К толпе все время подходили новые и новые рабочие, которым удалось добраться до цели с мест кровавых стычек. Кто-то пустил слух, что сам Гапон погиб у Нарвских ворот. После этого в топе закричали, что будут стоять насмерть. Конный разъезд попробовал оттеснить толпу от Александровского сада, но толпа не отступила. Деревья в саду были сплошь усыпаны детьми и зеваками. И когда грянул первый залп поверх голов толпы, он сбил с деревьев многих из этих несчастных. Еще парой залпов толпу удалось обратить в бегство. А вслед бегущим по Адмиралтейскому проспекту понеслись казаки.
В это время к Зимнему пытались пробиться толпы, вышедшие на Невский проспект. Там стихийно организовывались митинги, люди кричали «Долой самодержавие!», рабочие сцеплялись руками и не давали всадникам их разогнать. Начало проспекта было наглухо перекрыто войсками, поэтому ни толпа здесь не могла развернуться, ни войска ее разогнать. Когда появились новости о погибших у Александровского сада, толпа стала вооружаться чем попало и бить военных, которых смогла поймать. Только к четырем часам дня войскам удалось пройти к Полицейскому мосту и открыть огонь оттуда. Толпа начала разбегаться. Всего за этот день, по официальным данным, погибло 130 человек и 299 человек были ранены. Но по слухам, которые циркулировали в столице, убитых и раненых было во много раз больше, счет шел на тысячи. Социал-демократы называли 4600 убитых и раненых, а английская газета «Стандард» – даже 3000 убитых и 8000 раненых. Сколько их было на самом деле – не знает никто.
Сам Гапон считал, что убито до 900 человек, а ранено – около 5000. Вечером после побоища он, для маскировки остриженный и переодетый, явился, к общей радости, в «Собрание» и там написал новое воззвание к рабочим. Он писал: «У нас нет больше царя. Река крови протекла сегодня между ним и русским народом», – и призывал сражаться за свою свободу с оружием в руках. Власть же поспешила тут же учредить Петербургское генерал-губернаторство и назначить на должность его главы Д. Трепова (сына Ф. Трепова, в которого стреляла В. Засулич). По его приказу было произведено множество арестов, но рабочих удалось усмирить, и 13 января снова работали уже все фабрики и заводы.
Встреча рабочих с царем все же состоялась по инициативе Трепова. Но для нее была специально отобрана делегация из 34 человек, которых отвезли на поезде в резиденцию императора в Царском Селе, дали увидеть государя, вручили его речь и отвезли назад. Главным в этой речи было то, что царь пообещал расправляться с мятежниками с помощью войск. Иначе как курьезом это не назовешь: расстреляв демонстрацию, император даровал расстрелянным монаршее прощение.
Неудивительно, что 9 января стало называться Кровавым воскресеньем, а народ стал готовиться выйти на улицы и взять власть в свои руки.
Годы 1905–1907. Первая русская революция
Расстрел в Петербурге вызвал шквал недовольства по всей стране. Первыми откликнулись Курляндия и Польша – 12–14 января произошли всеобщие стачки в Риге и Лодзи. Потом забастовали железнодорожники, потом начались студенческие волнения. Весной 1905 года началась забастовка текстильщиков в Иваново-Вознесенске, которая длилась больше двух месяцев. И тогда же рабочими стали создаваться органы народного самоуправления – советы. Верховная власть, понимая, что настроения в стране нужно успокоить, от имени императора издала манифест, в котором объявлялось о создании выборного органа народного представительства – Думы. Также власть впервые отказалась от преследования своих подданных по признаку вероисповедания, и в правах уравнивались те, кого прежде не допускали к должностям, – ламаисты, староверы и сектанты. А 6 августа высочайшим распоряжением была создана Государственная дума, выборы в которую намеревались произвести не позже весны 1906 года. Но страна все равно бурлила.
Крамола проникла не только в крестьянские и рабочие умы, намного хуже – она поселилась и в головах солдат и матросов. 14 июня 1905 года началось восстание на оплоте самодержавия – броненосце «Князь Потемкин-Таврический». Поводом к мятежу стало отвратительное питание матросов. В ответ на решение командира наказать бунтовщиков матросы захватили оружие и подняли восстание. Они арестовали или убили своих офицеров, захватили посланный на подавление бунта миноносец и пошли к охваченной забастовкой Одессе. 16 июня броненосец, сделав пять выстрелов (три холостых и два боевых) по городу, ушел в море. 17 июня к «Потемкину» присоединился посланный на его перехват броненосец «Георгий Победоносец», но его через день властям удалось вернуть, а сам «Потемкин» ушел в румынский порт Констанцу.
