2-й этап (1257–1312 гг.) начался с организации структуры властвования и угнетения: проводится перепись населения и внедряется разветвленная баскаческая система. Длительность его свидетельствует не только об одном из наиболее тяжких периодов ига, но также об истощенности и медленном восстановлении общего экономического потенциала русских княжеств.
В целом первые два этапа характеризуются безраздельной властью монголов и отсутствием активного сопротивления русских князей. Единственно правильная и многообещающая долгосрочная политическая линия отношений с Золотой Ордой была успешно разработана Александром Невским. Однако твердое проведение ее завязло в княжеских раздорах после смерти Александра.
3-й этап (1312–1328 гг.) характеризуется частичным изменением действовавшей в предыдущие годы военно-политической структуры монгольского властвования. В первую очередь это связано с отменой баскаческой организации, являвшей собой посредника между ханской властью и русскими князьями. Вместо нее вводится система прямого и непосредственного управления при постоянном вмешательстве хана во внутриполитическую жизнь Руси, что достигалось отправлением специальных послов в сопровождении военных отрядов, а также расcчитанно жестким террором против неподчиняющихся представителей русской администрации. Ликвидация баскачества была связана с усилением ханской власти, значительно возросшей централизацией управления в самой Золотой Орде и попыткой притормозить резкое увеличение политической и экономической мощи большой группы кочевой аристократии, что угрожало новыми центробежными осложнениями. Произошедшие на этом этапе изменения в определенной степени были связаны с несколько запоздалым отказом от тех в политическом отношении давно изживших себя норм и принципов, которые были вызваны общеимперскими обязательствами и приказами, исходившими от каана, сидевшего в Каракоруме.
4-й этап (1328–1359 гг.) обусловлен заметным и резким ростом общерусских антимонгольских настроений, а также выделением на общем фоне нескольких крупных политических центров, стремившихся обеспечить себе первенство среди прочих княжеств и особые — непосредственные — отношения с ханской властью. На этом этапе роль великого княжества и его главы приобретает особое значение, полностью сосредоточивая прерогативы ханских послов предыдущего периода.
5-й этап (1359–1380 гг.) характеризуется неуклонным возрастанием военной и экономической мощи русских земель. На этом этапе Золотая Орда фактически не в состоянии из-за внутренних распрей оказывать стабильное военное давление на [231] Русь в целом. Предпринятые Мамаем запоздалые попытки становления существовавшего когда-то военного и политического приоритета терпят полный крах.
6-й этап (1380–1382 гг.), несмотря на свою кратковременность, сыграл особую роль благодаря сокрушительному удару, нанесенному Золотой Орде в Куликовской битве. В дальнейших взаимоотношениях Руси и Золотой Орды события этого периода наложили яркий отпечаток на политику обеих сторон.
7-й этап (1382–1395 гг.) характеризуется формальным восстановлением политической зависимости русских княжеств от Золотой Орды. Однако фактическое соотношение сил полностью исключает организацию и проведение военных набегов на Русь.
Географическое соотношение территории Руси и Золотой Орды содержит еще достаточно неясных и спорных моментов, которые могут быть уточнены в будущем. На пороге и в период складывания централизованного государства Русь не имела сил для конкретного оформления и укрепления своих границ, что обеспечило бы безопасность ее владений. Такая возможность появилась много позже, когда были созданы протяженные и чрезвычайно трудоемкие засечные черты, являвшие собой качественно новый этап в охране государственной территории. Однако граница, в смысле четко обозначенного географического рубежа, разделявшего русские и золотоордынские владения, существовала в XIII и тем более в XIV в. Безусловно, она имела свою специфику, присущую средневековью, делавшую ее во многом отличной от современного понятия пограничной полосы. Само понятие «граница» для рассматриваемого периода не является модернизацией, а вполне соответствует представлениям той эпохи, о чём свидетельствуют следующие примеры.
