С первых же дней заграничного похода Александр I старался быть не просто во главе, но и на виду у всех. Наблюдая за ним по пути от Плоцка до Калиша, А.И. Михайловский-Данилевский записал в дневнике: «Государь был всегда верхом, одетый щеголем; удовольствие не сходило с прекрасного лица его»[651]. Казалось, что даже то подчеркнутое внимание, которым царь окружал в те дни слабеющего от недугов фельдмаршала, доставляло ему самому удовольствие. Кутузов, по воспоминаниям того же Михайловского-Данилевского, «хотя и не имел, как в Отечественную войну, диктаторской власти, но без воли его ни к чему не приступали. Когда недуги не позволяли ему лично докладывать Императору по делам, Его Величество приходил к нему сам и, часто заставая неодетым старца, увенчанного лаврами, занимался с ним делами в его кабинете. Вообще Император обращался с ним со всевозможным уважением; казалось, он хотел вознаградить его за те неудовольствия, которые ему делаемы были от двора со времен Аустерлицкого сражения»[652].
Теперь мы знаем, что «всевозможное уважение» Императора к фельдмаршалу было чисто внешним. Главный штаб уже возглавлял князь П.М. Волконский. Дежурный генерал и правая рука Кутузова П.П. Коновницын был спроважен «в отпуск»[653], а на его место назначен полковник из Императорской свиты Н.И. Селявин. Что касается барона К.Ф. Толя, оставленного в должности генерал-квартирмейстера, то он, естественно, старался услужить монарху еще ревностнее, чем фельдмаршалу. Дело не в том, что Александр I «принимал решения сам»[654], а в том, что любые решения, исходившие от Главного штаба или же непосредственно от Кутузова, контролировал и нацеливал их на форсированное наступление вслед за остатками «Великой армии» Наполеона. Кутузов мог только ворчать в своем обычном духе: «Самое легкое дело — идти теперь за Эльбу, но как воротимся? С рылом в крови!»
Численность русских войск под командованием Кутузова по сводной ведомости от 23 января 1813 г. составляла 138 318 человек при 645 орудиях. Армия пополнялась за счет резервных частей, а также присоединения к ней отставших и выздоровевших солдат. Тем временем спешили к ней соединения ополченцев: по ведомости от 26 января в пути за кордон были 65 тыс. ратников. Важное изменение последовало в руководстве войсками: после неоднократных просьб адмирала П.В. Чичагова об отставке (адмирал, естественно, был оскорблен подозрениями в измене) 31 января 1813 г. Кутузов сообщил Чичагову, что Александр I наконец «уважил» его прошение «по случаю болезни» и назначил вместо него командующим 3-й Западной армией Барклая-де-Толли.
Руководство войсками, координация действий трех армий и обеспечение их всем необходимым отнимали у Кутузова много времени и сил. Он старался вникать во все: подписывал распоряжения о заготовке продовольствия и фуража по пути следования войск, об организации полковых аптек, о закупке сукна на обмундирование, о доставке из Вильно в Калиш сапог для воинов, об устройстве бань и т. д. При этом он успевал (невзирая на занятость и болезни) поволочиться за нежным полом. А.И. Михайловский-Данилевский застал его однажды (на балу в Калише, «в комнате, удаленной от танцевальной залы») «привязывавшим ленты у башмаков прекрасной 16-летней польки Маячевской»[655].
Именно в Калише 15–16 (27–28) февраля Кутузов по поручению Александра I подписал с государственным канцлером Пруссии К.-А. фон Гарденбергом договор о «наступательном и оборонительном союзе» между Россией и Пруссией для борьбы с Наполеоном. Так к 6-й коалиции присоединилась Пруссия. Михаил Илларионович тут же, 15 (27) февраля, написал жене о своей радости: «Это даст нам тысяч сто войска». Со временем так и вышло. Летом 1813 г. в составе войск 6-й коалиции было уже 168,5 тыс. пруссаков[656]. Но Кутузов до этого не дожил. По ведомости от 3 (15) апреля 1813 г. числилось под его командованием 55 694 прусских солдат и офицеров.