14 июня 1905 года началось восстание на оплоте самодержавия – броненосце «Князь Потемкин-Таврический». Поводом к мятежу стало отвратительное питание матросов. В ответ на решение командира наказать бунтовщиков матросы захватили оружие и подняли восстание.
В июле снова началось восстание в польской Лодзи, в октябре – всеобщая забастовка в Москве, которая неожиданно переросла во всероссийскую политическую стачку и охватила более 2 миллионов человек по всей стране. Наконец, в довесок к учреждению Думы, император издал Манифест от 17 октября – о даровании гражданских свобод (свободу личности, свободу совести, свободу слова, собраний и союзов). Тут же на свет вылезли подпольные и полуподпольные партии эсдеков и эсеров, приобрели законный статус Советы рабочих депутатов, и стали образовываться новые партии – конституционных демократов, октябристов (Союз 17 октября), черносотенный «Союз русского народа», Партия демократических реформ и другие, более мелкие.
Ответом на Манифест стали и волнения в черте оседлости – там евреи потребовали отменить закон, запрещавший им свободное расселение по стране. Прошли соответствующие демонстрации. В ответ Россию накрыла волна еврейских погромов, каких страна прежде не знала. Наибольшее количество жертв было в Одессе – более 400 убитых, и в Ростове-на-Дону– 150 убитых.
Так что Манифест пробудил к жизни и революционеров, и реакционеров.
Либералы, которые боролись за учреждение собственного представительства, были в восторге – у них появилась возможность влиять на решения правительства. Радикалы собирались использовать Думу как агитационную площадку для расширение революции. Конфузом стало приобщение к политике черносотенцев. Ответом на Манифест стали и волнения в черте оседлости – там евреи потребовали отменить закон, запрещавший им свободное расселение по стране. Прошли соответствующие демонстрации. В ответ Россию накрыла волна еврейских погромов, каких страна прежде не знала. Наибольшее количество жертв было в Одессе – более 400 убитых, и в Ростове-на-Дону – 150 убитых. Так что Манифест пробудил к жизни и революционеров, и реакционеров.
Но действительно широкие массы снова остались на задворках политической борьбы. И, как ответ на несоответствие дарованных свобод и полицейского контроля, вспыхнуло декабрьское восстание в Москве.
Началось оно 7 декабря как всеобщая политическая стачка. Подготовили и организовали ее члены РСДРП, большевистское крыло социал-демократов. Практически вся промышленность Москвы остановилась. Всюду люди собирались на митинги, которые проводили под охраной собственных вооруженных дружин, готовых дать отпор провокаторам и полиции. Прервалось железнодорожное сообщение, с началом темноты (а был декабрь, самый темный месяц в году) все улицы погружались в кромешную тьму, участились грабежи и другие противоправные действия. Московский генерал-губернатор поспешил объявить чрезвычайное положение. Тотчас же арестовали всех видных большевиков, кого смогли. Власть не была уверена даже в собственных солдатах и частично их разоружила, чтобы те не перешли на сторону восставших. На следующий день, 8 декабря, полиция попробовала справиться с народом, митингующим у сада «Аквариум». В ответ на это эсеры-бомбисты ночью взорвали жандармское отделение в Гнездниковском переулке. 9 декабря полиция попробовала разоружить дружинников, охранявших собрание в доме Фидлера: окружили его войсками, принудили к сдаче и зарубили сдавшихся шашками. И это привело не к усмирению, как наивно надеялись власти, а к настоящему вооруженному восстанию.
10 декабря вся Москва покрылась баррикадами. Наиболее густо стояли они в центре Москвы, но имелись также в Замоскворечье, Лефортово и Хамовниках. Полиции приходилось брать их штурмом и сносить, но восставшие тут же их возобновляли. Они проводили рейды к оружейным складам, нападали на солдат и полицию, казнили жандармов. Среди членов вооруженных дружин было очень много эсеров, которые считали терроризм единственно возможным методом политической борьбы. Примерно 60 сотрудников полиции было убито восставшими в том декабре. По всей Москве шли сражения с правительственными войсками. Обезоружить восставших не удавалось, поскольку в Москве процветала торговля оружием. Ряды восставших пополнялись. Они надеялись захватить весь центр и взять город в свои руки.
