- Проникает, да, – повторил Слингсби, кивая.
Майору Лерою даже показалось, что сейчас он вытащит блокнот, карандаш и начнёт конспектировать.
- По правде говоря, ложбина полностью заблокирована, – продолжал Лоуфорд. – Там баррикады из срубленных деревьев, колючих кустарников и затопленных участков, но французам-то это неизвестно.
- Просто смешно! – пробормотал Слингсби, хотя трудно сказать, по поводу слов Лоуфорда или сообразительности французов он высказался.
- Но нам, однако, следует ожидать атаки и подготовиться к ней, – подвёл итог своим рассуждениям Лоуфорд.
Слингсби опять что-то пробурчал. Лерою послышалось что-то вроде «дай кошке волю».
- Когда атака начнётся, враг окажется под огнём артиллерии этого форта и любого другого в пределах дальности стрельбы, – налетевший на вершину порыв сырого ветра раздул плащ Лоуфорда. – Если они переживут это, то проникнут в ложбину, и мы встретим их залпом со склона этого холма. На холм они подняться не смогут. Им остаётся лишь умирать в страданиях.
Лицо у Слингсби приняло удивлённое выражение, но от комментариев он воздержался.
- Что нам нельзя допустить ни в коем случае, так это позволить французам поставить батареи напротив наших укреплений, – Лоуфорд указал на простирающуюся перед «объектом №119» широкую долину, ограниченную с севера холмами, на которых французы, несомненно, разместят свои позиции.
Когда-то эта долина была плодородна, но инженеры отвели воды Тахо и затопили большую её часть. Сейчас река сильно разлилась, под «объектом №119» раскинулась широкая водная гладь, поверхность которой была вздыблена ветром, и вода потоком шла с запада, извиваясь с северного края долины к югу, а потом обратно, и вливалась в Тахо. В первой излучине, ближе к британским позициям, среди рощицы стоял древний каменный полуразрушенный сарай, во второй, ближе к предполагаемым французским позициям, расположилось то, что когда-то было преуспевающей фермой с большим домом, несколькими строениями поменьше, маслодельней, парой крытых скотных дворов. На фоне затопленных окрестностей ферма выглядела заброшенной. Собственно, так оно и было, ведь её хозяева и домашний скот ушли на юг, спасаясь от французов. Сама ферма стояла на небольшой возвышенности, как остров среди волнуемого ветром озера. Конечно, когда поток обмелеет, уровень воды понизится, но низина всё ещё останется затопленной, и французы, если решат атаковать, будут вынуждены двигаться на запад вдоль дальнего края долины, пока не доберутся до полуразрушенного сарая, возле которого смогут форсировать поток и приблизиться к британским позициям. Именно эту возможность и решил обсудить Лоуфорд со своими офицерами.
- Если дьяволам удастся разместить тяжёлое орудие в сарае или в тех строениях, они смогут обстреливать наши позиции, - Лоуфорд указал на ферму, расположенную в полумиле к востоку от развалин сарая и соединенную с ним каменной дамбой, почти скрытой сейчас под водой. – Этого не должно произойти, джентльмены.
Майор Лерой решил, что это вообще вряд ли может произойти. Чтобы добраться до обветшалого сарая, французам придётся форсировать поток, да и до фермы немалый путь по затопленной низине, что весьма затруднительно проделывать, таща пушку и ящики со снарядами. Полковник, по мнению Лероя, и сам это понимал, но, видимо, не хотел, чтобы подчинённые слишком расслаблялись.
- И, чтобы помешать этому случиться, джентльмены, мы будем патрулировать, – вещал Лоуфорд. – Мы будем энергично патрулировать. Мы выставим патрули численностью в роту в долине, чтобы лягушатникам, если они посмеют высунуть носы, эти носы поразбивать в кровь, – Лоуфорд повернулся к Слингсби. – Ваша задача, Корнелиус…
- Патрулировать, – поспешно отрапортовал Слингсби. – Энергично.
- Поставить патруль в том сарае, – закончил Лоуфорд, раздражённый тем, что его прервали. – Сторожить днём и ночью, Корнелиус. Лёгкая пехота будет жить там. Вы поняли?
Слингсби уставился на развалины сарая, крыша которого частично обрушилась, благодаря чему местечко выглядело далеко не столь удобным, как то, что по ордеру рота получила в деревне, расположенной к югу от «объекта №119». Несколько мгновений Слингсби, казалось, не мог осознать, что это сказано всерьёз.
- Мы будем там жить, сэр? – опечаленно переспросил он.
- В сарае, Корнелиус, – терпеливо повторил Лоуфорд. – Укрепите его и оставайтесь там, пока, чёрт возьми, целая армия французов не атакует вас. В этом случае я с большой неохотой, но всё же разрешаю вам покинуть позиции.