Жители Пруссии, натерпевшиеся страха от Наполеона с 1806 г., теперь встречали русские войска с восторгом, как освободителей. «Вообразить нельзя, как мы приняты в Пруссии, — писал Кутузов жене. — Никогда ни прусского короля, ни его войска так не принимали». Особенно горячий прием был оказан Кутузову. «Воздух сотрясался от восклицаний: „Vivat, papa Kutusof!“», — свидетельствовал А.И. Михайловский-Данилевский. — Растроганный фельдмаршал, призвавши меня к себе, сказал: «Опиши, как можно повернее, в военном журнале встречу, нам сделанную в Силезии»[657]. Разумеется, пруссаки не забывали приветствовать и Александра I. Так, в Иоганнесбурге «перед окнами Государя воздвигли пирамиду с транспарантом, на котором красовалась надпись: „Слава Освободителю Европы Александру Великому!“ Народ запрудил улицу, и не смолкало „ура“ по адресу России». Но Александр I благородно «подставлял» под эти приветствия Кутузова. Когда жители г. Штейнау на Одере поднесли Александру лавровый венок, «Государь отослал его к князю Кутузову».
Апогеем демонстраций русско-прусской дружбы стала встреча Александра I с королем Пруссии Фридрихом-Вильгельмом III в Бреслау 3 (15) марта. Король выехал навстречу Императору к силезской границе. Александр, увидев его, «вышел из коляски и бросился к нему в объятия; молча несколько минут они прижимали один другого к сердцу», а потом вместе въехали в Бреслау «при колокольном звоне и громе орудий»[658]. 9 (21) марта Фридрих-Вильгельм нанес ответный визит Александру I в Калише. Русская армия по этому случаю выстроилась на высотах близ города под начальством Кутузова. Михаил Илларионович, не имея сил держаться на лошади, «стоял впереди строя»[659].
Перед отъездом из Калиша Фридрих-Вильгельм III наградил Кутузова сразу двумя высшими орденами Пруссии — Черного Орла и Красного Орла — и предложил ему прусское гражданство (дополнительно к российскому) с имением в придачу. Фельдмаршал ордена принял, но гражданство прусское с благодарностью отклонил, заявив: «Император Александр никогда не допустит, чтобы я или кто-либо из детей моих в чем-нибудь нуждался»[660]. Уведомляя об этом жену, Михаил Илларионович заметил: «Орденов здесь король больше никому не давал, чтобы не поравнять кого-нибудь со мною».
С гораздо большим трудом удалось Александру I (уже после смерти Кутузова) вовлечь в 6-ю коалицию другого традиционного союзника России — Австрию. Здесь все осложнял тот факт, что дочь австрийского императора Франца I Мария-Луиза была замужем за Наполеоном и, стало быть, занимала императорский трон во Франции. Александр I рассчитывал, что Франц поставит солидарность законных монархов великих держав выше брачных уз своей дочери, и в конце концов этот его расчет оправдался, но далеко не сразу. С того дня, 3(15) марта, когда Александр I из Бреслау, сразу после встречи с Фридрихом-Вильгельмом III, написал Францу I: «Я <…> продолжил бы свою поездку до Вены, чтобы забыть в Ваших объятиях о прошлом и возобновить В(ашему) В(еличест)ву заверения в моей искреннейшей привязанности»[661], — прошли долгие месяцы, прежде чем удалось заключить в Рейхенбахе 15 (27) июня 1813 г. русско-прусско-австрийскую союзную конвенцию, что означало присоединение Австрии к 6-й коалиции.
Тем не менее Кутузов успел внести и свой вклад в привлечение Австрии на сторону России, нейтрализовав корпус К.Ф. Шварценберга. Это позволило русским войскам под командованием М.А. Милорадовича 27 января (8 февраля) 1813 г. без единого выстрела занять Варшаву, причем и на этот раз ключи от города поднес Милорадовичу «тот самый чиновник, который в 1794 г. вручал их Суворову».
В Польше Кутузов снова отлично проявил себя и как администратор. Именно он разработал положение о Временном правительстве Варшавского герцогства, утвержденное Александром I 1 (13) марта. Весь состав правительства под названием Верховный временный совет (президент, вице-президент и три советника) назначался российским Императором и, «кроме Именных Высочайших указов и предписаний главнокомандующего армиями, ни от чьих более повелений не зависел»[662]. Он был призван управлять герцогством при сохранении (под своим «строгим и бдительным» контролем) прежнего гражданского порядка и даже «всех местных начальств». Президентом совета был назначен действительный тайный советник B.C. Ланской (бывший саратовский губернатор и будущий министр внутренних дел), вице-президентом — тайный советник Н.Н. Новосильцев (бывший президент Академии наук, член Негласного комитета при Александре I в 1801–1804 гг. и будущий председатель Государственного совета, Кабинета министров Российской империи, граф).
Кутузов попытался было «назначить депутацию» из членов совета, которая могла бы воздействовать на князя Ю. Понятовского[663], «дабы он <…> оставил намерение сопротивляться оружием»[664], но эта затея фельдмаршалу не удалась: Понятовский остался верен Наполеону и погиб в битве под Лейпцигом.
