Находки кремниевых орудий «свидетельствуют о возникновении поселения на месте Танаиса задолго до образования здесь города». Клиновидный каменный топорик датируется рубежом III и II тыс. до н. э. «Эта находка свидетельствует о НАЛИЧИИ ЖИЗНИ НА МЕСТЕ ТАНАИСА ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ С НАЧАЛА ЭПОХИ БРОНЗЫ»156.
Выходит, что Танаис возник не в сарматскую эпоху, но имел более древнюю традицию. Он не был «основан», а развился в город в силу естественных причин из древнего поселения. Настолько древнего, что корни его восходят к «протоарийской» эпохе.
Танаис удивителен не только своей глубокой древностью, но и дальними связями. В городе обнаружены стеклянные сосуды хорошего качества. Изготовлялись они тут же, на месте, но имели ярко выраженный и хорошо известный в эпоху поздней античности (III–IV вв.) «кельнский тип». Основные центры изготовления стекла такого типа находились в долине Рейна; оттуда шел экспорт по Римской империи, Центральной и Северной Европе.
В районе Бахчисарая была обнаружена мастерская, изготовлявшая «кельнское стекло». Налицо местное производство по иностранным образцам; «не исключено, что в Танаисе работали приезжие стеклодувы»157. Очевидно, связи с Германией были прямые.
На Германию как на источник культурных «новшеств» на Нижнем Дону и в Причерноморье-Приазовье III–IV вв. указывают и фибулы. ВI–III вв. н. э. танаисские фибулы напоминали те формы, характерные для Северного Причерноморья вообще и для Боспорского царства в частности (именно в это время Танаис вошел в состав Боспора). А в III в. н. э. произошла смена типа фибул: аналоги их находятся в юго-восточной Прибалтике, нижневисленской культуре, в Словакии, Моравии, на Эльбе. То же наблюдалось во всей северопонтийской зоне — судя по находкам в Крыму, фибулы среднеевропейских форм изготавливались на месте, а не ввозились.
«Кельнское» стекло и балтийско-германские фибулы появились в Танаисе в первой половине III в. н. э., когда в Причерноморье возникла империя готов. Это государство, основанное династией из Скандинавии, было образовано силами среднеевропейских вендов. Археология подтверждает это: и стекло, и фибулы указывают на Германию, а не Скандинавию как источник культурного влияния (вендская Германия еще в начале н. э. не была германоязычной).
Из источников известно, что к Танаису продвинулся союз герулов, которых средневековые источники отождествляли с гаволянами, одним из славяно-вендских народов Северной Германии158. Поскольку танаисские фибулы довольно сильно отличались от причерноморских, собственно «готских», ясно, что они были именно «герульскими»159.
С другой стороны, в Танаисе III–IV вв. обнаруживаются и фибулы восточно-сарматского типа. В эту эпоху город находился на границе двух крупных государственных образований — готской империи Причерноморья, образованной «германскими» вендами, и волго-донского царства, основанного аланами-сарматами. Соседство империи готов стало для Танаиса роковым. Около 250 г. н. э. город был разрушен, очевидно, в ходе гото-аланских войн. После погрома город восстановлен в 330-е и окончательно погиб в конце IV в. в результате нашествия гуннов. О падении Танаиса упоминает ряд источников. В некоторых из них он выступает под другим именем. Византийские, арабские и персидские авторы свидетельствуют о городе «РОСИЯ», который стоял в устье Дона и был разрушен готами и гуннами160. Видимо, это и был город Танаис, который носил второе название, такое же как и Танаис, Дон — Русская река.
Дербент: Каспийские ворота на замке
О том, что скифы и сарматы имели города в Северном Причерноморье и Приазовье, известно давно. Правда, количество этих городов недобросовестные историки всячески старались приуменьшить, записывая большинство их в греческие полисы. Археологические исследования последних десятилетий показывают, однако, что в раннем железном веке города возникали не только в Причерноморье, но и других областях Великой Скифии.
Одной из зон ранней урбанизации оказался Северный Кавказ. В период своего расцвета скифское, а затем сарматское государства контролировали всю степную зону к северу от Кавказского хребта, вплоть до предгорий. Высокие горные вершины служили южной границей Великой Скифии. И здесь, на границе, уже в начале I тыс. до н. э. возникли мощные скифские крепости.
