Хочу отдельно отметить замечательную энерговооруженность германской полугусеничной техники: от 14–18 л.с. на тонну веса у тяжелых и средних тягачей до феноменальных 29–30 л.с./т у легких 1-тонных и 3-тонных машин. Советская (да и американская) техника данной категории значительно уступала немецкой по этому показателю. Примерно на том же уровне находились лишь «Ворошиловец» с танковым дизелем В-2 (24,2 л.с./т), легкий «Комсомолец» (14,5 л.с./т) и американский М5 (15,2 л.с./т). Правда, несмотря на это, по проходимости тягачи Вермахта значительно уступали гусеничным тракторам Красной Армии, что и подтверждает Й. Фоллерт. «Огромное количество советской техники, — пишет немецкий историк, — попало в руки немцев. Тысячи захваченных тракторов («Beuteschlepper») стали весьма желанным трофеем для германских артиллерийских и тыловых частей, так как их прекрасные возможности при движении вне дорог часто значительно превосходили соответствующие возможности немецких полугусеничных тягачей того времени» («Tyagatshi», перевод с английского здесь и далее мой, с. 23).
Судя по фотографиям, в ту пору можно было часто наблюдать следующую картину: германский полугусеничный тягач тянет пушку, а советский тихоходный «колхозник», в свою очередь, вытягивает из грязи и «немца», и буксируемое им орудие. Как оказалось, при всех своих достоинствах, немецкие вездеходы все же не были приспособлены к советским дорогам (или, вернее, к тому, что ими называлось). Преимущество в энерговооруженности и скорости часто сходило на нет при первом же хорошем ливне, превращавшем грунтовые дороги СССР в море грязи. Именно по этой причине немцы решили, что им не хватит даже «красноармейского привета» — десятков тысяч трофейных советских тягачей. В 1942 году они спешно разработали и запустили в громадную (по их масштабам) серию гусеничный 3-тонный трактор «Ост» («Восток»), Несмотря на его относительно низкую скорость (20–30 км/ч против 50–60 км/ч у полугусеничных машин), немцы совершенно правильно (но с большим опозданием) рассудили, что в России действует парадоксальное правило: «Тише едешь — дальше будешь».
Интересно посмотреть и на то, что происходило в плане моторизации артиллерии Красной Армии после страшных поражений 1941 года. «Потери в технике, — пишет Й. Фоллерт, — были колоссальными. По грубой оценке, потери в тягачах составили до 50 %! После того как советское Главное командование пришло в себя, было принято решение сфокусировать весь оставшийся индустриальный потенциал на производстве танков. Выпуск тракторов пришлось прекратить. История советских артиллерийских тягачей началась в 1924 году с импровизированного использования в качестве таковых тракторов «Коммунар». Ее продолжили сельскохозяйственные тракторы С-60 и С-65. Полная механизация Красной Армии должна была завершиться внедрением новейших типов машин — вроде «Ворошиловца», но история советских гусеничных тягачей практически закончилась в 1942 году. Несмотря на более позднюю попытку возродить производство военных тракторов в 1943 году, большая часть остававшихся на службе тягачей представляла собой технику, которая смогла пережить германское нападение 1941 года. В ходе последних битв за рейх в районе Берлина весной 1945 года советская артиллерия полностью господствовала на поле боя. В то же время тягачи, которые перевозили эти орудия, являлись все теми же ветеранами периода поздних 30-х и начала 40-х годов» (там же, с. 17). Вот тебе и на! Оказывается, что в течение четырех лет Красная Армия пользовалась преимущественно «остатками былой роскоши»! И ничего, как-то обошлись: «советская артиллерия полностью господствовала на поле боя»… Интересно, в 42-м генерал Федоренко тоже писал бумаги — просил «изъять» «устаревшие» С-60 и СТЗ-З? Или угомонился и теперь уже тихо благодарил судьбу за то, что немцы не отобрали и вторую половину тихоходных «колхозников»?..
Пару слов о том, как Вермахт воспользовался неожиданным, но пришедшимся весьма кстати подарком Красной Армии. Прежде всего остановимся на том, как обычно распределялась военная добыча. В немецкой армии (как, впрочем, и во всех остальных) существовали два пути распределения трофеев и постановки их на вооружение. Часть захваченного германские части и соединения сдавали централизованной трофейной службе. Тыловики оценивали и испытывали те или иные образцы чешской, французской, британской или «большевистской» техники и вооружения, принимали решение об их военной ценности, присваивали официальные обозначения, производили, если считали нужным, те или иные модификации, а затем организованным порядком распределяли принятые на вооружение образцы по соединениям и частям. Пожалуй, не меньшая часть трофеев до централизованной службы не доходила и ставилась на вооружение «явочным порядком». «Помимо «официально» зарегистрированных и принятых на вооружение трофейных транспортных средств, — пишет Фоллерт, — германские части использовали ту технику, которую захватили непосредственно в ходе боевых действий» (там же, с. 23).