Остальные офицеры засмеялись шутке, но Слингсби, кажется, воспринял слова полковника совершенно серьёзно.
- Я хочу, чтобы рота лёгкой пехоты выдвинулась туда в сумерках, – продолжал Лоуфорд. – И вам придётся оставаться на позициях до воскресенья. Наши патрули будут снабжать вас продовольствием.
Лоуфорд замолчал, потому что соседняя телеграфная станция начала передачу сообщения, и все офицеры сосредоточенно уставились на поднимающиеся над мачтой надутые пузыри.
- И ещё, джентльмены, – привлёк их внимание Лоуфорд. – Я хочу, чтобы вы внимательно осмотрели наш участок линии, – он махнул рукой на восток. – Чтобы вы ознакомились с каждым укреплением, каждой дорогой, каждым дюймом территории. Мы можем здесь надолго задержаться. Корнелиус, останьтесь на два слова.
Остальные офицеры ушли смотреть укрепления между «объектом №119» и «объектом №114», а Лоуфорд, оставшись наедине со Слингсби, нахмурился, глядя на подчинённого и сказал:
- Мне неприятно об этом спрашивать, но всё же я должен. Вы пьяны?
Слингсби изобразил на лице возмущение, собираясь резко отвергнуть несправедливое обвинение, но поперхнулся словами и отвёл взгляд в сторону, словно заметил что-то интересное на другом конце долины. Из-за капель дождя, стекающих по его щекам, казалось, что он плачет.
- Перебрал вчера вечером. Прошу прощения, – униженно признался он наконец.
- Такое случается со всеми время от времени, но не каждую же ночь! – сказал Лоуфорд.
- Это для пользы, – заявил Слингсби.
- Как это? – растерялся Лоуфорд.
- Ром спасает от лихорадки. Это все знают. У него действие… фебри…– Слингсби замолчал, пожевал губами и попробовал снова - Ф-фебри…
- Жаропонижающее, – договорил за него Лоуфорд.
- Точно! – обрадовался Слингсби. – Так сказал доктор Уэзерспун. Мы с ним служили в Вест-Индии… Хороший человек, очень хороший! «Ром, - говорил он. – Это единственный… феб…» Словом, кроме него, ничего не поможет. Умерли сотни, но не я. Ром – это лекарство!
Лоуфорд вздохнул.
- Я дал вам шанс. Шанс, которым с удовольствием воспользовалось бы большинство офицеров. Вы командуете ротой, Корнелиус. Это прекрасная должность, но кажется, роте понадобится новый капитан. Возможно, им станет Шарп, – сказал Лоуфорд хладнокровно, думая, где же Шарпа носит. – А если Шарп не вернётся, придётся назначить кого-то ещё.
Слингсби молча кивнул.
- Вы пока не исключены из списка кандидатов, но мне придётся это сделать, если вы будете пить.
- Совершенно справедливо, сэр, – заявил Слингсби. – Прошу прощения. Это всё из-за страха перед лихорадкой, сэр.
- А я вот боюсь, что французы нападут на рассвете, – сказал Лоуфорд. – Представляете, Корнелиус: полумрак, лёгкий утренний туман… Мы отсюда их не увидим, но, если вы будете в том сарае, то вы увидите лягушатников гораздо раньше. Именно поэтому я отправляю вас туда, Корнелиус. Я услышу выстрелы ваших мушкетов и винтовок, и буду знать, что французы пошли в атаку. Так что держите ухо востро и не подведите меня.
- Да, сэр. Так точно, сэр, – Слингсби протрезвел окончательно.
Сегодня он не собирался напиваться, просто проснулся от холода и сырости и подумал, что глоточек рома подкрепит его. Слингсби вообще не нравилось напиваться, но ром вселял в него уверенность, а ему это было необходимо, потому что справляться с ротой лёгкой пехоты оказалось очень трудно. Он знал, что не нравится стрелкам, и ром давал ему силы, чтобы справляться с их упрямством.
- Мы не подведём вас, сэр, - со значением сказал Слингсби.
- Это хорошо, – с теплотой в голосе произнёс Лоуфорд. – Очень хорошо.
По правде говоря, пикет в старом сарае был, по большому счёту, бесполезен. Но полковник обещал своей жене, что сделает из Слингсби приличного офицера, и, вместо того, чтобы позволить капитану бездельничать в тылу, он великодушно собирался дать ему задание, простое, но такое, которое держало бы его в тонусе и дало шанс доказать способность командовать.
- И я настаиваю ещё на одной вещи, – добавил Лоуфорд.
- На чём, сэр? – нетерпеливо спросил Слингсби.
- Никакого рома, Корнелиус. На посту никакого вашего лекарства, понимаете меня? А если почувствуете, что простудились, возвращайтесь и позвольте доктору позаботиться о вас. Говорят, помогает фланелевое бельё.
