадов А.С. Четыре года войны. М.: Воениздат, 1978. С. 89.
28 Олейников Г.А. Прохоровское сражение (июль 1943). Санкт-Петербург: Нестор, 1998. С. 27.
29 Хрущев Н.С. Воспоминания. М.: Вагриус, 1997. С. 162.
30 ЦАМО РФ. Ф. 335. Оп. 5113. Д. 235. Л. 9.
31 58-я мсбр на 6.00 10.07.43 г. насчитывала: 3189 человек, винтовок – 1151, автоматов ППШ – 1218, ручных пулеметов – 108, станковых пулеметов – 45; крупнокалиберных пулеметов ДШК – 9, ПТР – 82, 45-мм ПТО – 12, 76-мм ПТО – 12, 82-мм минометов – 29, 120-мм минометов – 6, автомашин – 95, мотоциклов – 13 (на ходу 8), бронеавтомобилей БА-64 – 11, бронетранспортеров – 2 (ЦАМО РФ. Ф. 28 гв. мсбр. On. 1. Д. 8. Л. 266).