Одна из них, пожалуй, самая известная, была расположена в месте, предназначенном самой природой для возведения оборонительных сооружений, там, где Каспийское море подходит к горам почти вплотную. Эта крепость, замыкавшая единственную на Восточном Кавказе удобную дорогу на юг, называлась в древности Каспийскими воротами; на ее месте теперь стоит город Дербент.
О том, что Дербент был построен очень давно, упоминали различные источники. Одни считали, что он основан знаменитым персидским царем Хосровом Ануширваном (531–579 гг. н. э.); другие — Александром Македонским (330-е гг. до н. э.), третьи вообще приписывали основание города легендарным персидским шахам (Лехраспу или Афридону), правившим в начале I тыс. до н. э. И, похоже, древние предания не преувеличивали возраст города: первое упоминание Каспийских ворот есть уже у Гекатея Милетского (VI в. дон. э.)и у Хареса Мителенского (автора IV в. до н. э., в рассказе о событиях VIII–VII вв. до н. э.). Наконец, в персидской хронике «Дербенд-наме» называется даже точная дата: 733 г. до н. э.161
Археологические раскопки в Дербенте подтвердили эту дату. Город был еще старше: древнейшее поселение на его месте возникло в раннем бронзовом веке, в конце IV — нач. III тыс. до н. э. Уже тогда его жители использовали природные условия для создания военных укреплений. Однако крепость в современном смысле слова (со стенами впечатляющей семиметровой толщины) появилась на вершине холма в конце VIII в. до н. э., что совпадает с датировкой 733 г. до н. э.: «В это время здесь был основан мощный укрепленный пункт, который существовал и развивался, господствуя над проходом, вплоть до сасанидского проникновения [тысячу лет спустя] и возведения иранцами тут нового типа оборонительных сооружений, частично воспринявших планировку древних укреплений Дербента. Этот мощный опорный пункт возник на базе поселения предскифского времени, сменившего здесь в IX–VIII вв. до н. э. более древнее поселение бронзового века» (Кудрявцев, с. 30–36).
Персидские хроники правильно назвали возраст Дербента, но «неточно» приписали основание крепости своим правителям. Раскопки показали, что иранцы к возведению древних Каспийских ворот не имели отношения. Дербентская крепость существовала тысячу лет без них, пока в IV в. н. э. ее не захватили сасанидские шахи. Хорошо известно, что конец VIII в. до н. э. — это время скифских войн, вторжений из южнорусских степей в Переднюю Азию. Нет сомнений, что возведение Каспийских ворот было связано с этими событиями. В слоях VIII в. на дербентском холме обнаруживаются следы пожара, находки изящных скифских наконечников стрел и неуклюжих массивных закавказских. «Подобные наконечники стрел были найдены у стен Ашшура и Вавилона, в слоях древних городов Урарту Тейшебаини и Аргиштихинили, павших в разгар активности скифов в Передней Азии в VII — нач. VI в. до н. э., и во многих других городах Древнего Востока…» (Кудрявцев, с. 40–42).
Но кто же воевал у стен Дербента? Кто и от кого построил крепость? Может быть, все же иранцы (мидийцы) — от скифов, защищаясь от «агрессии варваров»? Но в Дербенте не найдено никаких следов иранской культуры: вся керамика VIII–VII вв. до н. э. или местная, чисто кавказская, или… скифская (Кудрявцев, с. 37). Это значит, что в Дербентской крепости жили скифы, а наконечники скифских стрел принадлежали не нападавшим, но защитникам.
Анализ политической ситуации конца VIII в. до н. э. позволяет сделать тот же вывод, что и данные археологии: Каспийские ворота были построены скифами. Геродот писал, что скифы вторгались в Азию «по верхней дороге, имея по правую руку Кавказские горы», то есть именно через Дербентский проход. Первые сведения о вторжении скифов относятся к 722–715 гг. до н. э. (клинописные таблички с сообщениями ассирийских шпионов о поражении, понесенном урартами от северного народа «гимирри»). Значит, вторжения начались сразу же после основания крепости (733 г. до н. э.). Разве могла крепость быть основана против скифов, если она изначально использовалась как база для скифской экспансии на юг?