Иными словами, во многих случаях немцы предпочитали не докладывать о привалившем им счастье, а использовали советские трактора (а также танки, автоматическое оружие, полевые кухни и многое другое) «напрямую». Такую технику применяли до той поры, пока она не выходила из строя или не заканчивались трофейные же запчасти/боеприпасы. Как замечает Фоллерт, порой тыловые службы войсковых частей Вермахта ремонтировали и переделывали советские тягачи «с удивительным — принимая во внимание общую ситуацию — вниманием к деталям и знанием дела» (там же). Подчеркнем: в ходе войны немцы применяли десятки захваченных советских самолетов, сотни орудий и танков, тысячи автомобилей. Трактора же они использовали десятками тысяч. Думаю, не будет преувеличением сказать, что трофейные гусеничные тягачи советского производства в первые годы войны сыграли весьма важную роль в вопросе повышения общей мобильности боевых частей Вермахта (особенно тяжелой артиллерии, которая до этого применяла почти исключительно конную тягу) и его тыловых служб. Коротко остановимся на истории использования отдельных моделей.
Так, бронированные тягачи «Комсомолец» применялись Вермахтом не только для буксировки противотанковых пушек, но и как танкетки — «для выполнения полицейских функций» (там же, с. 110). Тягачи данного типа считались боевыми машинами и использовались почти исключительно в строевых частях (там же). На фото, помещенном на с. 124 книги Фоллерта, можно увидеть «Комсомольца», который тащит германскую тяжелую 150-мм гаубицу с передком (вес в походном положении 6,3 тонны). Как это удавалось делать машине, чей «официальный» максимальный буксируемый вес составлял 3 тонны, мне неизвестно…
Теперь о «колхознике» — дизельном С-65. «В целом, — продолжает свой рассказ Й. Фоллерт, — трактор С-65 нашел в Вермахте столь же широкое применение, что и в Красной Армии» (там же, с. 166). Обычно его использовали вместо лошадей в частях тяжелой артиллерии, а также в инженерных, строительных и тыловых войсках (там же). «Сталинец-65», — хвалит Фоллерт советский «Катерпиллер», — служил в Вермахте очень хорошо» (там же, с. 168). Судя по фотографиям из немецких архивов, С-65 буксировал 210-мм мортиры и 150-мм тяжелые полевые гаубицы s.F.H.18. В случае последних существует любопытная фотография, на которой советский «шлеппер» тащит сразу две гаубицы этого типа, да еще и прицеп «цугом» (там же, с. 182). Весь этот «поезд» весил никак не меньше 14 тонн. «Официальные» же пределы возможностей трактора — 10 тонн… Таскали «сталинцы» на службе у «германа» и «родные» орудия — скажем, брошенные Красной Армией корпусные 152-мм гаубицы МЛ-20. Судя по фотографиям, использовали «кароший» трактор и в самом Рейхе (там же, с. 171). На с. 174 книги Фоллерта есть еще более удивительное фото: на нем С-65 вытаскивает из грязи другую советскую боевую машину, попавшую на германскую службу, — Pz.747 (г) («в девичестве» — танк Т-34-76).
Специализированный артиллерийский тягач СТЗ-5 (военная версия гражданского СТЗ-З) оказался, по словам Фоллерта, «чрезвычайно надежной машиной с весьма широкой сферой применения» (там же, с. 220). Интересно, что в СССР эту модель производили на Сталинградском тракторном заводе вплоть до сентября 1942 года — пока на территории предприятия не начались бои. Общая цифра выпуска СТЗ-5 (СТЗ-НАТИ) составила 9944 единицы, что делает его наиболее массово производимой моделью советского специализированного артиллерийского тягача (там же, с. 221). Несмотря на то что, по оценке германского историка, не менее 50 % предвоенного парка этих машин было потеряно в 1941 году, многие из них «дожили до победы» и еще долго служили в Красной Армии после окончания войны, после чего были переданы в сельское хозяйство. По словам Фоллерта, немцы очень быстро оценили технические достоинства тягача и тысячи захваченных СТЗ-5 попали в боевые (обычно артиллерийские) части Вермахта. Тыловикам же он доставался редко. Учитывая поразительное внешнее сходство СТЗ-5 с разработанным для Восточного фронта артиллерийским тягачом «Ост» («Восток»), можно предположить, что именно советский «артиллеришлеппер» вдохновил немцев на разработку и массовое производство своих собственных машин подобного типа.