В феврале 1246 г. Карпини был остановлен в степи золотоордынской пограничной заставой, в обязанности которой входила не только охрана границы, но и извещение улусбека (правителя административной единицы) о всех происходивших здесь событиях. Последнее было предпринято немедленно, несмотря на малочисленность сопровождения папского дипломата и его исключительно мирные намерения.[1067] Русские источники также свидетельствуют о наличии в XIV в. четких границ, а не расплывчатых «пределов». При описании маршрута к Куликову полю летописи отмечают конкретную пограничную полосу — р. Дон, за которой начинались владения Золотой Орды. Со времени правления Дмитрия Ивановича безнаказанное нарушение русских границ Золотой Ордой становится возможным только в случаях прямого предательства со стороны отдельных князей. Достаточно вспомнить поход Тохтамыша 1382 г., когда действия нижегородского и рязанского князей, утаивших движение вражеской армии к Москве, пошли вразрез с общерусскими интересами. [232]
Наконец, нужно особо подчеркнуть, что границы не носили характера произвольно установленных рубежей. Духовные грамоты Ивана Калиты и Ивана Ивановича прямо подтверждают существование договорных отношений о разграничении территорий с Золотой Ордой.
Рассмотрение русско-золотоордынской границы позволяет выделить две присущие ей в XIII–XIV вв. особенности. Первая из них состояла в том, что на отдельных отрезках пограничная полоса имела значительную ширину. Это пространство не представляло собой какой-то «контактной зоны», в которой намечался сплав соседних культур. Наоборот, основная роль полосы сводилась к разъединению русских и золотоордынских владений. В природном отношении такие районы соответствовали постепенному переходу степи в лесостепь. На других участках пограничная линия была конкретизирована каким-либо естественным рубежом, чаще всего рекой. Подобное явление наблюдалось в лесистых, относительно густозаселенных районах, пригодных для ведения оседлого хозяйства.
Вторая особенность заключалась в наличии буферных зон, ограничивавших русские пределы с юга. Зоны эти располагались на русских территориях, откуда большая часть населения после нашествия 1236–1241 гг. переселилась в более спокойные северные области. Появление таких зон — инициатива монголов, а их назначение — одна из форм эксплуатации русского населения, сохранившегося в порубежных районах. Буферные зоны не представляли непрерывной полосы, тянувшейся вдоль южной кромки русских княжеств. Каждая из них являлась замкнутым владением, власть в котором находилась в руках золотоордынских феодалов или откупщиков. Наличие буферных зон — характерная черта XIII в., когда русские княжества постепенно восстанавливали подорванные силы и не могли уделять внимания в значительной мере опустошенной пограничной со степью полосе. Хотя название «буферная зона» носит несколько условный характер, оно всё же передает суть внутриполитического своеобразия таких районов. В XIV в. положение заметно меняется в связи с наметившейся тенденцией продвижения русских владений к югу, а также общим ослаблением Золотой Орды, приведшим к заметным территориальным потерям, особенно на западе. Всё это способствовало исчезновению буферных зон и большей конкретизации пограничной полосы. Отмирание буферных зон в XIV в. так же, как и упразднение в это время баскачества, свидетельствует о наступлении нового периода и введении новых форм в русско-золотоордынских отношениях.
На протяжении всего XIII в. граница Золотой Орды с Русью фактически не претерпела заметных изменений. В следующем столетии начинается процесс неуклонного отодвигания порубежных линий к югу. Происходило это, как правило, в лесистых районах правобережья Оки и вдоль течения Волги. Инициаторами [233] таких действий выступали московские великие князья, которые тотчас закрепляли новые приобретения в договорных и духовных грамотах. Причем Золотая Орда сдавала свои позиции отнюдь не мирным путем, что требовало известной осмотрительности и постоянной боеготовности со стороны Руси. Вопросы русско-золотоордынского пограничья в XIII–XIV вв. представляют тему исследования, во многом вытекающую из политических событий именно этого периода. Значительные перемены в положении и отношениях двух государств, наступившие в XV в., тотчас отразились и на пограничной проблеме. Однако в этом столетии Русь имела дело уже не с мощной Золотой Ордой, а с ее осколками, крупнейшим из которых была Большая Орда Волжская.
